Трилобит
Шрифт:
– Теперь этот карьер наш, кладоискатель. Только наш и никого более!
С этими словами она быстро поцеловала меня в губы. Обычный «чмок», ничего особенного, но внутри меня будто прокатилась какая-то волна необъяснимой радости.
– Э-ге-гей!
– закричал я, - этот мир наш и никого более. Мы его завоевали и покорили!
Немного постояв у озерца и побросав в него камушки, мы начали карабкаться назад по склону карьера.
– Давай обойдем по кругу вокруг воронки, - предложила наверху Эвелин.
На противоположном конце кратера лес подступал к пустоши совсем близко, и куч камней было больше. Я только принялся за изучение содержимого одного из таких
– Гляди, кладоискатель, что это?
Я повернул голову в сторону леса, куда она показывала, и увидел на самой кромке у деревьев небольшую бревенчатую избушку. «Неужели мы здесь не одни?» - промелькнула мысль. Впрочем, практически сразу я понял, что хижина давным-давно заброшена. Стены ее покосились, некоторые бревна отсутствовали, а в крыше зияли огромные прогалы.
– По всей видимости, рабочие, которые добывали песок, построили этот домик, чтобы было где спастись от дождя, - высказал я предположение.
– Нам надо осмотреть его, вдруг найдем что-нибудь ценное.
– Только осторожно, стены или крыша могут рухнуть…
Однако, несмотря на плачевный внешний вид, избушка оказалась крепче, чем могло показаться со стороны. Мы потянули дверь, и она со скрипом открылась, открыв нашим глазам крохотное внутреннее пространство. Свет проникал в единственное окошко с разбитым стеклом в ограниченном количестве, но скоро мы привыкли к полумраку и разглядели большую скамейку, грубо сколоченную из бревен, стоящую вдоль противоположной от окна стены. Рядом с окном громоздился такой же самодельный столик, а сбоку над ним висели какие-то полочки.
– Вспоминаются глупые сказки про то, как путники в лесу находили жилища колдунов, а те, вернувшись домой, варили их на обед, - произнесла Эвелин.
– Да нет, - я постарался придать голосу уверенности, хотя меня посетили аналогичные мысли, - это просто давно заброшенная сторожка рабочих. Разве колдуны пьют виски?
Я показал на валявшуюся на полу пустую бутылку из-под «Джек Дэниэлс».
– Ну, это могут быть современные колдуны, - ответила Эвелин, - как бы то ни было, сейчас их тут нет, но мы можем найти спрятанные ими сокровища.
Честно говоря, я сомневался, что сокровища окажутся чем-то иным, кроме нескольких пустых бутылок.
Мы медленно вошли внутрь и осмотрелись. Как я и предполагал, на полу валялось еще парочка поллитровок из-под виски, а одна стояла на полке. Прямо за ней находилась жестяная коробочка от печенья, украшенная уже облезшим зеленым рисунком.
– Я же говорила, что мы найдем здесь сокровища, - прошептала Эвелин, - люди обычно хранят деньги и драгоценности в подобных жестянках.
– А может, открыв ее, мы выпустим на волю много лет назад запертого там злого индейского духа, - в шутку предположил я.
Моя спутница взяла коробочку в руки и разочарованно произнесла:
– Слишком легкая для золота и драгоценностей, однако внутри, определенно, что-то есть.
– Может план, где закопаны драгоценности?
– Сейчас посмотрим!
С этими словами Эвелин открыла крышку.
Под ней лежала початая пачка сигарет «Мальборо», коробок спичек и какой-то сложенный листок бумаги. Прежде чем я успел что-либо сказать, моя спутница развернула бумагу, и мы вдвоем уставились на нее.
Это была страничка из порнографического журнала, цветная и хорошо сохранившаяся, несмотря на годы пребывания в жестянке. На одной стороне ее красовалась абсолютно раздетая женщина с большим бюстом, сидящая с раздвинутыми ногами и демонстрирующая все свои прелести.
Эвелин хихикнула:
– Похоже, рабочие интересно проводили здесь время. Что ты скажешь, кладоискатель?
Я смутился и отвел глаза от странички. Вместе с тем внизу моего живота возникло странное чувство какой-то приятной легкости.
– Да ладно тебе, - продолжила моя подружка, - как будто первый раз порнографию видишь!
Сказать по правде, до этого я всего один раз видел подобные снимки на ноутбуке своего школьного приятеля, который тайком показал мне их в туалете на перемене. На моем домашнем компьютере отец установил родительский контроль, и как ни странно, у меня не возникало желания попытаться обойти его. Разумеется, я был полностью осведомлен относительно сексуальных взаимоотношений между мужчинами и женщинами, просто всегда находились вещи, казавшиеся мне более интересными, например, палеонтология.
Я промычал что-то невнятное. Эвелин тем временем, нисколько не стесняясь, разглядывала фотографии, казалось, впитывая каждую деталь их. Наконец она посмотрела на меня и протянула страничку.
– Будешь еще смотреть?
Я отрицательно покачал головой. Это и не требовалось. Увиденные образы настолько четко запечатлелись в моей памяти, что просто стояли перед глазами. В особенности меня поразил, как мне тогда казалось, огромный член мужчины и растопыренное широкое отверстие женщины между ее ног, обрамленное таинственной складчатой структурой.
Эвелин сложила листок и убрала его назад в коробку, после чего хитро посмотрела на меня.
– Скажи, кладоискатель, а ты когда-нибудь занимался… этим, ну, сам с собою?
Я понял, что она имела в виду, и опять пробормотал что-то невнятное.
– Ну ладно, если не хочешь, то не говори.
На несколько секунд моя спутница задумалась, а потом произнесла:
– Я изредка мастурбирую, это вроде так называется… Не часто, но иногда бывает. Знаешь, послюнявлю пальцы и тру ими у себя спереди. Это очень приятно, а пару раз получалось так, что казалось, там, внутри меня будто происходят какие-то вспышки. Наверное, я кончила, ну в смысле получила оргазм.
Я слушал совершенно ошеломленный и смущенный, но в то же время мне непонятным образом нравились откровения Эвелин и хотелось, чтобы она продолжала их.
– Это началось вскоре после того, как у меня наступили месячные. Знаешь, мерзкая штука, приходится пользоваться специальными прокладками, но иногда может и сквозь них протечь. К тому же в эти дни адски болит поясница, и нет никакого настроения что-либо делать.
Она взяла из полупустой пачки сигарету, чиркнула спичкой и закурила. Сделав несколько затяжек, Эвелин протянула дымящуюся «Мальборо» мне, и я чисто автоматически взял ее и вдохнул в себя беловатый густой дым.