Тринадцатый ковчег
Шрифт:
— Пойдешь в ученики советника?
На лице Калеба отразилась боль. Видеть ее было непривычно. Все цеха принимали в ученики детей любой семьи, невзирая на происхождение, но в Синод брали только выходцев из кратоса.
— Я всегда думал, что пойду по стопам отца, — помедлив еще немного, ответил Калеб.
— Думал, — заметила Майра. — В прошедшем времени?
Калеб не стал отрицать.
— Сомнения терзают? — поинтересовалась Пейдж.
— Можно сказать и так.
— Что у тебя на уме, старик? — спросил Рикард, передавая Калебу фляжку.
Самогон
— Не можешь простить им суд над Майрой?
Калеб утер губы.
— Это и многое другое. Вот теперь раздумываю: может, пойти в снабженцы или даже фермеры? Там безопаснее. Вдруг мне понравится овощи растить? Если подумать, то в демосе не так уж и плохо.
— Под угрозой все, — напомнила Майра.
Калеб упер в нее взгляд налитых кровью и обрамленных темными кругами глаз. В них Майра прочла задавленные страх и ужас. А ведь Калеб и правда мечется. Должно быть, всю ночь не спал.
— Прости, это было грубо, — извинилась она.
— Не стоит извиняться за правду, — упрекнул ее Калеб. — Мне противна сама мысль вручить жизнь этим гадам, что палец о палец не ударят, пока мы тут все задыхаемся.
— Они не то чтобы палец о палец не ударяют, — заметила Майра. — Они приносят в жертву все больше людей, чтобы ослабить бремя системы и отсрочить второй Конец. Папа говорит то же самое. То, что происходит сейчас в колонии, можно назвать одним словом… — Майра не договорила.
— Убийство, — едва слышно подсказал Калеб. — Поверь, я думаю об этом всякий раз, когда смотрю на отца, и у меня ум за разум заходит. Отец знает, что что–то не так, я стараюсь видеться с ним пореже: ухожу из дому рано, прихожу поздно.
Майра положила руку ему на плечо.
— Мне неприятно говорить, особенно теперь, когда я знаю, что значит не иметь выбора, но ты должен пойти учеником в Синод. Твой отец и так подозревает тебя, а уж если ты выберешь другую профессию, решишь перейти в демос, не взбесится ли он, не станет ли допытываться? Может, и вовсе расследование начнет?
— Ты права, отец придет в ярость.
— Рисковать нельзя, верно ведь? Если хотим пережить следующие несколько месяцев, придется перешагнуть через себя.
Калеб выдохнул и сжал кулаки, так что костяшки побелели. Казалось, он был готов отказаться, однако сумел взять себя в руки.
— Ладно, я согласен, — процедил Калеб сквозь зубы. — Иду в ученики советника, в Синод.
Последнее слово он произнес с такой ненавистью, что Майра вздрогнула. Выпускникам полагалось гордиться своим выбором, а не бояться его. Оставалось надеяться, что завтра Калеб сумеет хотя бы притвориться, изобразить радостное возбуждение. Не хватало еще, чтобы его отец — или еще кто из кратоса — заподозрил неладное. Их компания и так в опасности.
Глава 22. КРАСНАЯ ПЛАНЕТА
Это не Земля, это Марс.
Облаченный в легкий скафандр, Аэро прохаживался вдоль строя солдат. Ветер закручивал пыльные вихри, грозное, похожее на воспаленную
— Майоры не смогли разведать обстановку на поверхности Земли из–за бурь, но, надеюсь, скоро они эту проблему решат. Я не хочу высаживаться вслепую, однако хороший солдат должен быть готов к любым обстоятельствам. — Аэро обвел рукой пустынный каменистый пейзаж. — Марс больше всего напоминает Землю после Конца.
Солдаты встревоженно зашептались.
— Если вычисления верны, то атмосфера на Земле пригодна для дыхания, — продолжал Аэро, — но поверхность похожа на марсианскую. Я подкорректировал гравитацию и уровень кислорода, чтобы мы могли провести учения.
Закай огляделся, прищурившись, посмотрел на останки Третьего ковчега — симуляция отображала их такими, какими их увидел экипаж Второго ковчега, когда последний раз навещал красную планету. Аэро нашел изображения в архиве: сквозь пыльную завесу угадывались очертания прозрачного купола, под которым возвышались небоскребы. Город, понятное дело, был в состоянии упадка, по внешнему кольцу от центра шли трущобы для колонистов низшего класса.
— Сперва отработаем сценарий, по которому мы встречаем выживших. Они настроены враждебно. Ситуация боевая. — Аэро жестом велел солдатам разделиться на две группы. — Лейтенант Джордан возглавит мятежников. Я — командир десантного отряда.
Рен ухмыльнулась и отошла к своей группе из пятнадцати человек, уведя их прочь. Разделив отряд, Аэро сделал так, что Закай оказался под его началом, ведь еще один пункт учения гласил: союзников держи при себе, а врагов — еще ближе.
— Да, кстати, настройки симуляции включают нанесение ран.
Солдаты снова настороженно зашептались. Обычно настройки выставляли такие, чтобы солдаты, поранившись во время учебной схватки, в реальности не получали даже синяков и царапин. Впрочем, безопасностью Аэро не пренебрег и сегодня: убить они друг друга все равно не смогут. Только действовать будут аккуратнее, бдительнее. «Последствия ошибок, особенно болезненные, — это лучшие учителя», — подумал Аэро, поглаживая большим пальцем обрубок на месте отмороженного мизинца.
— Сражаемся только на фальшионах, без бластеров, — предупредил он. — Даже если во время высадки мы столкнемся с ожесточенным сопротивлением, Верховный командующий приказал брать мятежников живыми — для допроса. Понятно?
— Так точно, сэр! — ответили солдаты.
Аэро плавно извлек фальшион из ножен и указал им в сторону Третьего ковчега.
— Солдаты, шагом марш!
Построившись, бойцы направились вслед за командиром по пыльной каменистой равнине. Задачей отряда было исследовать поверхность и отыскать выживших. Группа Рен играла роль мятежной стороны и готовилась напасть.