Тристанийские каникулы
Шрифт:
– Ах... Однако я так измотана.
– Что случилось?
– Знаете, сейчас у нас проводится это нелепое соревнование - так называемая борьба за чаевые. Меня устроили бы и какие угодно чаевые, тем не менее... на меня разгневаются, если денег будет мало.
– Если дело касается чаевых, я дам тебе.
– Все в порядке! Ведь вы говорили со мной так ласково, что все в полном порядке! Но взамен, я разозлюсь, если вы будете так же говорить с другими девочками, понятно?
И Джессика посмотрела на посетителя снизу вверх. От этого мужчина был еще больше сражен.
–
– Я понял. Я дам тебе денег, поэтому не используй лесть в разговорах с другими клиентами. Ладно?
– Я же сказала, что все в порядке! Мне это не нужно!
– Это - проявление моих чувств. Моих чувств.
Мужчина вынудил отказывающуюся Джессику взять чаевые. Она смущенно прошептала: "Спасибо", и взяла клиента за руку. Тот уже намеревался договориться с девочкой о свидании:
– Нуу, сегодня, когда таверна закроется, как...
– Ах! Вот беда! Кушанья пригорели!
Как только Джессика получила то, что хотела, надобность в дальнейшем одурачивании клиента отпала. Она вскочила из-за стола.
– А, эй...
– Позже поболтаем еще! И не смейте строить глазки другим девицам!
Повернувшись к нему спиной, Джессика показала язык. Это было целиком ее искусство разыгрывать представление.
После того, как она отошла, клиент, почесывая голову, сказал своим приятелям: "Право же, так приревновала..."
Луиза была в глубоком восторге. Это была ужасающее умение городской девчонки, рядом с которой Кирхе выглядела ребенком.
Джессика собирала чаевые, словно выметала их у посетителей из кошельков, и при этом использовала такие уловки, что в пору задуматься: "Сколько же она знает схем для демонстрации ревности?".
Не было причин назвать внешность дочери Скаррона сногсшибательно красивой. Однако... ее черты лица колебались возле грани, на которой обычный мужчина вынужден думать: "С ней, возможно, даже я могу чего-то добиться?"Подобный тип девиц является более популярным в мире по сравнению с неотразимыми красавицами.
Луиза, пристально наблюдавшая за Джессикой, встретилась с ней глазами. Дочь Скаррона усмехнулась, после чего продемонстрировала сопернице чаевые, спрятанные в ложбинке между грудями.
"Вероятно, даже если бы я не спустила все наши деньги на азартные игры, Сайто все равно остался бы без гроша,– подумала девочка.
– Если бы та городская девица узнала, что у него были деньги, то неизвестно, какими бы методами она действовала. И тогда тот глупый фамильяр... без всяких сомнений, был бы выпотрошен до нитки в мгновение ока".
В памяти всплыло лицо Сиесты.
В памяти всплыло лицо Джессики.
В памяти всплыло лицо Сайто, взгляд которого упирался в ложбинки этих двух девчонок.
Что за дела, я проигрываю?Луиза твердо сжала кулаки...
* * *
В зале, где девочки состязались за количество собранных чаевых... открылись двери, и появилась группа новых клиентов. Главным в этой компании был одетый в мантию мужчина средних лет, похоже - дворянин. Он был сильно располневшим, и на его плоском как лепешка лбу прилипли поредевшие волосы. Его спутники, похоже, тоже были мелкотравчатыми дворянами. В эту компанию замешались и аристократы, по внешнему виду напоминающие военных, ведь они носили на поясах жезлы, похожие на рапиры.
Как только эти знатные особы зашли, в таверне стало тихо. Скаррон подбежал к новому гостю, словно его двумя руками толкнули в спину:
– Ах-ах, мистер Тюренн. Добро пожаловать в гостиницу "Очаровательная Фея"...
Дворянин, которого назвали Тюренном, подкрутил кверху усики, похожие на усы зубатки [9], после чего горделиво откинул голову назад.
– Хм. Гхм! Управляющий, похоже, таверна процветает?
– Нет-нет, это - нелепица! Скажем так: сегодня - счастливое стечение обстоятельств. Обычно здесь слышно только кукушку в часах. Дошло уже до того, что я даже советовался со своей дочерью, не отправиться ли мне в храм за разрешением удавиться. Именно так.
– Что ж, сегодня работы у тебя нет. И я пришел как клиент. Можешь не оправдываться.
С извиняющимся видом Скаррон продолжил объяснения:
– Ваше слово - закон, мистер Тюренн, но, взгляните, случилось так, что таверна сегодня полна...
– По-твоему, мне этого не видно?
Как только Тюренн заявил это во всеуслышание, окружавшие его дворяне вытащили свои волшебные палочки. Клиенты, напуганные ярко сверкающими палочками, протрезвели, встали и стремглав исчезли в дверях таверны. За миг помещение опустело.
– Похоже, это была правда, когда ты говорил об одной лишь кукушке. Хо-хо-хо, - тряся пузом, Тюренн со своей компанией занял места в центре зала.
Когда Сайто обратил на дворян внимание, к нему незаметно подошла Джессика и с раздосадованным видом уставилась на новых посетителей.
– Что это за мужик?
– спросил у дочери Скаррона мальчик, после чего та с видимым отвращением объяснила:
– Это - Тюренн, который служит сборщиком налогов в этом районе. Вот таким образом он заявляется в таверны, находящиеся на его территории, и вынуждает нас его угощать. Отвратительный мужик! Поскольку он еще ни разу не заплатил ни единого медяка!
– Вот оно что...
– Он чванится тем, что относится к аристократии! Если испортить ему настроение, то таверна будет обложена таким возмутительным налогом, что тут же обанкротится, поэтому все его слушаются.
Похоже, в любом мире есть кучка людей, которые, воспользовавшись собственным весом в обществе, вымогают у простого народа.По-видимому, Тюренн был раздражен, поскольку никто не принес к их столу выпивку. Через некоторое время толстяк начал высказывать претензии: