Трон тени
Шрифт:
— Значит, ты вернулась.
Да.
— И устроила… побег?
В приюте жило никак не меньше трех сотен воспитанниц. Винтер попыталась представить, как все они тайно, одна за другой, выбираются из дома, прячась от бдительного взора воспитательниц и надзирателей…
— Вроде того. — Джейн почесала затылок и слегка покраснела. — Хотя это была скорее революция.
— Революция? И тебя не схватили? Как же тебе удалось спастись?
— Я и не пыталась.
Джейн, внезапно исполнившись решимости, разом проглотила все вино, что оставалось в бокале.
— Вначале, только добравшись до
— Но я…
— Да, знаю. — Джейн покачала головой. — Когда я только вернулась туда, мне было так страшно! Несколько дней я только и думала, как пробраться внутрь, чтобы меня не заметили надзирательницы. И конечно, едва сунулась в дом, все пошло прахом. Через пять минут я столкнулась с одной нос к носу. Я готова была броситься наутек, а она вопила как резаная, и вдруг меня осенило: да она же ничто, пустое место! Соплячка с надзирательским шарфом через плечо! Ей, наверное, еще и пятнадцати не было, тощая, как палка. Я просто оттолкнула ее с дороги и пошла дальше.
— Но она же позвала воспитательниц?
— Конечно. Вот только к тому времени я уже успела переговорить с девчонками в спальнях. Так что с одной стороны были пять старух с ивовыми прутами, а с другой — пара сотен разъяренных девиц. — Джейн ухмыльнулась. — Они только глянули на нас — и тут же заперлись в своих кабинетах.
Винтер не выдержала и расхохоталась. Если задуматься, Джейн была совершенно права. Нравственный авторитет миссис Уилмор был всегда настолько всеподавляющ, что она казалась античным божеством на вершине горы, которое по своей прихоти одаряет милостями либо обрушивает на грешников небесную кару. Чепуха — конечно же, миссис Уилмор была самым обычным человеком. «Желчная злобная старуха — вот кто она такая». Даже теперь, когда и «тюрьма», и ее владычица остались в далеком прошлом, эта мысль овеяла Винтер дерзким дуновением свободы.
— И тогда вы просто ушли из приюта, — вслух сказала она.
Джейн кивнула.
— Да, именно так. Просто ушли. Я сказала девчонкам, что позабочусь обо всех, кто захочет пойти со мной. Одни все–таки решили остаться, другие бросились наутек и пропали из виду, но остальные… — Она взмахом руки обвела комнату, под которой кипела и бурлила пестрая жизнь коммуны.
Должно быть, это произошло уже после побега Бобби. Капрал не особо распространялась о своей прежней жизни в «тюрьме», но уж о таком событии наверняка не промолчала бы.
— И у тебя уже был готов для них этот дом? — спросила Винтер.
Что?! Нет, конечно! Бог ты мой, ну и хлебнули же мы лиха поначалу! Целую неделю ночевали в болотах за Канавами и полночи глаз не смыкали, с факелами и дубинками сторожили лагерь от бандитов и насильников. Я тогда и понятия не имела, что делать. Все это появилось позже.
Винтер снова расхохоталась. В этом была вся Джейн — совершить нечто дерзкое, блестящее, умопомрачительное, но при этом понятия не иметь, что делать с последствиями. «Сначала ныряй, а потом уж думай, насколько там глубоко». Она допила вино, огляделась в поисках бутылки — и только тогда
— Джейн?
Подруга неотрывно смотрела на свои руки, перекатывая пустой бокал из одной в другую. Одинокая алая капелька катилась и катилась по кругу под самым ободком, но так и не могла выскользнуть наружу.
— Извини, — пробормотала Винтер. — Не стоило мне смеяться. Наверное, это было ужасно.
— Что? А, нет. — Джейн покачала головой. — Ничего страшного. Если подумать, это и впрямь было до чертиков смешно. Я просто… металась от одного к другому, искала спасения от жандармов, бандитов, голодной смерти. Вместе с парой сотен девчонок, которые целиком полагались только на меня, на то, что я уберегу их от беды и придумаю, как накормить.
Винтер сочувственно поежилась. Мыслями она вернулась к своей первой вылазке с седьмой ротой, идиотской выходке Д’Врие и внезапно обрушившемуся на нее осознанию того, что теперь она в ответе за этих людей. Клубы порохового дыма и душераздирающие крики, треск мушкетных выстрелов, бьющиеся в смертном ужасе кони…
— Я едва не бросила их, — очень тихо сказала Джейн. — Там, в болотах. Я стояла на часах — и вдруг подумала, что могу же просто взять и уйти. И больше не нужно будет ломать голову, как быть дальше.
— Но ты не ушла.
— Я хотела. Очень хотела. Или просто забрести подальше в болота, заблудиться, ухнуть в какую–нибудь яму и даже не пытаться оттуда выбраться. Вся эта возня казалась такой… бессмысленной.
Наступило долгое молчание. Джейн все так же вертела в руках бокал. Винтер осторожно — все–таки слишком давно она ни к кому не прикасалась по собственной воле — протянула руку и положила ей на плечо.
— И все же ты справилась. Ты победила. — Она легонько похлопала Джейн по плечу, всей душой надеясь, что этот жест получился ободряющим, как ему и положено. — Ты одолела Ганхайда и миссис Уилмор, ты всего добилась. Оглянись вокруг — все это твоя заслуга!
— Ты не понимаешь, — безжизненно проговорила Джейн. — Я совсем не хотела… я думала…
Она судорожно сглотнула. Винтер, не зная, что сказать, промолчала.
— Я не собиралась устраивать революцию в «Тюрьме миссис Уилмор», — наконец вымолвила Джейн. — У меня и в мыслях такого не было. Я пришла туда за тобой.
Ох.
Винтер на долю секунды зажмурилась.
— Каждый день, с тех пор как сбежала от Ганхайда, я думала о тебе, о том, что ты осталась в «тюрьме», и… о том, что сделают с тобой рано или поздно. Я не могла не вернуться! Вот только вышло это не сразу, потому что нужно было скрываться, а потом…
— А потом меня в «тюрьме» уже не было, — проговорила Винтер.
Чувство вины со всей силой обрушилось на нее, тисками сдавив горло. Все эти годы она считала себя предательницей из–за того, что не сумела той ночью освободить Джейн. Проклинала свою трусость… но то, что случилось потом, было еще хуже. «Я бежала в Хандар, будто за мной гнались все демоны преисподней. Мне никогда даже в голову не приходило вернуться за Джейн, помочь ей спастись от Ганхайда, вызволить других девушек, которые остались в „тюрьме". Я просто бежала без оглядки, пока не нашла место, где, казалось, никто не сможет меня отыскать».