Трое и Дана
Шрифт:
Палач торопливо вложил новое орудие пытки. Мрак не двигался, висел как мертвый. Мардух бросил разъяренно:
– - Уже?.. Рано. Распороть ему живот и вытащить все кишки.
Олег заставил себя смотреть, как он клещами рвет мясо на Таргитае. Кровь брызгала из жутких ран слабо, певец еще раньше потерял много крови. Он почти не дергался, а затуманенные глаза открывались ненадолго, когда Мардух прижигал железом.
Олег чувствовал, что вот-вот погрузится в забытье, из которого уже не вытащит и Мардух. Все-таки
– - Ты умрешь в страшных муках, -- сказал он из последних сил громко, чтобы слышали и воины.
– - Ты сам это знаешь... И от моей руки.
Мардух подскочил, как ужаленный.
– - Что?.. Это ты сказал?
– - Я... Если в тебе осталось хоть малость от мага, ты это знаешь.
Мардух смотрел остановившимися глазами, заорал так, что обугленная кожа начала лопаться:
– - Я маг!.. И нет никого... нет ничего... что остановило бы меня!
– - Я остановлю.
– - Ты... Ты... хочешь, чтобы я убил тебя сразу, оборвал муки? Не-е-е-ет, ты умрешь так же мучительно, как этот... Нет, гораздо мучительнее... Именно ты -- главный враг!
Истерзанное тело Мрака лежало на камнях. Ударами копий с широкими лезвиями ему вспороли живот, сизые внутренности выперло. Мардух с застывшей улыбкой выдрал их и разбросал по камням.
Маг вскричал с великой мукой:
– - Боги!.. Ну почему можно убить только один раз?.. Я хочу их убивать еще!
– - Все кончилось, Мардух, -- сказал Олег.
– - Теперь пришел твой последний час.
Воины повернули головы, слушали. Даже палач выронил топор, раскрыл рот. Мардух сбил одного кулаком на землю, заорал дико, пена повисла на губах:
– - Чтоб мне провалиться на этом месте!.. Если ты, дурак, выберешься из этого застенка живым... то пусть меня ты, лесной дурак-волхв, сам вобьешь в землю по уши, да пусть все мои воины сгорят, как мухи в лесной пожар...
Он задохнулся от ярости. Олег медленно поднял голову. Зеленые глаза, затуманенные болью, перехватили огненный луч из багрового глаза мага. Разбитые губы дрогнули, сложились в улыбку.
Мардух подпрыгнул, из щели рта полезла красная, пышущая жаром лава. Воины попятились.
– - Чтоб вы поскорее встретили Ящера!
Олег повел плечами. Массивные цепи соскользнули, со звоном обрушились на каменные плиты. Волхв выпрямился, зеленые глаза блеснули, как звезды.
– - Ты сам этого пожелал!
Мардух отшатнулся, на лице появился дикий страх. Из стен полыхнуло огнем. Воины закричали, их смяло, сбило в пылающие факелы. Мардух пятился, пока спина не оказался прижатым к стене.
Олег подошел, огромный и широкий рядом с обугленным магом. Мардух дернулся в сторону, но тяжелая ладонь волхва обрушилась на голову. Плиты с треском проломились. Мардух погрузился по шею как в разжиженное тесто. Глаза вылезли из орбит, рот раскрылся для крика. Вырвался
Олег перешагнул не обжигаясь, словно под ногами была грязная кочка мха, подобрал секиру. Таргитай открыл один глаз, второй закрывал кровоподтек, занявший всю половину лица. Застонал, когда волхв начал колотить обухом по цепи:
– - Больно же... Еще один Мардух...
– - Терпи. Ты что жуешь, опять втихаря жрешь?
Таргитай прошепелявил:
– - Зубы...
– - Терпи, Тарх.
– - Почему не магией?
– - Не действует, -- напомнил Олег.
Таргитай помолчал, сказал слабо:
– - А как же...
– - А это его магия. Магия мертвых. Я только ею воспользовался.
Таргитай устало закрыл глаз. Израненное тело повисло на цепях. Это ж надо так пользоваться сгоряча сказанным! Теперь говори и думай, что говоришь. А это так тяжело и непривычно.
Олег ударил точнее, Таргитая тряхнуло. Он снова открыл глаз.
– - Снова повезло! Все-таки наши души не лишние на свете.
– - Удача приходит к тем, -- ответил Олег хмуро, -- кто ее готовит. А дурни только в сказках счастливы.
Он обрушил тяжелый удар на цепь Таргитая. Певец рухнул, в голове был звон и треск. Сверху посыпались камешки.
Горячие слезы падали на истерзанное тело Мрака. Таргитай всхлипывал, единственный уцелевший глаз был залит кровью, разбитые губы едва шевелились. Кровь застыла коричневой коркой по всему телу. От прижженных каленым железом мест пахло горелым мясом. Таргитай даже не морщился, слабым голосом причитал по-бабьи, обнимал недвижимое тело:
– - Мрак... Мрак!.. Зачем ты покинул?.. Без тебя не уйдем далеко!
Олег подполз ближе.
– - Он и так совершил чудо. Ни один волхв, ни даже бог... Он сам опустился в этот мир, прошел почти до конца, а мы догнали уже по расчищенной дорожке. Что ты хочешь от него еще?
– - Чтоб он и дальше шел!
– - И вытирал тебе сопли? И нес твой мешок? Тарх, дай ему отдохнуть. Он и так сделал для тебя больше, чем... ты сам.
Таргитай всхлипнул, голос прерывался от долгого плача:
– - Я знаю.
– - Дай ему отдохнуть, -- сказал Олег настойчиво.
Таргитай с любовью и жалостью смотрел на обезображенного оборотня. В разрубленной груди зияла пустота, страшно белели ребра. Комья крови запеклись коричневыми сгустками, не всю выцедил злобный маг. И внутренности он своей единственной рукой выдирал, рыча, как зверь, навешивал на острые края скал...
Сверху послышались хлопки по воздуху. В трех шагах на черный обломок скалы опустился, на ходу складывая крылья, крупный ворон. Иссиня-черные перья блестели вороненым булатом, выпуклые глаза были красные как рубины.