Триумф поражения
Шрифт:
Кипяток узнавания ошпаривает мое слегка одурманенное алкоголем сознание. Я знаю, какие татуировки у этого мужчины на правом плече, на спине, на животе и даже ниже.
— Мой старый близкий друг Сергей! — кокетничает Светлана, стреляя голубыми глазками в Холодильника. — Неделю назад встретились после долгого перерыва совершенно случайно, теперь не расстаемся! Сергей, это Матвей, мой друг детства, одноклассник. А это… Саша… папин партнер по бизнесу и его арт-директор Нина Сергеевна.
— И моя невеста Нина, — спокойно поправляет
Не дожидаясь приглашения, Светлана ведет спутника и отца к нашему столику. Растерянно оборачиваюсь на Матвея и Холодильника. Матвей подмигивает мне и закатывает глаза. Холодильник смотрит придирчиво и как-то странно. Я же ощущаю себя абсолютно протрезвевшей.
— Саша! Вы с Ниной идете завтра на гарден-вечеринку к Матвею? — хлопая красиво накрашенными ресницами, спрашивает Светлана.
— Шурка думает! — подмигивает мне Матвей. — У них с Ниной много своих планов…
Я бы обязательно переспросила, что за вечеринка… Обязательно… Если бы лихорадочно не придумывала, как мне уйти сейчас отсюда так, чтобы никто не понял почему?
Сергей, возмужавший за прошедшие три года, слегка раздавшийся в плечах и шее, вертит в руках бокал с коктейлем и время от времени бросает на меня красноречиво говорящий взгляд. Этот взгляд срисовали уже все: Матвей в удивлении приподнимает брови, Кирилл Иванович откровенно заинтересован и тоже удивлен, Светлана недовольна и хмурится, Холодильник сидит рядом со мной, держа руку на моем колене и предостерегающе его сжимая.
Попалась! Никому и ничего не хочется объяснять. Даже самой себе…
— Если Нина захочет, мы придем, — говорит Холодильник, не отпуская мое колено.
— Приходите! — радушно равнодушно, если можно вообще соединить эти слова в словосочетание, приглашает Светлана. — Будет интересно! Мы с Сергеем обязательно придем.
— Странно! — усмехается Матвей. — Вечеринка моя, а приглашаешь ты.
Светлана мило краснеет и кладет руку Матвею на локоть:
— Прости, дорогой мой! Я всё делаю невпопад! — чуть нервно смеется она. — Просто у тебя, я уверена, будет совершенно чудесная вечеринка!
— Саша! Мне очень нужна твоя помощь! — возле нашего стола появляется Кристина, нервно дергающая руками. — Спаси, пожалуйста… Там… на кухне кошмар какой-то… Моисеевич опять в истерике… Если моя пати будет испорчена из-за него…
— Моисеевич? — хмыкает Холодильник. — И чем же я помогу? Он же добровольно к вам в ресторан… перешел работать.
— Только ты можешь его уговорить! — подобострастно восклицает Кристина, почти плача. — Он же вообще только тебя воспринимает!
Холодильник целует меня в щеку и шепчет:
— Я ненадолго. Не скучай. И никуда не уходи.
Господи! Ты даешь мне возможность трусливо сбежать?! Благодарю тебя!
Глядя на удаляющегося Холодильника, я наклоняюсь к Матвею и говорю негромко, чтобы слышал только он:
— Выйду. Скоро вернусь.
— Проводить? —
— Провожать не надо. Конечно, всё в порядке! Просто освежиться надо, — улыбаюсь я, выходя из-за стола и, стараясь не бежать, выхожу из зала.
Вот теперь почти бегу, спускаясь на первый этаж и оглядываясь в поисках того, кто вернет мне плащ. Где здесь гардероб?
— Нина! — чужие сильные руки обнимают меня сзади. — Ты ли это?
Резко вырываюсь и разворачиваюсь. Сергей.
— Я, — соглашаюсь я с очевидным и раздумываю, куда его ударить и в какую сторону теперь бежать, бог с ним, с плащом!
— Как ты… как ты изменилась, — Сергей стоит напротив меня, перекрывая мне путь к дверям.
— Постарела? — нервно шучу я, стараясь не встречаться с ним взглядами.
— Стала еще красивее… — негромко отвечает Сергей и вдруг, крепко взяв за руку, тащит меня на веранду в зимний сад.
Похоже, я сегодня стану просто фанаткой редких растений. Залезть бы в какой-нибудь цветочный горшок и прикинуться цветущим кактусом. Или не цветущим… Или не кактусом…
— Как ты здесь? Почему? Ты вместе с Климовым? Давно? Ты на него работаешь? Или ты с ним спишь? — Сергей забрасывает меня вопросами, не давая сосредоточиться ни на одном из них.
— Отпусти меня, — негромко, но твердо говорю я, настойчиво освобождаясь от неприятных объятий.
— Я искал тебя. Звонил. Приезжал. Первое время после выпуска… — Сергей отходит от меня на пару шагов и жадно оглядывает всю, выискивая мельчайшие подробности в моем облике. — Только успокоился… И вот ты… Настоящая и живая…
Дохлая. Я сейчас просто дохлая кошка… Напряжение и тяжесть тех дней, когда я находилась под прессом его внимания ко мне, вернулись одновременно и придавили, не давая свободно дышать. Мне вспомнилась наша кошка Генриетта, которая однажды чем-то отравилась и долго болела, лежала, не в силах поднять ни морды, ни лапы, с трудом открывая свои голубо-зеленые глаза и с тоской глядя на нас, ее хозяев.
— Я выхожу за него замуж, — удается сказать мне спокойным ровным голосом. — Мы в отношениях полгода. Отвечаю из вежливости, поскольку тебя это совершенно не касается. И вообще наш с тобой разговор привлечет внимание. Меня будут искать и найдут в твоем обществе. Ничем хорошим для тебя это не кончится… Зачем тебе неприятности?
— Неприятности? Мне? — в серо-зеленых глазах Сергея зажигается огонек наглости и лицемерия. — Нинуш! Ты что-то путаешь. Это я могу организовать тебе такие неприятности! Или забыла?
Ничего я не забыла… Ни моего прозвища Нинуш, которое мой однокурсник Сергей дал мне, не спрашивая моего согласия, ни того, что этот человек может серьезно осложнить мою и без того в последнее время нелегкую жизнь.
— Зачем тебе всё это? — повторяю я свой вопрос, наконец, встретившись с ним глазами. — Четыре года прошло.