Тринадцать заколдованных котов. Сказки и легенды Британских островов

Автор неизвестен

— Дай кусочек хлеба бедной старушке, — попросила фея у дочки пекаря.

Услыхала та чей-то жалобный голос, оторвала кусочек теста и, не сказав доброго слова, сунула его старушке в протянутую руку.

— У меня дома холодный очаг, — сказала старушка, держа тесто в дрожащей ладони. — Испеки этот кусочек у себя в печке со своими караваями.

Дочка пекаря даже не взглянула на бедную старушку, но все-таки взяла у нее тесто, кинула на лопату к своим караваям и отправила в печь.

Испеклись караваи, вынула их девушка. Что такое! Старушкин каравай самый высокий, самый пышный; протянула она к нему руку, а дочка пекаря оттолкнула ее и говорит:

— Это не твое. Убирайся отсюда, грязная попрошайка!

Как ни просила

старушка, не отдала ей дочка пекаря каравай. Но правда, смилостивилась и протянула кусочек теста поменьше прежнего.

Опять произошло то же самое. Вынула дочка пекаря каравай из печки, а старухин опять больше всех. Протянула руку старушка — оттолкнула ее девушка и стала гнать прочь. Долго просила старушка свой каравай; смилостивилась наконец дочь пекаря и сунула ей в руку совсем маленький кусочек теста.

Испекся третий каравай, еще выше, еще пышнее прежних. Протянула старушка руку — оттолкнула ее девушка, и вдруг — о чудо! — превратилась старушка в красивую молодую женщину, высокую и статную, вместо лохмотьев — сверкающий плащ, вместо клюки — тонкая блестящая палочка. А дочка пекаря, такая гордячка, ничего не видит, отворотилась в сторону.

Стала она сажать караваи на стол, да и глянула нечаянно на незваную гостью, а перед ней вместо старушки — прекрасная фея. Задрожала дочка пекаря, упала на колени и стала умолять, пусть фея возьмет все-все до одного караваи. Но было уже поздно.

— Так вот у кого в этой деревне злое сердце, вот кто обижает бедняков, — нахмурилась фея.

Напрасно дочка пекаря умоляла фею простить ее. Подняла фея свою палочку и коснулась девушки. В мгновение ока съежилась гордячка, уменьшилась, вся перьями покрылась и стала совой. Закричала: у-ух! у-ух! — и вылетела в окно.

И по сей день слышат люди, как она ухает по ночам. Только стемнеет, кружит она над деревней, летает с вяза на вяз и тоскливо так кричит: у-у-у! у-у-у! Ноженьки зябнут!

МУДРОСТЬ КОРМАКА

Ирландская сказка

Когда в эпоху, давно минувшую, газеты потчевали нас шутливыми историями о королях, благополучно отцарствовавших когда-то, я каждый раз мысленно возвращался к королю Кормаку и к правдивым старинным летописям, которые сообщали мне и о нем, и о том раннем времени.

— О, Кормак, внук Конала, — спросил Койрбре, — каковы были твои обычаи в юности?

— Нетрудно сказать, — отвечал Кормак. —

Я слушал лес,

я глядел на звезды,

я избегал тайн,

я молчал в толпе,

я говорил с людьми,

я был кроток на пирах,

я был горяч в бою,

я был нежен в дружбе,

я был великодушен со слабыми,

я был тверд с сильными.

. .

я не был высокомерен, хотя был силен;

я не обещал ничего, хотя был богат;

я не хвастал ничем, хотя был искусен во многом;

я не говорил плохо о том, кто отсутствовал;

я не поносил, а восхвалял;

я не просил, но давал,

ибо только эти обычаи делают юношу мужем и истинным воином.

— О Кормак, внук Конала, — спросил Койрбре, — а каким обычаям следовать мне?

— Нетрудно сказать, — отвечал Кормак, — если следовать учению:

Не смейся над старым, если ты молодой;

и над бедным, если ты богатый;

и над хромым, если ты проворный;

и над слепым, если ты зрячий;

и над больным, если ты здоровый;

и над тупым, если ты способный;

и над глупым, если ты мудрый.

. .

не будь слишком умен и не будь слишком глуп;

не будь слишком самонадеян и не будь слишком застенчив;

не будь слишком горд и не будь слишком скромен;

не будь слишком разговорчив и не будь слишком молчалив;

не

будь слишком суров и не будь слишком добр.

Если ты будешь слишком умен, от тебя будут ждать слишком многого;

если ты будешь слишком самонадеян, тебя будут избегать;

если ты будешь слишком скромен, тебя не будут уважать;

если ты будешь слишком болтлив, на тебя не будут обращать внимания;

если ты будешь слишком молчалив, с тобой не будут считаться;

если ты будешь слишком суров, от тебя отшатнутся;

если ты будешь слишком добр, тебя растопчут.

— О Кормак, внук Конала, — спросил Койрбре, — а какие обычаи хороши для короля?

— Нетрудно сказать, — отвечал Кормак. — Для него лучше всего: твердость без гнева, настойчивость без спора, вежливость без надменности; пусть он охраняет древние науки, вершит правосудие, вещает истину, почитает поэтов, поклоняется Всевышнему Богу.

Ему следует спрашивать совета у мудрого, следовать учениям древности, блюсти законы, быть честным с друзьями, быть мужественным с врагами, изучать искусства, постигать языки, слушать старейших, оставаться глухим к клевете. Пусть он будет нежен, пусть он будет суров, пусть он будет страстен, пусть он будет милостив, пусть он будет справедлив, пусть он будет терпим, пусть он будет упорен, пусть ненавидит ложь, пусть любит правду, пусть не помнит зла, пусть не забывает добро, пусть за столом его будет людей много, а на тайном совете мало, пусть союзы его будут тверды, пусть налоги его будут легки, пусть суждения его и решения будут быстры и ясны.

Ибо именно по этим качествам и узнаются истинные короли.

В старину говорили:

Неловко начать ухаживать за вдовой еще до того, как она вернулась домой с похорон мужа.

ЛЮБОПЫТНЫЙ ПОРТНЯЖКА И МОЛОКО

Шотландская сказка

В старину портные ходили по фермам и жили у каждой хозяйки по нескольку дней, обшивая все семейство и переделывая старую одежду для ребятишек.

Вот так в одно прекрасное утро на ферму Делорен, что в верховьях реки Иттрик, прибыл портной со своими подмастерьями, чтобы пошить хозяевам зимнюю одежду. Портные пришли рано утром, как было договорено, и жена фермера дала им на завтрак овсяной каши и молока. Когда же, выпив молоко, портные попросили еще, хозяйка сердито сказала им, что молока у нее совсем мало. Однако она все же взяла кувшин и пошла в маслобойню.

Один любопытный молодой подмастерье выскользнул за ней следом, чтобы посмотреть, где она держит молоко. Как же он удивился, когда увидел, что хозяйка, войдя в маслобойню, отвернула кран в стене и налила полный кувшин молока. Потом она завернула кран, и молоко перестало литься. Портняжка решил никому не рассказывать про то, что видел, и поспешно вернулся на свое место за столом. Следом за ним вошла хозяйка и поставила на стол кувшин свежего, жирного молока — вкусного-превкусного.

До полудня было еще далеко, когда портной стал жаловаться на жажду. «Хорошо бы выпить такого молочка, какое они пили утром», — сказал он. А бойкий подмастерье возьми да и вызовись принести молока. Вместо благодарности портной сердито проворчал в ответ, чтобы мальчишка делал свое дело — чем скорее они закончат работу, тем лучше, ведь хозяйка фермы Делорен не славится гостеприимством.

Но, услышав, что хозяйка вышла из дому, подмастерье проник в маслобойню. Он поставил кувшин под кран и отвернул его. Когда молоко налилось до краев, подмастерье завернул кран.

Но что это? Сколько он ни крутил кран, молоко продолжало литься. В отчаянии подмастерье позвал на помощь своих товарищей. Кувшины, тазы, ведра — все, что попадалось под руки, подставляли они под кран, но молоко лилось и лилось непрерывным потоком.

В разгар суматохи в маслобойню ворвалась сама хозяйка. Увидев, что произошло, она страшно рассвирепела.