Тропами горного Черноморья
Шрифт:
Дама была щедра на переводы, так что ее можно было смело принять за знатока черкесских языков. "Мзымта" она переводила "бешеная", "Аибга" "красавица", "Псеашхо" оказывался "князем вод". Даже название "Красная Поляна" было объявлено переводом с черкесского, но тут уже и я насторожился: Энгель объяснял это иначе.
Юность доверчива. Все удачные лекторские находки методистки я прилежно запоминал и "принимал на вооружение". А если в некоторых местах этой победоносной лекции у меня и возникали сомнения, то я готов был отнести их за счет собственной неподготовленности.
В заключение Клеопатра Васильевна предложила осмотреть краснополянский дольмен. Он находится совсем
Раздвинув кусты, мы подошли к неглубокой, выложенной крупными камнями яме. Я слышал, что дольмены должны возвышаться над землей: они строились домиком в виде куба из четырех на ребро поставленных цельнокаменных плит и пятой - такой же цельнокаменной крыши. Здесь же было только четыре стены, нацело вросшие в землю, и вместо домика получалось подобие колодца. В одной из стен - отверстие сантиметров тридцать в диаметре. По-видимому, в течение целых столетий к этому никому не нужному сооружению с окружающих пашен стаскивали камни, заваливали, засыпали его. Вот теперь мы и смотрим в дольмен, точно в яму. Кому-то понадобилось разбивать и сваливать циклопическую крышу. Очевидно, это шли поиски зарытых горцами кладов. Осколок крыши валялся рядом, а остальную часть плиты ухитрились куда-то уволочь.
Как и для чего допотопный безвестный народ громоздил эти "карточные домики" из многотонных камней и утыкал ими всю Европу и Азию - от Бретани до Ирана и Японии? Единый ли это был постепенно переселявшийся народ? Или, что вероятнее, разные племена на сходных этапах своей истории, при равной степени религиозных заблуждений строили такие усыпальницы, и переселялся не народ, а его приемы, обычаи - передавались, заимствовались, получали подражателей и продолжателей...
Видимо, методистка не знала о сколько-нибудь современных взглядах археологов на происхождение дольменов; мне случайно пришлось года за два перед тем читать об этих загадочных сооружениях в каком-то журнале. Но тем артистичнее излагала она черкесскую легенду:
– Было время, когда в наших горах обитали большие и глупые, но очень добрые великаны. Они жили в пещерах и домов себе не строили. Но однажды они были покорены злыми и умными карликами. Эти-то карлики и заставили великанов соорудить такие дворцы. Размер окон был явно рассчитан на то, чтобы карликам можно было с триумфом въезжать в них верхом на зайцах!
Ни о результатах раскопок, обнаруживавших под дольменами погребения бронзового и железного веков, ни о том, что отверстия служили форточками "для вылета душ" (или по другим воззрениям - для кормления душ усопших) , туристам не было сказано.
ПОД ГРЕЧЕСКИМ МОСТИКОМ
После обеда ту же группу Клеопатра Васильевна ведет по шоссе на Греческий мостик.
Все грознее впереди рычание Мзымты, все уже долина. В самом узком месте теснины через реку перекинут
кажущийся ажурным, хотя и бревенчатый мост, старый и хилый. Уже издали он выглядит очень поэтично.
Подошли ближе к ревущей реке и остановились, пораженные. Разве можно было представить что-либо подобное, видя Мзымту сверху, с шоссе? Даже сейчас, в межень, то есть в самую мелкую воду, река, ниспадая через крутые пороги, клокотала всей своей пенистой массой, образуя как бы неистощимо струящиеся глыбы голубовато-зеленого льда. Ничтожными водопроводными струйками показались мне вчерашние водопады Ачипсе по сравнению с этой Иматрой, с этой стремниной. Мы спустились вниз на более крутые камни, обгладываемые водой. Здесь ярость порогов ощущалась особенно сильно. Людей ежеминутно обдавало веерами брызг...
Вылезли наверх на мостик. На нас, словно пушка, уставилось из самого кипящего водоската толстенное бревно обхвата
Несколько человек, не сговариваясь, уже спускаются по осыпи, на ходу сбрасывая костюмы,- так велик соблазн искупаться. Могу ли я от них отстать? Вода нестерпимо холодная, но все равно - мы уже в реке и плывем... Эге, надо быть осторожным. Плес плесом, а течение и на зеркально гладком участке быстрое, того гляди унесет на следующие пороги!
Подплываю к отвесам Монаха - здесь заводь, в которой вода попадает как бы в тупик и возникают струи, описывающие круг даже против течения.
Интересно, глубоко ли здесь? Не прощупав рукой, куда и как уходит под воду каменный отвес, по-мальчишески вытянув руки вверх, спускаюсь для измерения глубины дна. Ноги коснулись камней, когда было уже "с ручками". Отталкиваюсь ногою от дна, стремительно взлетаю вверх и... под водою же больно стукаюсь затылком о камень! Что такое? Под Монахом есть ниша. Туннель? Меня засосало течением под скалу, и теперь я в ловушке? Инстинктивно перебираю в воде руками по каменному потолку, нависшему надо мной, и, еще не успев захлебнуться, добираюсь до края скользкого навеса. Еще миг - и голова на поверхности. Отфыркиваюсь. Чтобы течением снова не затянуло под глыбу, с силой отталкиваюсь ногами от каверзного камня и вылетаю на середину плеса.
Выбрался на берег в довольно жалком виде: дрожу, видимо, не только от холода. Происшествия никто не заметил. Этому я рад, но, значит, случись что - и не спасали бы.
Оделись, тронулись в обратный путь. Клеопатра Васильевна только теперь, когда мы уже убедились в мощи порогов, повела речь о гидроэнергетических ресурсах Мзымты и о величественных перспективах их освоения. Оказалось, что уже запроектировано построить на Мзымте полдюжины электростанций, притом одну из них на этом самом пороге, и тогда их энергия зальет светом и курорты побережья и Красную Поляну.
На турбазе встречаюсь со вчерашними спутниками по Ачишхо. Сегодня они ходили на Сланцевый рудник с другим экскурсоводом - Хустом. Прогулкой довольны, но руководителем возмущены.
– Послушайте, он нас хотел обмануть. В маршруте экскурсия семь километров в один конец, а он сводил километра за два, вместо рудника подвел к мастерской по обрезке сланцевых плиток и заявил, что дальше смотреть нечего. Ну, мы ему задали! Сводил-таки к самым Сланцам. Там так красиво...
Было обидно слышать, что даже при Энгеле, под его руководством, могут работать на турбазе равнодушные люди, лентяи. Завтра мне самому предстояло идти с Хустом в "учебную экскурсию" на те же Сланцы.
Вечер. Снова веранда. На этот раз не танцы, а песни. Приехала группа хороших и дружных певцов - украинцы. Какая прирожденная способность к многоголосому хоровому пению! По крайней мере у половины певцов естественная потребность и умение красиво вторить. А как ведут свою партию два глубоких бархатных баса, как выводят верха тенора!
То стонут, то ликуют голоса хора. Светлая терраса напоена звуками "Днипра", "Спородыла молода дивчина", "Ой на гори та жницы жнуть"...
Можно ли уйти от такого наслаждения? Устраиваюсь внизу у веранды, чтобы и видеть небо, и слышать хор, и самому подпевать в любимых местах...