Троил и Крессида

Чосер Джеффри

От нашей мести Тартар содрогнется!

Пусть видят все, какая ждет напасть

Тех, кто у нас цариц посмеет красть!

Коль ваш отец, мудреным прорицаньем

Нас не надув, поведал все сполна

(Порой ведь и у слов, подобно тканям,

Обратная бывает сторона) -

То близок день, в который пасть должна

Сия твердыня, и тогда вы сами

Своими все увидите глазами.

Иначе для чего родитель ваш

Стремился поскорей на Антенора

Вас

обменять? Иль это просто блажь?

Нет! Зная, что должны погибнуть скоро

Все, кто ни есть в Пергаме, без разбора,

Оттуда торопился дочь свою

Он вызволить - поруку в том даю!

О госпожа моя! Что было прежде -

Прошло; довольно слез и маеты!

Не век же вам в несбыточной надежде

Мрачить свои прекрасные черты.

Иль собственной не жаль вам красоты?

Напрасно вы печалитесь о Трое,

Утешьтесь и забудьте все былое.

Что до любви утраченной - тужить

О том не след: ей сыщется замена.

Есть муж достойный, что готов служить

Вам ныне преданно и неизменно,

Усердней всех троянцев. Откровенно

Скажу: мне честь подобная стократ

Желаннее любых иных наград!"

Тут покраснел, смутясь, могучий воин,

И голос дрогнул у него слегка, -

Но вскоре продолжал он, вновь покоен,

Лишь на вдову взглянув исподтишка:

"Хоть видите во мне вы чужака -

Я дворянин, и знатностью к тому же

Троянских рыцарей ничуть не хуже.

Будь жив Тидей, родитель мой и царь,

Я получил бы, волею закона,

Все, чем владел он. Впрочем, я как встарь

Наследник Аргоса и Калидона,

Хоть сам отец не передал мне трона:

Он пал, до лет преклонных не дожив,

В походе Полиника против Фив.

Итак, душа моя, не зря впервые

Средь жен себе избрал я госпожу:

Я, сколь позволят боги мне благие,

Ей верою и правдой послужу!

И не уйду, по чести вам скажу,

Покуда мне вы не дадите слово,

Что завтра здесь же свидимся мы снова".

Я повторять не стану всех речей,

Что произнесть успел с мольбой во взоре

Тидеев сын. Довольно, что у ней

Согласье он на встречу вырвал вскоре,

С условьем, что не станет в разговоре

Сердечных дел касаться Диомед.

Вот, впрочем, что услышал он в ответ.

Не преставая вспоминать Троила,

Нахмурясь и принявши строгий вид,

Негромко с ним она заговорила:

"С рожденья всей душой, о Тидеид,

Я город свой люблю. Да сохранит

Его Зевес от нынешних напастей

И худших не пошлет ему несчастий!

Хоть жаждут греки выместить свой гнев

На нем -

но город сдаться не принудят.

Отец же мой, о выкупе радев,

Меня желал обнять - и кто осудит

Его за то? Дочерней не убудет

Во мне любви лишь только потому,

Что дорого досталась я ему!

Меж греков много есть мужей достойных,

Однако и троянцы с давних лет

Упорством славились, отвагой в войнах,

И статью, и умом, - им равных нет!

Хоть верю я, любезный Диомед,

Красавицы иные будут рады

За службу удостоить вас награды.

Мне ж до любви нет дела. Мой супруг,

Кому всем сердцем я принадлежала,

Скончался. Я с тех пор любовных мук,

Клянусь Палладой, как огня бежала

И проку в них не видела нимало;

Хоть были мне известны наперед

И доблесть ваша, и высокий род.

Тем пуще я настойчивости вашей

Дивлюсь. Когда же в толк возьмете вы:

Любовь - не для меня? Я полной чашей

Испить готова горький долг вдовы,

Скорбя до самой смерти. Таковы

Намеренья мои; что будет дале -

Бог весть! однако нынче я в печали.

Теперь не до веселья мне. Притом,

Вы сами слишком заняты войною.

Вот ежели - как вы клянетесь в том -

Вам вправду захватить удастся Трою, -

Склонясь пред небывальщиной такою,

И я, быть может, натворю тотчас

Дел небывалых... Впрочем, будет с вас.

Я с вами завтра поболтать готова

И рада видеть вас в любой из дней

С одним условьем: о любви ни слова.

Прощайте же! Будь милостью моей

Одарен кто из греческих мужей -

На вас бы выбор пал, клянусь владыкой

Зевесом и Афиной дивноликой!

Я вас любить согласья не даю -

Хоть не скажу, что этому не сбыться.

Все с Божьей воле, и стезю мою

Да направляет Божия десница!
–

И тут, вздохнув, потупилась вдовица

И молвила: - О мой священный град!

Ужель тебя и впрямь не пощадят?"

Однако сын Тидея с новым жаром

О милости молил ее как мог.

И что же? Потрудился он не даром:

У ней перчатку выпросил в залог

Приязни будущей, - и за порог

Он вышел, лишь когда уже стемнело,

Уверенный в благом исходе дела.

Уже Венера освещала путь

Снижавшемуся Фебу, и Селена

Коней своих стараясь подстегнуть,

У Льва стремилась вырваться из плена,

И свечки Зодиака над вселенной

Зажглись, когда под пологом шатра

Спать улеглась Крессида до утра.

И вспомнились ей речи Диомеда,