Тролли тоже плачут

Снежинская Катерина

Рон вопросительно приподнял бровь и сунул плюшку Каро почти в нос. Девушка даже отшатнулась, едва не свалившись с табуретки.

– Свихнулся?!

– Давно, - серьёзно кивнул Рон.
– Жуй давай. А не то силком накормлю. Рассказывать можешь в процессе.

– Ты же сам всё не хуже меня знаешь. Поговорить что ли не о чем?
– теург решительно отодвинула от себя выпечку и сложила руки на груди.

– Знать-то я знаю, - проворковал Мастерс, тихонечко, пальчиком, подталкивая плюшку в сторону девушки.
– Но как знаю? Как нам объяснили, так и знаю. Поэтому глубинного понимания проблемы у меня нет. А вы с этим родились, у вас оно есть. Детка,

бедная булочка сейчас упадёт на грязный холодный пол. И там её затопчут тараканы. Ногами, представляешь?

Оборотень скроил такую несчастную жалостливую физиономию, что Каро не выдержала. В голос она, конечно, не захохотала, но улыбнуться улыбнулась. И плюшку взяла, милостиво откусив кусочек. Вот тут-то желудок её и проснулся. Да ещё как! С таким завыванием, фейерверками и взрывами обычно вулканы пробуждаются. С другой стороны, чего ещё ждать от организма, который кормишь хорошо, если раз в день. А иногда ему бедному и того не перепадает.

– Заметьте, я опять прав!
– нравоучительно подняв палец, заявил Рон. И плюхнул перед напарницей кружку с кофе, накрытую снежной шапкой сливок. У Курой никаких сливок дома никогда не водилось.
– Нити судьбы, точка схода - это всё здорово. А на пальцах объяснить можешь?

– Не маху, - пробормотала девушка и длинно, как змея, сглотнула.
– У меня пальцы заняты. На примере могу. Смотри, допустим, судьба некой женщины погибнуть под колёсами кареты. А попасть она туда обязана потому, что её толкнёт подвыпивший маляр. И именно не специально толкнёт - мотнёт его. Погибнет же она потому, что гвоздь подковы лошади, пробивший копыто, ударит её по виску.

– Жуть!
– восхитился Мастерс, прихлёбывая из своей кружки.

– Не перебивай! Вроде бы, ничего сложного. Но, если посудить, вместе нужно сойтись массе случайностей. Во-первых, они все должны оказаться в одной точке. Во-вторых, кебмен должен не заметить или не обратить внимания на вылезший гвоздь. Маляр выпить больше своей нормы или не то, что обычно. Женщине надеть юбку с оборкой, о которую споткнётся, или поскользнуться на мокром тротуаре. Значит, ещё и дождь должен пройти. Это я так, навскидку. На самом деле, нитей гораздо больше. Начиная с того, что работник пивоварни случайно перевернёт бочку и в кабак, где расслабляется маляр, привезут пиво не того сорта. Понимаешь?

– Примерно, - кивнул оборотень.
– И что?

– А то, что это действительно может оказаться нелепым стечением сотни обстоятельств. Ну, вот так сложилось, судьба!
– Каро развела руками и, воспользовавшись удобным положением, стащила из пакета ещё одну плюшку.
– А может быть те-ка. Это когда духи тщательно и старательно сводят все нити воедино. Чтобы всё произошло так, а не иначе.

– Зачем?
– почесал ногтём бровь Мастерс.
– В смысле, они развлекаются так?

– Духи не развлекаются!
– обиделась Курой.
– Точка схода возникает не просто так. Она влияет на всех участников событий. Даже на того мальчишку, который бочку перевернул. Что-то в их жизни кардинально меняется.

– Ну да, - хмыкнул детектив.
– Маляра, скорее всего, на каторгу отправят. Ненадолго, на годик так. Для профилактики алкоголизма. А кебмена лишат лицензии и права управления экипажами в городе.

– И такое может быть, - кивнула Каро.
– Но в результате маляр может начать писать стихи и станет прославленным поэтом. А кебмен изобретёт какое-нибудь средство, чтобы прохожие не попадали под копыта лошадей. Или, наоборот, мастеровой обозлится, вернётся с каторги и начнёт резать

блондинок. А возница станет тираном. Тогда этот случай будет просто частью другого, более глобального те-ка. По сути, вся история мира от самого его рождения - это сплошной путь к те-ка.

– К смерти, что ли? В смысле, к гибели Вселенной?

– Я откуда знаю?
– пожала плечами девушка.
– Гибели, перерождению, преображению. Главное, что в те-ка нет места случайностям. То, чему суждено сбыться, неизбежно. И Видящий может распознать, что часть неизбежности, а что случайность. Не разгадать весь замысел, а увидеть отдельные ниточки. Собственно, каждый из нас может. Те, кому суждено стать частью те-ка, обязательно сталкиваются друг с другом раньше. Женщина и маляр, владелец кабака и возничий.

– Лошадь и гвоздь...
– глубокомысленно протянул Мастерс.

– Может и так, - огрызнулась теург.
– Но их как будто водит по сужающейся спирали, они пересекаются, но расходятся, пока...
– Каро ударила себя кулаком по ладони, - ... бам! И всё произошло.

– Ну, более или менее суть я уловил. Только не понял, с сего у тебя такой ажиотаж вызвало заявление Яте, что это не те-ка. Понимаю, если бы наоборот.

– Как раз нет! Слишком уж много в деле понамешано всего. Если бы тут духи плели, то ничего удивительного. Значит, им так нужно. Но это замысел живого, понимаешь? Единый замысел!

– Или просто совпадение, - Мастерс спрыгнул со стола, закинул руки за голову, сцепив пальцы на затылке, и принялся расхаживать по тесной кухоньке.
– С чего ты вообще взяла, что одно с другим как-то связано?

– А давай посчитаем, - принялась загибать пальцы Каро.
– Испорченные кожи - это раз. Проклятье, которое есть, но которого как бы и нет, только следы от него остаются - это два. Дварф, одержимый жаждой мести, но сошедший с ума ни с того ни с сего - это три и четыре. И троллья кожа - это пять.

– Не вижу связи, - хмыкнул оборотень.
– Вот убей меня нежно, не вижу.

– А нас на курсе криминалистики учили: «Ищите повторяющийся момент! Если найдёте, то вы имеете дело не со случайностью, а с замыслом!», - с лёгким превосходством над необразованным оборотнем пояснила Курой.
– А тут повторяющийся элемент даже ты заметишь - господин Горх. Всё сходится на господине Горхе!

– Точно, это даже я заметил...
– задумчиво пробормотал детектив.

Вышел в комнату, остановился рядом с кроватью теги, подозрительно внимательно изучая стену над изголовьем. И ухмыльнулся чему-то своему. Хотя ничего весёлого на стене, вроде, не было. Разве что светлый прямоугольник на том месте, где раньше картина висела.

– Но, дорогая моя учёная, кроме Горха нет там никаких повторяющихся элементов. Всё разное. Участники разные, мотивы разные. И между собой они никак не связаны. На что угодно готов спорить: дроу слыхом не слыхивал ни про каких дварфов. А наш портильщик шкур ничего не знает про троллей.

– Получается, опять тупик?
– Каро в расстройстве так дёрнула зубами заусенец на мизинце, что содрадала целый лоскуток кожи.

Курой зашипела, быстро зализывая немилосердно щиплющую ранку. Наверно потому и не заметила, как оборотень рядом оказался. Никаких шагов и шороха одежды девушка не слышала. Мастерс только что у кровати стоял, а потом - р-раз!
– уже присел на корточки рядом с теургом, отобрав у неё повреждённую руку и внимательно, словно диковину, осмотрел со всех сторон. А потом взял да и сунул палец теги себе в пасть, легонько посасывая его, как леденец.