Триумф королевы, или Замуж за палача

Кос Анни

— Ты счастлива с ним?

— Очень, — призналась тихо, чувствуя, что ступает на хрупкий лед. Лицо Сюзанны осталось беспристрастным, но Ками женским чутьем уловила, как напряжена некогда самая блистательная невеста королевства. — Он рассудителен и внимателен. Вдовец. Его старший сын почти мой ровесник, младший живет в деревне с родственниками матери, так что муж даже не требует от меня скорейшего рождения детей. С ним всё стало простым, понятным, совсем не таким, как прежде. Прости, если разочаровала. Я знаю, ты всегда говорила, что брак должен поднимать хотя бы

на одну ступеньку выше, но с Людвигом я чувствую себя в безопасности и…

— Ками, — спокойно перебила её Сюзанна. — Если мы говорим о браке, то мне ли теперь осуждать?

Камилла зарделась, как маков цвет, проклиная собственную глупость и неловкость момента. Роскошная обстановка, слуги, вкусная еда, дорогое платье подруги — всё это казалось более подходящим её прежнему статусу, чем теперешнему, и совершенно не вязалось с той картинкой, которую Ками ожидала увидеть. Да и сама Сюзанна не выглядела той бледной тенью, которой её описал Карл.

Милый, вечно влюбленный, постоянно остающийся на вторых ролях Карл.

— А как ты? — Она сглотнула комок, ставший поперек горла, торопливо отпила настоявшийся до горькой терпкости чай. — То есть… Муж тебя не обижает? Если он груб или опасен, я могу сказать Людвигу, он поможет, что-то придумает, — выдавила она наконец, окончательно смешавшись под пристальным взглядом подруги.

Сюзанна отвернулась, уставилась в окно, подумала немного, отозвалась ровным, немного уставшим голосом:

— Нет, Ками, не обижает.

— Карл сказал, что эти полгода дались тебе непросто. Он не вдавался в подробности, и я не знаю, что сейчас…

— Не тревожься, — мягко остановила её Сюзанна. — Все в прошлом. Мой брак освящен в храме, я теперь не одна, а под покровительством супруга. Впрочем, — она чуть нахмурилась и замолчала, будто раздумывала, стоит ли говорить.

— Да?

— Если действительно хочешь помочь, то есть одно деликатное дело. — Камилла торопливо закивала. — Я еще не совсем освоилась с новой ролью и многое для меня непривычно. Пока длилось следствие, я познакомилась с несколькими добрыми людьми, но я так и не успела поблагодарить их за помощь. Да и теперь не знаю, как это сделать, ведь у меня пока нет собственного дохода. Скажи, ты могла бы послать от моего имени небольшие подарки?

— Куда? — искренне изумилась Ками, но тут же поправилась: — Конечно, всё, что скажешь.

— Я дам адреса, уверена, посыльный найдет их без труда. Что-то маленькое, сущую безделицу. Это небогатые люди, их порадует любая мелочь, знак внимания, не более. Скажем, набор освященных лент к празднику? Скоро день первого благословения, думаю, это будет уместно.

— С удовольствием, — облегченно вздохнула Камилла. — Кому именно передать?

— Я запишу.

Сюзанна оглянулась в сторону лестницы на второй этаж, убедилась, что никто не спускается, потом торопливо прошла в соседнюю комнату и вернулась спустя минуту с клочком бумаги, на котором значились два адреса: один в переулке мастеровых, второй — на торговой улочке вблизи рынка.

— Сделаю завтра же, — горячо пообещала Камилла.

— Спасибо.

Надеюсь, однажды верну тебе долг.

— Забудь. Это самое малое, что я могу.

— Что можете, позвольте уточнить?

Камилла вздрогнула от неожиданности и обернулась на хриплый мужской голос. Краем глаза заметила, как напряглась Сюзанна: румянец побледнел, взгляд сделался настороженным, острым.

— Навестить меня еще раз, — ровным тоном произнесла она. — Камилла, разреши представить тебе моего супруга, Максимилиана Штрогге. Камилла фон Гобстрот — моя подруга детства.

Гостье потребовалось собрать всё самообладание, чтобы не отступить под тяжелым, пронзительным взглядом хозяина дома. Мужчина был одет в черное, лишь под самым горлом белел ворот рубашки под черным же шейным платком. На ногах — домашние туфли на мягкой кожаной подошве, видимо, потому звук его шагов не привлек внимания беседующих. Штрогге стоял неподвижно, не делая попыток подойти и взять её руку, чтобы поднести к губам, как это было принято у аристократов. Камилла облегченно вздохнула, обругав себя за малодушие, но поделать с собой ничего не смогла: одна мысль, что человек со шрамом прикоснется к ней, пугала до дрожи.

— Фрои Камилла, — он даже не оглянулся на жену. — Простите за вмешательство, но, думаю, вам пора уходить.

Сюзанна недовольно поджала губы, однако смолчала. Ками же чуть не сорвалась с места бегом, без теплого плаща и перчаток. Вовремя спохватилась, повернулась к Сюзанне, легко приобняла её за плечи, шепнула на прощание: «Обязательно загляну ещё».

— Я провожу.

Сухой голос отсек любые возражения. Сюзанна ободряюще улыбнулась на прощание, сжав пальцы подруги коротко и сильно, как у них было заведено в юности: всё хорошо, я справляюсь. Камилле не осталось ничего другого, кроме как выйти из комнаты.

Штрогге молча последовал за ней, подал гостье плащ, затем перчатки, дождался, пока Ками опустит на лицо вуаль, уточнил:

— Вас встретят? Уже сумерки.

— Да. За углом ждет возница.

— Могу я проводить?

— Не нужно!

Вышло слишком поспешно, громко, неловко. Ками досадливо прикусила губу — ну что ж за день такой? Взгляд Штрогге на миг смягчился, будто её испуг его позабавил, а не оскорбил. Впрочем, голос его остался серьезен:

— Фрои Камилла, если позволите совет, вам не стоит приезжать сюда. Это не тот дом и не то место, где следует бывать молодой леди.

— Простите, если помешала, я просто хотела увидеть Сюзанну.

— Сюзанна и я — не те люди, с которыми следует общаться молодой леди, — с нажимом повторил он. — Это не принесет добра никому из нас.

— Но…

— Доброй ночи, фрои. И берегите себя.

Глава 12. Макс

Разумеется, она попробовала удрать в свою комнату и спрятаться, как делала это весь день.

— Не так быстро. Нам надо поговорить.

Голос Макса буквально пригвоздил её к полу. Она оглянулась, с сожалением убрала руку с перил лестницы, спустилась, замерла, опустив глаза в пол.