Трое в джунглях, не считая блондинки
Шрифт:
— Пока нет. Гранадильей в Колумбии зовут практически все плоды страстоцвета. Их тут куча видов со съедобными плодами. Поэтому, может, маракуйя, может, нет. Принесут — попробуем.
Судя по всему, Додсон из моих слов всё равно ничего не понял.
— Ну, я, в общем, прогуляюсь, — неопределенно махнул он рукой в другую сторону от той, куда удалились остальные мужчины. — Может, тоже найду… какую-нибудь маракуйю-гринадулью. — И поковылял за деревья, бедолага.
Я огляделась. Мне бы тоже не повредило сходить до ветру, но кто-то должен остаться на страже вещей. Впереди послышался окрик Брайана и ответ Феррана. Я вынула из рюкзака бутылку с остатками кипяченой воды, набранной во
Со стороны веревки послышались голоса, и вскоре к нашей временной стоянке вышли Ферран и Уэйд. Колумбийца распирало довольство. Весь его вид так и говорил: «Что бы вы делали без меня, беспомощные гринго». Оба несли в подолах футболок зеленоватые плоды. На голове Брайана венком была скручена лиана, усыпанная крупными цветами.
— Держи, — протянул мне свою ношу британец, и я послушно протянула руки, принимая фрукты.
И он, воспользовавшись тем, что руки у меня заняты, и сама я растеряна, быстро снял венок с себя и надел мне на голову.
— Вот! — удовлетворенно произнес он и отошел на шаг назад, любуясь плодами своих трудов. — Так-то лучше. Королева Джунглей! Правда, Тавиньо?
— Спасибо, очень мило, — поблагодарила я, представив, какой лахудрой в бантиках я сейчас выгляжу. Эклектичненько. Но всё равно приятно.
Колумбиец что-то невнятно буркнул, надрезая ногтями твердую поверхность плода пассифлоры и разламывая его надвое. Мякоть наполнила воздух медовым ароматом. Сразу вспомнилось, что завтрака у нас почти не было, а время к обеду, и даже прочие, казавшиеся неотложными, надобности отошли на второй план. Рот наполнился слюной. Я была готова есть прямо с рук. Но у меня самой руки были полны такими же плодами. Я огляделась, куда бы их деть. Брайан тем временем вынул из чехла на поясе нож. Заметив мои попытки избавиться от плодов, он подошел ко мне почти вплотную, взял плод покрупнее, вскрыл его и тихо, почти интимно сказал:
— Давай, ты будешь держать, а я буду тебя кормить?
Он разрезал гранадилью, раскрыв ее перед моим носом, зацепил кончиком ножа сочную мякоть и протянул мне ко рту.
Как, как это ему удается? Смотреть так, что хочется выскочить из трусов и наброситься на него, вместо еды?
Я решительно сгрузила похожие на пепино плоды на рюкзак Уэйда и направилась в сторону леса, откуда вышел довольный Додсон. Походка у него стала более уверенной. Хех!
— Ну, не хочешь — как хочешь, — довольно заявил мне в спину британец.
«Не хочешь»!
Вот же поганец! Так бы и врезала гранадильей по носу!
Пассифлора (страстоцвет) — это не только ценная декоративная лиана и седативное средство, но еще и маракуйя. А также гранадилла, гулупа, куруво и так далее. Непонятно? Тогда давайте разбираться. Всего род Стастоцвет насчитывает более 500 видов, большинство из которых имеют съедобные плоды. Больше других европейцам знаком страстоцвет съедобный, известный нам под названием маракуйя. Но, оказывается, он есть двух видов.
В Колумбии знакомые нам по картинкам плоды с синей кожицей называют не маракуйей, а гулупой. А маракуйей зовут совсем другие плоды с зеленоватой кожицей, которые преимущественно используют для получения сока. Собственно
Хотя гранадиллами называют плоды любого страстоцвета. Например, куруво — это банановая гранадилла. В переводе это название означает «маленький гранат». Так фрукт назвали из-за большого количества семечек в желеобразной сочной оболочке.
26. Брайан
Смотреть на взбешенную девчонку было одно удовольствие. В венке на растрепанных, отливающих зеленью сельвы волосах, она была похожа на дриаду. Оттененные крупными цветами глаза метали синие молнии. Всё-таки магия природы — великая сила. Увидел бы я в городе эту фифу, упакованную в модные шмотки и приглаженную стилистом, — прошел бы мимо. И ничего бы не дрогнуло. А взъерошенная и в венке, разгоряченная, как после секса, Келли пробуждала что-то глубоко в подкорке. Инстинкт размножения, например. Очень сильно пробуждала. Прямо не усыпить. И не только у меня. А еще желание отстоять свой прайд. Правда, если Дарвин нам не врет, у наших предков были не прайды, а стаи. Вот посмотришь на Феррана, и сразу веришь, что люди произошли от обезьян. А как к зеркалу подойдешь, так одолевают сомнения: все ли?
Изящная фигурка скрылась за стволами. Я отправил в рот мякоть гранадильи с ножа. Лучше думать не о взгляде Келли, от которого недремлющий инстинкт размножения начинает нетерпеливо шевелиться, а о ее поведении. Откуда она знает, что это за галстук? У нее был роман с кем-то из «старых итонцев»? Мысль о ее любовниках была неприятна. Инстинкт собственника рядом с Келли тоже расцветал махровым цветом. Не то чтобы раньше я легко делил женщин с другими. Просто француженка была такая тоненькая, такая маленькая, что если от нее взять всё, что я хочу, на других уже ничего не останется. Может, ее отец-британец — не простой британец? Но откуда тогда у нее навыки оказания первой медицинской помощи? Ладно, бог с ней, с первой помощью. Принцесса Диана, например, в юности подрабатывала в частном детском саду, а там без медицинской помощи никак. Этим, можно сказать, никого не удивишь. Тем более что француженка всего лишь ссадину обработала, не искусственное дыхание делала. Хотя от «рот-в-рот» я бы не оказался. Или просто в рот. Я не привередливый. Но где она наработала походные навыки? Откуда знает, как выглядит арахис выше уровня почвы? Почему у нее не возникло вопросов, почему этого не знаю биолог я? И самое главное: видела ли она шприц? И кем теперь меня считает?
…Во всяком случае, есть из моих рук она отказалась.
Повеселевший после крема Додсон спросил разрешения взять плод и, помедитировав, присоединился к трапезе, используя вырезанное вчера из палки подобие ложки-лопатки.
Вскоре к нам присоединилась Келли. Она протянула мне свою бутылку с водой и попросила:
— Полей, пожалуйста.
Отавиу посмотрел на нее и хрюкнул и быстро отвернулся, веером расплёвывая не проглоченные остатки фрукта. Эндрю, глядя на него, тоже склонился над половинкой гранадильи, прикрывая улыбку ложкой. Даже я не сдержался, признаюсь.
— Я думал, что после малой нужды такие проблемы только бывают у мужчин, — проявил утонченность манер колумбиец и отер губы рукой. — Ветер, что ли?
— Ты еще «дождь» скажи, — не удержался я и протянул руку к бутылке.
— Золотой, — подмигнул мне Отавиу.
— Эндрю, пока эти юноши обсуждают актуальные для них темы, — блондинка притянула бутылку к себе и сделала несколько шагов к американцу, — не могли бы вы полить мне на руки. Мне нужно линзы снять.
— Давай я, — предложил я.