Триумф поражения
Шрифт:
— И страшно, и красиво, — шепчет Ленка грустно, потом бодро объявляет:
— А вот и наши оболтусы!
К нам присоединяются Димка с Костиком. Мы пьем кофе, смеемся, рассказываем что-то веселое, вспоминаем. Мне тепло-тепло. Неожиданно для всех и для самой себя я, вдруг резко сменив тему разговора, спрашиваю:
— Это ведь не вы меня предали?
Они замолкают и смотрят на меня по-разному: Ленка пораженно, словно у меня выросла вторая голова, Димка обиженно, как будто я его оскорбила до глубины души, Костик недоуменно, словно не веря, что я вообще могла такое предположить.
— Я
— Я с тобой вообще больше не разговариваю! — так реагирует Димка.
— Приехали… — выдавливает из себя Ленка.
— Тогда это Карповы, — почти плачу я. — А этого не может быть потому, что этого не может быть никогда…
Глава 50. Продавец счастья
— Ой, недаром дуб с рябиной в роще рядышком стоит,
У Гордеича с Галиной скоро свадьба предстоит.
— А чего ж они скрывают, Никаноровна?
— А они еще не знают, Христофоровна.
Художественный фильм «Кубанские казаки» (1949 г.)
В пять часов вечера Римма Викторовна обежала агентство с потрясающей новостью: Хозяин сократил рабочий день на час, всем можно идти домой. Димка подозрительно смотрит на меня и спрашивает:
— С чего бы это? Первый раз за полгода правления Климова Второго неожиданно сокращают рабочий день. Нина, ты не знаешь, что могло случиться?
— Откуда мне знать? — пожимаю я плечами в искреннем недоумении. — Он со мной не советовался.
И только произношу эти слова, как отчетливо понимаю, почему Саша так сделал, и глупейшим образом хихикаю. Он не может дождаться, когда закончится рабочий день, и форсирует события. Я ведь заявила ему, что раз мы опоздали на работу на три часа, то это время надо отработать. А он мне не только отработать не дает, он еще и законный час из рабочего графика изымает.
— Из-за тебя? Да? — глядя на меня, догадывается Димка. — Слушай, старуха, может, ты раз в неделю такой фокус будешь организовывать?
— Раз в неделю вряд ли… — сомневаюсь я и лукаво улыбаюсь. — Может, раз в месяц…
Ровно в пять часов Димку как ветром сдуло: у него очередное увлечение и первое свидание с новым объектом — Люсенькой из бухгалтерии. Стараюсь допечатать сценарий вечера для Тарасовых, чтобы завтра заниматься только правкой и редактурой.
В пять часов пять минут в дверях моего кабинета сердито-обиженный Саша с нежным букетом белых и сиреневых тюльпанов, завернутых в лиловый фетр.
— Уже пять минут шестого! — обвиняюще говорит он мне, причем так строго, словно я опоздала на Ноев ковчег, и теперь нашей пары там не будет, чтобы оставить спасенному миру после себя так нуждающееся в нем потомство.
— Какой красивый букет! — сбиваю я Сашу с курса и темы. — Очень мило! У нас букетно-конфетный период? Тогда где конфеты?
— Ха! — отвечает довольный Саша, доставая из-за спины коробку конфет «Петербургская коллекция. Малина и Шоколад».
— Евгений? — понимающе спрашиваю я.
Саша согласно
— Стилист назвал букет «Великолепная весна», — радостно сообщает мне Саша, положив коробку конфет на стол и вытаскивая меня саму из-за стола, как дед репку. С первого раза, как и в сказке, не получается — репка сопротивляется.
— Подожди! Допечатаю последнее слово! — прошу я, вцепившись в клавиатуру. — Терпеть не могу недоделанное!
— Это я не могу терпеть. Совсем, — рычит Саша, всё-таки выдергивая меня и прижимая к себе.
Аромат его парфюма тут же парализует меня: мускус, бергамот, красный апельсин, лаванда, базилик. Я всё чувствую. За последние сутки у меня обострились слух, обоняние и тактильность. Прижатый к моей спине букет расточает свой аромат, аромат весны и счастья.
— Из чего же складывается великолепие весны? — спрашиваю я, шевеля ждущими поцелуя губами возле его губ.
— Проверяешь ботаника? — улыбается он. — Тюльпан, гипсофила, рускус. Всего три пункта.
— Красиво, хоть и из трех! — шепчу я и, наконец, получаю свой поцелуй.
Когда мы отрываемся друг от друга, Саша почти стонет:
— Поехали ко мне, пожалуйста!
— Мне надо собраться, — спорю я. — Взять свои вещи, хотя бы некоторые.
— Мы можем заехать во все магазины по дороге до моего дома и купить тебе с десяток гардеробов на все случаи жизни, — насмешливо предлагает он.
— Ты фанат фильма «Красотка»? — иронизирую я. — Никогда бы не подумала. По тебе не скажешь…
— Какого фильма? — не понимает меня Саша, растерявшись.
— Слава богу! — радуюсь я и теперь уже сама тащу его в свою квартиру за руку.
Усадив Сашу, отказавшегося и от кофе, и от чая, на диван в гостиной, я иду в спальню за главным секретом: Ленкиным комплектом черно-серого белья «Черный журавль».
— Если ты его не опробуешь в действии, — угрожала мне моя подруга, — то я обижусь на тебя сильнее, чем за подозрение в предательстве!
Это короткий кружевной топик и маленькие изящные трусики. Кладу комплект в сумку первым. С сомнением гляжу на ярко-желтую атласную пижаму: короткие широкие штанишки, кофту с отложным воротничком и четырьмя огромными пластмассовыми пуговицами размером с кофейное блюдце. Придется брать и ее, это самая новая моя пижама, остальные старые и ношеные. Захватив из гардеробной спортивный костюм, банный халат и строгое черное платье на завтра, с большой сумкой выхожу в гостиную.
— Я не переезжаю к тебе, — предвосхищаю я Сашин вопрос. — Просто у меня сумок поменьше размером нет. Только огромный чемодан.
— Жаль, что не чемодан, — улыбается Саша, забирая у меня сумку. — Может, чемодан соберешь?
— Не торопи меня, — откровенно нервничаю я. — Я еще ни с кем никогда не жила.
— Эта мысль заставляет меня летать от счастья, — шепчет Саша, поставив сумку на пол, обняв меня и прижавшись ко мне в глубоком и долгом поцелуе.
— Господин Климов! — шучу я, когда мне позволяют набрать в легкие воздуха. — Половина шестого. Вы куда-то торопились?