Трое за те же деньги (сборник)
Шрифт:
И ещё ему снился холодный день в Чикаго, когда младший брат, игравший перед домом, попросил его зайти посмотреть рождественские подарки. Это тоже было очень странно; прежде ему такое тоже никогда не снилось. Это никогда не беспокоило его во сне. Беспокоило только тогда, когда он вспоминал.
Эрл вошел с мальчиком в большой теплый дом, поздоровался за руку с отцом, матерью и с какими–то людьми, сидевшими у камина. Назвал свое имя, как кондуктор, объявляющий остановки. Они переспросили " — Кто?» — громкими и сдавленными голосами, с подозрением на лицах. Но потом прекрасно отнеслись к нему.
Заслышав машину, он мгновенно проснулся, настороженно и испуганно прислушиваясь к шуму работающего двигателя. Оглядел холодную мрачную комнату, проклиная слабость своего охваченного лихорадкой тела. Где же пистолет? Его руки судорожно шарили по дивану. Этот черномазый отшвырнул его… бросил где–то там…
Дверь открылась и он увидел Лорен, идущую ему навстречу, лицо странно искажено, каблуки отбивали звонкую дробь по холодному твердому полу. Эрл понимал, что сон продолжается… Приподнялся на локте, чтобы спросить её про пистолет, но казалось, она не слышит его или не понимает. Лорен со слезами опустилась рядом на колени, и прикосновение её тела вызвало непереносимую боль в плече. Негр стоял позади, с беспокойством поглядывая на него.
— Почему ты привез её сюда? — спросил Эрл. Боль неожиданно помогла его скачущим мыслям; голова его внезапно стала чистой и ясной. — Зачем ты её привез, черт бы тебя побрал?
— Я не мог её остановить.
— Все в порядке, — сказала Лорен, прижимаясь щекой к его лбу. — Я приехала, чтобы о тебе позаботиться.
— Это ни к чему, — пробормотал он. — Это ни к чему, хорошо, Лори.
Злость ушла, и Эрл закрыл глаза. Он чувствовал, как погружается в сон; у него кружилась голова и слегка подташнивало, словно он как на волнах колышется вверх — вниз в пустоте, а внизу нет ничего, кроме ветра и тьмы.
— Тогда с малышом все будет в порядке, — медленно и отчетливо произнес он. — Он хочет показать мне свои игрушки. И старик не возражает. Они предложили мне на ужин индейку. Было очень здорово.
— Ему нужен врач, — сказала Лорен, повернувшись к Ингрэму. — Ты меня слышишь? Он умирает. Нужен врач.
— Он не может ехать, это ясно, — кивнул Ингрэм. Поддерживавшая его надежда на спасение снова начала ослабевать; они были обречены навсегда остаться здесь. Нечего даже пытаться провезти Эрла в таком состоянии мимо постов на дорогах. Он уже бредит, и ничем его не успокоишь.
Ингрэм медленно покачал головой. Усы Эрла отливали синевой на фоне смертельно–бледной кожи, капли пота сверкали на щеках и на лбу. Он был очень плох… Ингрэм чувствовал, как страх пронизывает все его тело, но сейчас это чувство стало уже до боли знакомым; он так долго с ним жил, что уже не мог вспомнить, было ли когда
— Нужно его согреть, — сказал он Лорен. — Попытайтесь заставить его выпить немного виски.
— Куда ты собрался?
— Я попытаюсь найти врача.
Он взглянул на старика, храпевшего под грудой одеял.
— Когда я уйду, отправьте его на кухню. — Ингрэм кивком показал на выцветшие фотографии на каминной доске. — И их тоже уберите с глаз долой.
— Да, я это сделаю.
Ингрэм понял, что она умна и прекрасно сознает предстоящие трудности.
— И вы тоже не попадайтесь на глаза. Оставайтесь со стариками на кухне и постарайтесь, чтобы те вели себя тихо.
— Да… понимаю.
— Если так случится, что доктор это место знает, мы пропали. Он доложит полиции, стоит мне доставить его обратно. И наведет их прямо на нас.
Она быстро огляделась по сторонам.
— Я поставлю лампу позади Эрла и закрою её одеялом. В комнате ничего не будет видно.
— Неплохо бы. И все–таки постарайтесь, чтобы он выпил немного виски.
— Отыщи врача, вот и все.
— Да, вот и все. Просто положу его в карман и привезу.
Женщина схватила негра за рукав плаща и яростно тряхнула изо всех сил.
— Ты должен его найти, понимаешь? Должен.
— Постараюсь, — устало буркнул он, понимая, что у них нет никакой надежды, если Эрл не сможет вынести дорогу. — Я постараюсь.
Понадобилось двадцать минут, чтобы добраться до Эвондейла, небольшого местечка на федеральном шоссе в десяти милях к югу от Кроссроуда. Он свернул в переулок и несколько минут в темноте колесил по спящему городку, пока не увидел вывеску врача, освещенную голубым ночным фонарем. Тогда он заглушил мотор и остановил машину перед домом.
Дождь перестал, стало ещё холоднее; он видел, как на мостовой стал оседать иней, сверкавший алмазами в свете фонарей. Фамилия врача стояла на вывеске — Тейлор, У. Дж. Тейлор, доктор медицины. Черные буквы на белом фоне. Дом тоже был белым, с закрытым с боков крыльцом и ухоженными газонами по обе стороны бетонной дорожки. Он был очень похож на другие дома этого квартала: опрятный, прочный и солидный.
" — Если полиция меня не разыскивает, есть шанс," — подумал Ингрэм. У врача не было никаких причин с ним не пойти…
Он изучил ситуацию, как изучал бы карты во время партии в покер, анализируя известные факты и стараясь как–то учесть те, о которых не знал. Губы двигались, шепча в темноту историю, которую предстояло выдать врачу…
— Доктор, моего друга ранило. Здесь, недалеко от шоссе. Домкрат соскочил, когда он менял покрышку, и ему сильно повредило плечо. Я не решился его везти…
Не было никаких причин, чтобы подобная версия не сработала. Врачи привыкли к подобным случаям. И рваная рана весьма похожа на пулевую. Так что врач захватит с собой все нужное, чтобы её обработать…
Ингрэм вдруг понял, что слишком напуган и боится двинуться дальше. Все, что от него требовалось — это подойти к крыльцу и постучать в дверь. Нужно было пройти через это, через разговоры, уговоры и ложь… Но он не мог заставить себя сдвинуться с места. Взялся было за ручку дверцы, но поспешно отдернул руку, пальцы свело от страха и холода.