Триумф
Шрифт:
— Ну да.
Тут Анжела вдруг вспомнила:
— Так, значит, это ты нас тогда сдала этой старой вешалке Амалии?
— Да какое это сейчас имеет значение?
— Может, и никакого. Но относиться к тебе с полным доверием я уже не могу. Как в том анекдоте — ложки нашлись, а осадок остался.
Люба тихо заплакала, и Анжела смягчилась.
— Ладно, успокойся. Иди, сядь в палатку. На, выпей воды.
Люба выпила, налила еще и снова выпила. Анжела отняла у нее стакан:
— Э-э, еще
— Ходят ко мне. Я боюсь, а они ходят и ходят… — пожаловалась Люба.
— Кто?
— Все. Я уже с работы сбежала, напарницу оставила. А они все ходят. Хоть вешайся.
— Только не тут, — деловито распорядилась Анжела. — Мы еще после пожара репутацию до конца не восстановили. Мужчина, ну что вы хотите в этой сковородке увидеть? Художественный фильм «Пираты Карибского моря-2»? Так мировой прокат уже закончился. Вон в кастрюлю загляните, может, «Тсрминатора-4» увидите.
Покупатель положил сковородку и отошел.
— Ко мне вон, вишь, тоже ходят, — вздохнула Анжела. — Щупают, смотрят, а в оконцовке ничего не покупают! Смотрители, блин. Ну, что заглохла? Бензин кончился? Рассказывай, кто к тебе ходит и чего хочет.
— Все хотят, чтобы я им на убийцу Ритки показала.
— А ты?
— А я жи-и-ить хочу. Голос меня ножом вот сюда вот колол. Тебе-то, небось, нож к горлу еще не приставляли?
Анжела фыркнула:
— Да я и сейчас с ним хожу. Мне за пожар Самвелу родные денежки отдавать — нож острый! И вообще не пойму я что-то, теть Люба, каким боком в это дело наш Василий уперся?
— А я ему единственному рассказала, что опознала того… убийцу.
— Вот видишь, Зямчик, как все сложно в жизни. А ты не хочешь печеночку кушать. Так тебя Васька сдал, что ли?
— Это я его сдала, — призналась Люба.
— Иди, мой маленький, в свой домик. Еще заразишься тут глупостью, а это неизлечимо. Ты сама-то хоть поняла, чего наплела? — занервничала Анжела.
Юрий Владимирович вызвонил Диану и попросил прийти домой.
— Ну где ты так долго? — взволнованно сказал он, открыв ей дверь.
— Папуля, не нависай, я и так с работы сбежала. Амалия сегодня злая, как Гитлер немецкий. Юльку в очередной раз уволила, на Татьяну накричала. Непонятно даже, что с ней творится. Наверное, узнала, что Ритка скоро на работу выходит. И снова нашу Аномалию попросят… пинком с нагретого трона.
— Не смей так говорить о ней. Это глубоко несчастный человек. И она достойна гораздо большего внимания и уважения. На Амалии, в конце концов, держится вся «СуперНика».
— Ты так сказал, будто судьба фирмы волнует тебя до глубины души. Опомнись, папа, «СуперНика» давно не твоя, — напомнила Диана.
— Пусть не моя. Но ее построила
— В кино на этом месте полагается пафосная музыка. Па-па-пам! Ладно, шутки в сторону, ты зачем меня с работы выдернул?
— Дочь, ты должна помочь мне одеться. Костюм, галстук, запонки и все такое прочее.
— Дай угадаю. Ты идешь на свидание? — предположила Диана.
— Да.
— И с кем?
— С твоей мамой.
Диана с визгом бросилась отцу на шею. Потом побежала к шкафу, распахнула его и стала перебирать одежду:
— Так. Это не подходит, это слишком игриво. Это слишком официально. Папуля, а ты, случайно, не предложение собрался делать?
— Я уже сделал.
Диана уставилась на отца:
— Папочка, да ты человек-молния! Супермен и Джеймс Бонд в одном флаконе. И что мама?
— А-а-а-а, — махнул рукой Юрий Владимирович.
Диана кивнула:
— Понимаю. Кокетничает. Значит, ты сегодня должен быть… должен быть. Вот. Это оно. И никаких галстуков. Только шейный платок. Вот этот. Романтично, свободно, мужественно, элегантно.
Раздался звонок в дверь.
— Как некстати! — расстроился Юрий Владимирович.
Диана открыла дверь и провела в комнату Амалию. Пока Амалия оценивала обстановку, Диана объяснила:
— Прошу учесть, Амалия Станиславовна, я отлучилась домой за счет обеденного перерыва, который сегодня не использовала.
— Скажешь об этом Юлии, пусть соответственно протабелирует, — машинально бросила Амалия.
— Ну, я побежала. Папочка, я желаю тебе… сам знаешь. Диана ушла, а Амалия задала мучивший ее вопрос:
— Позволишь спросить, куда ты собрался?
— У меня встреча. Деловая, — стараясь держаться с достоинством, ответил Юрий Владимирович.
— Все правильно. Обычно ты так тщательно готовишься именно к деловым встречам. О, сколько галстуков перебрал. А шейный платок тебе идет.
— Маля, ты собиралась мне что-то сказать?
— Да, и очень важное. Но теперь оно мне не кажется таким уж важным. В свете того, что я увидела. Не угостишь кофе?
— Маля, прошу тебя. Ты же знаешь — я кофе готовить нс умею… И вообще, мне нужно бежать.
Но Амалия никуда не спешила.
— Вот как, даже бежать? Ко мне ты никогда не бегал. Даже, помнится, позволял себе опаздывать.
— Давай перенесем вечер воспоминаний на другой день, — попросил Юрий Владимирович.
— Почему воспоминаний? Ты не допускаешь мысли, что я пришла к тебе с новостями?
— Давай это тоже в другой раз. Обещаю завтра внимательнейшим образом выслушать все твои новости.
Но Амалия не собиралась уходить.
— Нет. Нет, Юрик, выслушаешь ты меня прямо сейчас.