Троцкий. Книга 2
Шрифт:
Ворошилов, в свою очередь, много говорил о том, как успешно выкорчевывается троцкизм в армии: "В 1923–1924 годах троцкисты имели за собой почти весь Московский гарнизон. Военные академии почти целиком, школа ВЦИК, артшкола, штаб Московского округа, где сидел Муралов, и другие части были за Троцкого…" [138] Ворошилов неточен: за наркомом по военным и морским делам действительно шла армия, но он никогда не пытался ее использовать в политической борьбе, хотя ему и приписывали такое намерение.
138
138. ЦПА, ф. 17, оп. 2, д. 612, вып. Ill, л. 77–78.
По докладам были приняты зловещие постановления, предписывающие усилить борьбу с троцкизмом и троцкистами в стране и за рубежом.
Далее отмечалось, что "Наркомвнудел проводил неправильную, мягкую карательную политику в отношении троцкистов". В постановлении говорилось, что "Секретно-политический отдел ГУГБ НКВД имел возможность еще в 1932–1933 годах вскрыть чудовищный заговор троцкистов (связь советских деятелей с сыном Троцкого и др.). Начальник отдела Молчанов был связан с троцкистом Фурером…" Предписывалось:
"Обязать Наркомвнудел довести дело разоблачения и разгрома троцкистских и иных агентов до конца, с тем чтобы подавить малейшее проявление их антисоветской деятельности.
Укрепить кадры ГУГБ, Секретно-политического отдела надежными людьми.
Добиться организации надежной агентуры в стране и за рубежом. Укрепить кадры разведки" [139] .
Раньше я уже упоминал Секретно-политический отдел ГУГБ НКВД, который наряду с Иностранным отделом занимался не только разведкой, но и, в случае "необходимости", устранением политических и идеологических противников за рубежом. От рук сотрудников этих отделов, имевших за рубежом разветвленную сеть исполнителей, погибли многие десятки и сотни неугодных сталинскому режиму людей. Именно работники этих секретных подразделений уже давно вели охоту и за Троцким, его окружением. Они были способны на любую акцию, ведь они боролись, по официальной версии, со "злейшими врагами народа". Секретно-политический отдел НКВД подчинили непосредственно наркому. А особо важные задания, например, связанные с устранением Троцкого, давал сам Сталин. Но подробнее об этом я расскажу в следующей главе. В этих секретных подразделениях были, конечно, и честные люди, которые фанатично верили в идею, думали, что, выполняя "мокрые" задания руководства, они тем самым исполняют свой революционный долг. Затмение сознания людей было почти полным.
139
139. ЦПА, ф. 17, оп. 2, д. 577, л. 1–7.
Охотились не только за Троцким. Паутина слежки опутала многих действительных и мнимых "контрреволюционеров", находившихся за рубежом. О намерениях и делах Дана, Абрамовича, Николаевского, Югова, Розенфельда, Шварца, Гурвича, Богаевского, Конради, Кутепова, Ливена, Милюкова, Маклакова, Бурцева, Чайковского, Мельгунова, Мансветова, Бусанова и многих, многих других хорошо были осведомлены карательные органы первой "земли социализма". Параллельно с Троцким в поле зрения советских спецслужб находились сотни тысяч людей. Вот, например, некоторые детали слежки за одним из известнейших русских революционеров, лидером партии эсеров, бывшим председателем Учредительного собрания, Виктором Михайловичем Черновым.
Популярный революционер, защитник интересов крестьян в России, он верил в социализм, но не мог принять большевистских программ насилия. Чернов, переезжая из страны в страну, мучительно искал пути "исправления ошибок революции". Несколько раз писал Сталину. Так, по докладу агента ИНО ОГПУ Менжинскому, Чернов в ноябре 1926 года встречался с посланцем Сталина в Праге и вел переговоры. Лидер эсеров заявил после этого, что, возможно, скоро вернется на родину. Чернов якобы сказал после встречи с эмиссаром Сталина: "Большевики испортили программу в отношении крестьянства и теперь желают, чтобы я исправил извращенное" [140] . Но скоро Чернов поймет, что его просто хотят заманить в СССР и расправиться. На протяжении почти двух десятилетий российская крестьянская партия за рубежом стремилась что-то сделать, чтобы создать хотя бы туманную альтернативу политике большевиков в России. Чернов, возглавляя конструктивное крыло эсеров за рубежом, долго пытался установить деловой контакт с московскими руководителями. Но тщетно.
140
140. Архив
Усилиями лидера эсеров за рубежом стала выходить газета "левых социалистов-революционеров и союза ср. максималистов" под названием "Знамя борьбы". Острые статьи, например "Голос революционеров из российских тюрем", "О причинах кронштадтского восстания", "О задачах левонародничества" и другие, имели заметный резонанс в эмигрантских кругах. Троцкий, находясь тогда еще в СССР, но отодвинутый от высших коридоров власти, не мог их прочесть. Но многие оценки и мотивы статей Чернова очень созвучны с тем, что он скоро будет излагать на страницах "Бюллетеня оппозиции".
С началом коллективизации Чернов почувствовал плотную слежку за собой. Из архива ИНО ОГПУ явствует, что за Черновым следили сразу несколько агентов: "Лорд", "Лоуренс", "Лука", "Сухой". В сводке "Лорда" от 30 ноября 1936 года подробно рассказывается, например, как с помощью дворника Г.Фурманюка установлено постоянное наблюдение за квартирой В.М.Чернова по улице короля Александра, 17, в Праге. Подробно описываются соседи, окружение, подходы к дому, пути быстрого ухода из квартиры [141] . Видимо, готовилась "акция", но Чернов, почувствовав неладное, выехал из города.
141
141. Архив ИНО ОГПУ — НКВД, д. 64 117, т. 1, л. 16–26.
Чернов часто выступал с лекциями, о содержании которых докладывали в Кремль. Выступая 18 октября 1938 года перед секцией Социалистического Интернационала, Чернов пророчески сказал: "Мировая война начнется, вероятно, на Востоке. Немецкий фашизм столкнется с большевистской красной диктатурой. И я боюсь, что не будет на земле третьей силы, которая могла бы отнять у наступающей войны характер борьбы между двумя типами тоталитарного режима…" Далее Чернов заявил, что в будущем нужно следовать главному принципу: "нет полноты демократии без социализма и нет никакого социализма без демократии" [142] . Содержание речи Чернова Берия доложил Сталину. Лидер эсеров вновь почувствовал возросшее внимание к нему со стороны "неизвестных лиц" и переехал в Париж, а затем в США. Там он встречался с Керенским. В одном из своих выступлений после 22 июня 1941 года вновь заявил, что соглашение с Москвой было бы возможно, если бы большевики разрешили создать "вторую партию" или, по крайней мере, "Крестьянский Союз". Союзники по антигитлеровской коалиции должны добиваться этого… С началом войны Чернов не уставал говорить, что ее результатом должно быть крушение двух диктатур: фашистской и сталинской. "После войны, — писал Чернов в своем журнале "За свободу", — русский солдат должен вернуться победителем на родину, освобожденную от тоталитарной диктатуры".
142
142. Там же. Л. 99.
Резолюция Берии на донесении о этих заявлениях автора статьи: "Тт. Фитину, Судоплатову. Надо наладить освещение групп Керенского и Чернова. 7 января 1942 года".
Резолюция Судоплатова: "Тов. Овакинян. Кто кроме "Сухого" мог бы еще освещать Керенского и Чернова? Переговорите. 10 января 1942 года" [143] .
Начальник одного из отделов Гукасов предусмотрительно сообщает, что "Виктор Чернов проживает в Нью-Йорке в доме 222 по Риверсайд Драйв, бывает в аптеке по Амстердам Авеню (угол 84-й улицы)…".
143
143. Там же. Л. 142.
На дворе война, а кремлевских правителей по-прежнему беспокоят тени политических противников из далекого прошлого. Троцкого в это время уже нет, а Чернов умрет на 79-м году жизни в собственной постели от старости и болезней за год до смерти советского диктатора. В Кремле к нему пропал интерес после того, как "Сухой" сообщил, что Чернов болен "тяжелой болезнью и опасности не представляет". Так на чужбине умирали последние вожди русской революции. Это пространное отступление я сделал для того, чтобы показать: Троцкий не был исключением. Охота шла на всех тех, кто представлял хоть какую-то опасность для сталинското режима. Система не прощала инакомыслия. И то, что Чернов избежал в конечном счете участи Троцкого, скорее случайность, чем закономерность. Он не представлял для Сталина такой опасности, как Троцкий.