Трилогия: Небо Титана, Небо Земли, Небо над моим домом
Шрифт:
— Опасна, нет сомнений, — сказал Мингли, — в Солнечной системе появился неизвестный объект, который поглощает материю. А если эта шутка окажется на Земле?
— Как она должна оказаться на Земле? — спросил Стив.
— Я понятия не имею, как она перемещается, — ответил Мингли, — но думаю, что Сфера — это такое же сознательное существо, как и Луч. Мы можем утверждать, что на данный момент ее цель — поглощать материю. Но мы не знаем, какие у нее дальнейшие планы. Может, она отправится и на другие планеты? Или даже на Солнце и поглотит его.
— Я считаю, что четвертый
Листок с ответами Луча лежал посреди стола. Члены команды уставились на фразу «ваши события — это наш язык».
— Тебе есть что сказать по этому поводу? — спросил капитан у Саида.
— Если все так, как сказал Луч, то выходит, что он и ему подобные общаются между собой через нас.
— Через наши события? — недоверчиво произнес Жорж.
— Да, Жорж, тут ведь так написано, — недовольно пробурчал Саид, — мне самому это сложно представить, но выходит, что да. Это объясняет выпадение нужных Лучу треугольников.
— При чем тут вообще треугольники? — спросил Стив. — Или выпадение треугольников — это и есть подстроенное Лучом событие?
— Они там между собой так же общаются треугольниками? — задумчиво произнес Юра.
— Нет, — ответил Саид, — я думаю, все гораздо глубже. Все, что я буду сейчас говорить, это лишь то, как я понял ответ Луча. Треугольники — это простое событие для того, чтобы выйти с нами на контакт. Через треугольники он указывал нам на алфавит. Видимо, Лучу так было проще всего общаться именно с нами именно здесь. Но суть тут не в треугольниках, а в том, что он может каким-то образом создавать события в нашем мире. И эти события являются у них аналогом букв, слов или предложений.
— Чтоб создавать события, надо уметь влиять на материю, — сказал Гречкин.
— А вот это будет один из следующих вопросов Лучу, — Саид взял лист с карандашом и сделал запись: 1. «Как ты управляешь материей?»
— Ты хочешь сказать, что мы — это просто буквы для них? — спросил Жорж.
— Нет, не мы, а наши поступки, — ответил Саид, — а мы как функция. Мы создаем ситуацию, или они подталкивают нас создать ситуацию, нужную кому-то из них. Через эту ситуацию они передают свою информацию, подобно тому, как мы это делаем, произнося слова.
Саид записал следующий вопрос: 2. «Ты создаешь события?»
— Я все же не могу представить такой способ коммуникации, и уж тем более я не могу представить высший разум, который этот способ использует, — сказал Жорж.
— Мне это видится так, — начал Саид, — допустим, наша с вами жизнь — это воздушная среда с ее колебаниями в виде ветров и прочего подобного. Аналогией создаваемого Лучом события будет являться какой-нибудь щелчок азбуки Морзе или произнесенная человеком буква или слово. И вот, значит, этот щелчок или слово в нашей воздушной среде создает резонанс, колебание, которое мы, люди, улавливаем ухом и определяем это как сигнал, как послание. Так устроен наш устный способ коммуникации. То есть наша жизнь и мы для них — это та же самая воздушная среда, а создаваемое Лучом событие
— То есть сидят два таких Луча друг напротив друга за столом, а на столе расположена наша Вселенная, — рассуждал Мингли, — и Лучи эти создают различные события в нашем мире — где-то война началась, а где-то кто-то упал и ногу сломал, и таким образом общаются между собой?
— Именно это заявил Луч, — Саид пожал плечами, — я лишь расширил его ответ.
— Как-то не очень приятно ощущать себя просто функцией общения высшего разума, — произнес Жорж, — получается, что мы лишь способ передачи сигнала? Наш мир — это лист бумаги, на который они нами записывают послания и отправляют друг другу? Мы, получается, абстракция? Бред какой-то. И вообще, мало ли что там сказал этот Луч. Мы не обязаны верить ему.
— Даже если мы и правда лишь язык для них, — принялся рассуждать Гречкин, — то как сюда притянуть воскрешение Данте и Леонардо? Да еще и то, что это, как сказал Луч, были и не они вовсе?! А если это не они, то кто это такие? — Он указал рукой на замерзшие трупы. — Откуда они взялись? Где настоящие тела Данте и Леонардо? Сразу рождается цепочка вопросов.
— На это я не могу ответить, — сказал Саид.
— Как они могли эволюционно прийти к такому языку? Нет, это невозможно, — отрезал Жорж.
Глава 29. Допросы мертвых
Через несколько часов геологи немного оттаяли, и мы смогли завести окоченевшие руки Данте за спину и перемотать их скотчем. Ноги тоже перемотали. Стив взял образцы крови и после недолгого разглядывания под микроскопом сообщил, что ничего необычного в крови этой нет. Несомненно, это человеческая кровь, сказал он, а Данте с Леонардо — несомненно трупы самых обычных людей.
— Я, знаете, что думаю, — сказал я, потягиваясь на раскладушке, — гроза эта тоже вызвана Сферой.
— На Земле гроза возникает из-за неравномерного прогрева воздушных масс, — Мингли, до этого что-то чиркающий карандашом на листке, поднял на меня взгляд, — ты думаешь, Сфера может как-то влиять на температуру вокруг?
— Не знаю, но гроза аномально долгая и сильная.
— Погода на Титане не настолько хорошо изучена, чтоб делать такие выводы, — ответил Жорж.
— Если сравнить с Землей, то… — я замолк на полуслове.
Мы все резко повернулись к телам геологов.
— Послышалось? — спросил Стив, выходя из-за стола.
Я встал и услышал негромкое «помогите». Приглушенный звук доносился не из микрофона скафандра.
— Ах ты сволочь! — услышали мы низкий из-за атмосферы голос Леонардо.
— Помогите, они проникают в меня, — тихо сказал Данте.
— Да что тут происходит?! Вы все чертовы психи! — Леонардо, увидев нас, принялся ерзать по полу, пытаясь высвободить руки.
Мы, держа оружие наготове, медленно подошли к вновь ожившим коллегам. Меня слегка бросило в жар, а руки стали тяжелее.
— И что мы будем с ними делать? — спросил Мингли в чат.