Тринадцатая стихия
Шрифт:
Не думать, не смотреть, не останавливаться. Нежить быстро справится с корнями и пустится вдогонку. Не тратить ни секунды, используя полностью выигранное время. Отсрочку в несколько минут. Всего лишь несколько минут. И так отчаянно желать, чтобы этого хватило.
Никаких мыслей. Только злость. Злость гонит вперед со страшной силой. Выбраться за барьер и вышибить остатки души из Рована, если она у него есть. Какого рожна было лезть в эту погибель? Других путей не нашлось? Нет, он не находил объяснений поступку вампира. И собственному беспокойству – тоже.
Бежать, с летящим вдогонку голодным озлобленным воем. Не хочет отпускать
Аш вырвался за барьер, кубарем скатился по траве с пригорка и сразу вскочил на ноги, поворачиваясь к лесу, – все трое вылетели вслед за ним. И так же, как и он, согнулись пополам, пытаясь отдышаться: легкие горели. Пробежать столь быстро такое расстояние может лишь тот, чью спину сверлит взглядом смерть. Лишь тот, кто хочет выжить. Ранко задержалась дольше всех, отстреливаясь огненными сферами от тварей; но всё же успела. И можно злорадно наблюдать, как врезается в барьер погоня, захлебывается и отступает, не в силах преодолеть невидимую преграду.
– Ну и какого шима вы туда поперлись? Жить надоело? – Аш перевел дыхание. – Здесь оставаться смысла нет. В трех часах ходьбы пещера. Там залечим раны и встретим рассвет. Ведь кое-кто из нас не очень рад рассветам, да?
– Тебе какое дело?! – всё еще злой после битвы, но уже слегка отдышавшийся, Рован с трудом поднялся с травы. – Зачем ты меня преследуешь?
Зрелище беглецы являли собою плачевное: досталось всем. Раны на предплечье и груди доставляли сумеречнику беспокойство; об остальных можно было забыть – царапины, сами затянутся. Верткая Ранко пострадала меньше всех – не так легко сильным, но неуклюжим тварям попасть по стремительной девушке.
– Ранко, сумку дай. Надо раны обработать, – не обращая внимания на слова Рована, Аш порылся в котомке и извлек баночку со снадобьем и свою тунику, которая тут же была порвана на бинты. С учеником и оборотнем всё понятно: опасных ран не наблюдается, хватит перевязки и лекарства. Но как лечить вампира? Это всерьез тревожило: эльф слышал, что раненые вампиры испытывают более сильную жажду, чем обычно. А тут три окровавленных живых. – Ты того, потерпи. Доберемся до пещеры, и я тобой займусь. Есть мысли, как тебя поправить, просто потерпи, – он глянул на Рована, догадываясь, что терпеть тому ой как сложно. В янтарных глазах друида светились решимость и угроза: лучше бы вампиру не буянить, тогда всё обойдется мирным исходом. Рован промолчал – видно, сейчас ему было не до разговоров.
– Эм… а… дальше что? – неуверенно спросила Ранко.
– Мы с вампиром отдохнем малость, а вы вдвоем отправитесь в столицу оборотней. Нельзя вам сейчас рядом с ним, – эльф закончил обработку ран, снял с пальца единственное кольцо и протянул ученице: – Найдете торговца Нагайю. Скажете, прислал хозяин Гинтры, кольцо это он знает. Попросите снарядить крытую повозку с парой лошадей, одежду, еду. Всё, что в дорогу надо. Расплачусь потом. Мы будем вас ждать до вечерних сумерек третьего дня в пещере. Там есть тропка до дороги, узкая, но повозка пройдет, местность ровная, – произнося прозвище, эльф недовольно поморщился: оборотни, как назло, прилепили несуразное «хозяин» из-за того, что Гинтра и впрямь звал его хозяином. Вот только не своим, а леса.
Он
– Зачем преследую? А меня наняли тебя убить за то, что людского князя баламутишь. А я вот почему-то спас, – вернулся Аш к ранее заданному вопросу. Теперь можно было попробовать поговорить.
«И вылези из моих мыслей, а то заблудишься в моих желаниях, потом кошмары будут сниться. Дневные», – мысленно предупредил он, почувствовав, что вампир проявляет излишнее любопытство. «А может, я не против заблудиться?» – кровосос почти улыбнулся.
Ранко и оборотень, наконец, скрылись из виду. К большому облегчению сумеречника: так куда проще, чем не сводить глаз с детишек, гадая, не набросится ли вампир на них. О том, что Рован может укусить его самого, он не беспокоился. Такое уже было – и не пугало. Воспоминания об укусе даже рождали нечто теплое в давно замерзшей душе Аша. И почему-то возбуждали.
Пещера была небольшая, но сухая. А главное, уступ надежно скрывал ее от солнца, не проникавшего сюда на протяжении всего дня. Здесь можно спокойно дождаться ночи. И попытаться вылечить вампира. Предплечье отдавало гулкой болью, рана на груди саднила, но после перевязки вполне терпимо. Не мальчишка желторотый, чтобы скулить по пустякам. Руки-ноги на месте, ну и ладно. А остальное заживет.
– Тебе ведь снадобья помочь не могут, так? – вопрос не требовал ответа. Аш и сам знал: бесполезно лечить вампира, как живого. Но и воспринимать его, как мертвого, не мог. И совершенно не понимал, отчего безоглядно ринулся в Проклятый лес – спасать того, кого полагалось убить. Помешательство рассвета на берегу… эльф не хотел задумываться над причиной. Ему просто было интересно, почему он так одержим вампиром, почему гнался за ним вместо того, чтобы отправляться домой, – ведь его наняли унять слухи, а не устраивать охоту на кровососа… Поэтому и оставлять всё, как есть, он не собирался.
Стянув с Рована окровавленную одежду, он прокусил себе запястье, уронил в рану вампира алую каплю и провел по ней кончиком языка, зализывая. Каждую рану. Наполняя своей кровью, легко дотрагиваясь языком. Замечая, как вздрагивает Рован от его действий.
– Помогает? Или лучше всё же так? – спросил друид, заглядывая ему в глаза, откинул волосы с шеи и подставил под укус. Рука легла на затылок вампира, как бы демонстрируя, что Аш не терпит возражений. Тот лишь зашипел в ответ.
– Запомни, Рован, убить тебя имею право только я. Так что не вздумай сдохнуть раньше времени, – прошептал он, зарываясь пальцами в светло-каштановые пряди.
– Откуда это у тебя такое право? – вампир изогнул бровь, недоуменно глядя на склонившегося к нему эльфа. – Мы вроде еще не женаты. И откуда имя мое знаешь? – требовательно осведомился он, коснувшись губами острого уха, лизнул и только после этого безжалостно вонзил зубы в открытую шею, зная, что до того момента, пока он не насытится, друиду придется порядком подождать.
– А твое имя большой секрет, и знать его не должно? Людишки сказали. А право… сам пока не знаю, но так решил, – спокойно ответил Аш. Рован с силой стискивал его волосы, но такую боль он сейчас не мог ощутить. Зато ощутил другое: как впились в шею клыки, как запульсировала быстрее, чем обычно, кровь. И без того тусклый свет померк, погружая Аша в зыбкое возбуждение.