Тринадцатый ковчег
Шрифт:
— «Русалочка», Ганс Христиан Андерсен.
Глаза у нее так и полезли на лоб. Она ведь знает эту историю. Очень хорошо знает. Майра открыла книгу — хрустнул древний корешок — и принялась листать ее, рассматривая подробные иллюстрации, по–прежнему очень яркие. Прочла первый абзац: «В открытом море вода совсем синяя, как лепестки хорошеньких васильков, и прозрачная, как хрусталь, но зато и глубоко там! Ни один якорь не достанет до дна: на дно моря пришлось бы поставить одну на другую много–много колоколен, чтобы они могли высунуться из воды. На самом дне живут русалки…»
Майра
— Ты знаешь эту книгу, да, Майра? — спросил Калеб. — Похожа на ту историю, которую ты зачитывала перед классом. За нее же тебя потом выгнали.
— Да, похоже, та самая.
— Но… как такое может быть?
У Майры привычно защемило в груди. Накатили тоска и горе.
— Мама рассказывала мне эту сказку. Я любила слушать ее перед сном.
— Твоя мама? Она–то откуда ее знала?
— Ну, я прежде не говорила… мне тогда это казалось неважным… но, похоже, мама — потомок семьи Уэйд. Наверное, потому и знала эту сказку. Может, история передавалась из уст в уста, поколениями?
Калеб посмотрел на книгу:
— Думаешь, это книга Сари?
— Не знаю, но она очень древняя. Листаешь, и бумага чуть не рассыпается в руках.
Когда она дошла до последней страницы, дыхание снова перехватило.
— Стой! Здесь подпись.
Выгнув шею, Калеб попытался заглянуть в книгу.
— И что там?
— «Ты, который ищет просветления, сделал первый шаг, — вполголоса прочла Майра. — Я спрятала Маяк в тайник, укрыла от Синода. Они, как одержимые, уничтожают все, над чем так упорно трудился мой отец, да и все мы. Мое время на исходе, скоро они придут за мной.
Сокрыто в древнем городе, Что не тронут Концом И где всегда сыро и холодно, Сокровище без цены. Осветит путь домой оно, И мир восстанет из золы.Удачи тебе, она очень пригодится, — закончила читать Майра. — Искренне твоя, Сари Уэйд».
Под именем Сари поставила дату: 7 мая 65 года п. к.
— Шестьдесят пятый год после Конца, — сказал Калеб. — Книга точно принадлежала ей.
И Майра, и Калеб уставились на подпись. «Невероятно, — подумала Майра, — догадка отца оказалась верна». Калеб, нахмурившись, перечитал подсказку.
— Как думаешь, что это значит?
— Понятия не имею, — также нахмурившись, ответила Майра.
Внезапно свет ламп сделался еще слабее, и комната погрузилась в сумрак. Тут же в дверь нетерпеливо постучали.
— Вы уже заканчиваете? — спросила Велма.
Майра от испуга чуть не выронила книгу.
— Э-э… да, мы устранили утечку!
— О, слава Оракулу, — откликнулась хозяйка. — Я так рада, что вы нашли ее.
«А уж я-то как рада находке», — подумала Майра, имея в виду, конечно же, книгу Сари Уэйд. Калеб заглянул ей через плечо.
— Как быть с блокпостом? — шепотом
— Сразу предадут морю, — догадалась Майра, и в груди у нее сдавило. Подумав немного, она сказала: — Спрячем книгу в потайной комнате. Повезло, что патрульные не сцапали нас на обратном пути. А не то нам точно пришлось бы худо.
Майра еще раз пробежала взглядом по подписи. От одной мысли, что книга попадет не в те руки, она пришла в ужас. Если отец Флавий завладеет Маяком, он его уничтожит — и лишит всех шанса вернуться на Поверхность. «Удачи тебе, она очень пригодится…» Сари, оставляя это пожелание, как будто знала, чем все обернется. Майре и ее друзьям удача точно понадобится, если они хотят найти Маяк.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. МАЯКИ
— Чем чернее ночь вокруг тебя, тем ярче будет он освещать твой путь. Ему гореть там, где погаснут все другие огни.
Легкомыслие — не то же, что легкость мысли; над ним не надо трудиться.
12
Пер. с англ. Н. Григорьевой, В. Грушецкого.
13
Пер. с англ. А. Грызуновой.
Глава 20. РОДСТВЕННИКИ ЕРЕТИКОВ
— Арестовать дочерей.
— Обеих?
— Кажется, я понятно выразился. — Голос первосвященника дрожал от едва сдерживаемой ярости, лицо пошло морщинами.
— Благоразумно ли это? — спросил один из советников. — Многим из демоса и изгоев это не понравится. Они и так недовольны блокпостами и обысками. Уже имело место несколько… инцидентов. Люди любят своих детей и дорожат ими.
— Мы действуем в их же интересах, защищаем их. Вам ли не знать.
— Разумеется, сэр, — уступил советник.
— Не стоило нам медлить целых два дня. Печальная ошибка с нашей стороны. Если вы не справляетесь с обязанностями, то стоит, наверное, обсудить перестановки в Синоде нынешнего созыва?
— Нет–нет, в этом нет необходимости.
Жрец пристально посмотрел на советника.
— Я обращался к Оракулу, — сказал он наконец, — и эти отродья грешников были названы мерзостью. Да заберет Святое Море всю их нечестивую семью. Арестуйте дочерей, бросьте в Темницу и подвергните пыткам. Посмотрим тогда, как запоет их папаша.