Тропическая природа

Уоллес Альфред Рассел

Если мы перейдем к классу птиц, то тут дело несколько меняется: хотя они и не подвержены влиянию местности в столь сильной степени, как бабочки, может быть потому, что факторы, обусловливающие различные оттенки окраски носят в данном случае слишком сложный характер, однако все же есть известные указания на наличие такого влияния. Поэтому мы должны подвергнуть этот вопрос краткому обсуждению.

К наиболее замечательным примерам принадлежат попугаи Индии и Центральной Америки, среди которых несколько видов, относящиеся к двум различным родам, имеют белую голову или белый лоб, [154] несмотря на то что ни один из гораздо более многочисленных южноамериканских попугаев не обладает такой расцветкой. На небольшом острове Сан-Доминго водится крупный, красиво окрашенный попугай (Chrysotis augusta), аналогичный большой великолепной бабочке Papilio homerus с о. Ямайки.

154

Pionus albifrons u Chrysotis senilis (Ц. Америка) и Chrysotis sallaei (Гаити).

Андаманские острова тоже замечательны: здесь есть по меньшей мере шесть свойственных им видов птиц, отличающихся от родственных им обитателей материка более светлой окраской и преобладанием в оперении белого цвета, [155]

т. е. в точности тем же, что имеет место и у бабочек.

На Филиппинах нельзя указать столь яркие примеры; несмотря на это, здесь мы имеем вид дронго Dicrurus mirabilis, с белой грудью, недавно открытого Eurylaemus steerii, снизу совершенно белого, три вида Diceum, тоже белых снизу, несколько синиц (Parus) с большими белыми пятнами и многочисленных голубей светло-пепельной окраски. В общем, однако, птицы отличаются здесь темными, сочными тонами окраски, преобладающими у бабочек.

155

Rittacincla albiventris, Geocichla albogubaris, Sturnia andamanensis. Hyloterpe grisola var., Janthoenas palumboides, Osmotreron chloroptera.

На Целебесе живет ласточковый сорокопут [156] и небольшой вид врановых, родственных галке, [157] более светлой окраски, чем где-либо на соседних островах; в остальном окраска птиц здесь ничем особенным не отличается.

На Тиморе и Флоресе водятся белоголовые голуби [158] и длиннохвостая мухоловка, почти сплошь белые. [159] На острове Герцога Йоркского (к востоку от Новой Гвинеи) все четыре вида птиц, впервые описанные и изображенные в «Proceedings of the Zooloqical Society» за 1877 год, отличаются оперением, в котором белый цвет непонятным образом преобладает. Таковыми являются одна мухоловка, один цветосос (Diceum), ласточковый сорокопут и земляной голубь; [160] все они почти не отличаются от своих родичей светлым тоном окраски, может быть даже более светлой, чем их, хотя многие из последних, обитающие на Молуккских, Филиппинских островах и Целебесе, и выделяются в этом отношении.

156

Ласточковые сорокопуты – птицы из семейства Artaraidae, близкие к сорокопутам (Laniidae), но полетом и образом питания напоминающие ласточек. Семейство распространено в Индии и Австралии.

157

Artamus monachus, Corvus advena.

158

Ptilopus cinctus, P. albocinetus.

159

Thitrea affinis.

160

Monarcha verticalis, Diceum eximium, Artamus insignis, Phlogoenas johannea.

На небольшом острове Лорд-Хау жил еще недавно выбитый ныне белый пастушок Notornis alba, очень заметно отличающийся от своих родичей с больших островов Новой Зеландии.

Разумеется, мы не можем придавать значения каким-то единичным случаям наличия белой окраски, ибо таковые наблюдаются и на всех почти крупных материках; но там, где мы видим, что целые группы родов представлены видами, сплошь отличающимися от континентальных более бледной окраской, – что наблюдается, например, на Андаманах, острове Герцога Йоркского, Антиллах или среди бабочек мелких островов Молуккского архипелага, Андаманских островов и Мадагаскара – там само собой напрашивается заключение, что на таких островах мы имеем дело с влиянием какой-то причины общего порядка.

В противоположность описанным известны случаи, когда влияние местности, по-видимому, благоприятствует появлению или сохранению ярко-красной или очень темной окраски. Так, лишь на Молукках и Новой Гвинее водятся попугаи великолепного красного цвета, относящиеся к совершенно различным семействам; [161] надо полагать, что у них эта окраска появилась или закрепилась совершенно независимо, под влиянием одной общей причины. Там же, как и в Австралии, есть, кроме того, черные попугаи и голуби; [162] любопытнее и поучительнее всего то, что та же окраска повторяется в тех же семействах и в пределах другой островной провинции – на Мадагаскаре и на Маскаренских островах. [163]

161

Lorius, Eos (Trichoglossidae), Electus (Palaeornithidae).

162

Microglossia, Calyptorhynchus. Turacaena.

163

Coacopsis, Alectroenas.

Указанные автором интересные примеры относятся к кругу явлений, называемых в настоящее время географическим изоморфизмом, который проявляется не только в сходной окраске весьма различных животных, населяющих какую-нибудь местность, но и в признаках морфологических, как упомянутая автором одинаковая форма крыльев различных бабочек. Со времен Уоллеса количество примеров географического изоморфизма сильно возросло: например, А. П. Семенов-Тяншанский показал, что скульптура надкрылий, характерная для пустынных представителей семейства жуков Tenebrionidae, повторяется также у туркменских видов водных жуков-плавунцов (Dytiscidae) и водолюбов (Hydrophilidae). Лишь в редких случаях механизм проявления изоморфизма до некоторой степени расшифрован – так, как в разобранном выше случае появления блеклых или темных тонов меха и оперения под влиянием различной температуры и влажности. В большинстве же случаев явления географического изоморфизма приходится сводить к «воздействию ландшафта», что, конечно, не является еще объяснением.

Влияние окраски покровов тела на остроту чувств

Заслуживают серьезного внимания факты физиологического характера, недавно опубликованные доктором Оглом (Ogle), [164] по вопросу об отсутствии или наличии белой окраски у высших животных. Присутствие черного или цветного пигмента в обонятельной области носовых ходов, как оказывается, весьма существенно для очень тонкого обоняния, и подобный пигмент редко отсутствует, за исключением тех случаев, когда животное окрашено в совершенно белый цвет, т. е. является альбиносом. У этих последних почти нет вкуса и обоняния. Основываясь на этом, Огл и думает объяснить то замечательное явление, указанное Дарвином, что в Виргинии белые свиньи околевают в случае пожирания некоторых ядовитых кореньев,

которые, однако, не приносят вреда черным свиньям. Дарвин приписывал это конституционным особенностям, будто бы связанным с черной окраской и делающим для черных животных безвредным то, что убивает белых. Огл указывает, однако, на отсутствие каких бы то ни было указаний на то, что черные свиньи действительно поедают коренья, и объясняет все это тем, что вкус кореньев им противен; белые же свиньи благодаря слабому развитию у них чувства вкуса и обоняния пожирают корни и от этого заболевают. В южной Италии белые овцы околевают, если съедят Hypericium crispum, черные – нет. Точно так же утверждают, что белые носороги умирают от Euphorbia candelabrum, а также белые лошади часто заболевают от ядовитых трав, тогда как прочие остаются невредимыми. Разумеется, весьма невероятно, чтобы подобная органическая невосприимчивость к стольким растительным ядам зависела у столь различных животных от одного и того же изменения окраски; все это объясняется очень просто, если допустить, что обоняние и вкус связаны с пигментом, которого совершенно нет у белых животных. Впрочем, такое объяснение получило и некоторое дальнейшее подтверждение: опыты показывают, что и в случае неживых веществ, например у платья, краска тоже сильно повышает поглощение пахучих веществ. Черный цвет поглощает лучше всего, затем идет синий, красный и желтый, белый – хуже всего. Следовательно, существует физическая причина незначительной остроты чувств совершенно белых животных, объясняющая вместе с тем, почему они так редки в диком состоянии; в самом деле, ведь очень немного диких животных совершенно белого цвета. Голова, нос или хоть кончик его почти всегда черны, также нередко глаз и ухо; очень вероятно, что черный пигмент необходим и для тонкого слуха, подобно тому, как это доказано для нормального зрения. Тогда понятно, почему белые кошки с голубоватыми глазами так часто бывают глухи, что, конечно, установить гораздо легче, чем недостаточность их вкуса и обоняния.

164

Medico-Chirurgical Transactions, vol. III, 1870.

Итак, если преобладание белой окраски обыкновенно связано с меньшей тонкостью чувствительных восприятий, то она вдвойне опасна. С одной стороны, она делает белое животное хорошо видимым и заметным для врагов, с другой – ослабляет его способность чуять опасность.

В этом, может быть, попросту и кроется причина того, почему белая окраска чаще наблюдается на островах, – здесь борьба за существование менее ожесточенна и число различных врагов меньше. Далее, этим объясняется, почему альбинизм, столь обыкновенный в неволе и в прирученном состоянии, не удерживается в диком состоянии, тогда как меланизм удерживается. Подобным же образом, вероятно, можно объяснить и ту особенность многих островов, например Галапагос, что они населены лишь животными темной окраски: возможно, что там растут ядовитые плоды, от которых вымирали белые и светло окрашенные разновидности со слабо развитым вкусом и обонянием. Только едва ли это объяснение можно распространить на светло окрашенных бабочек; очень возможно, что поэтому-то и воздействие островного местообитания на окраску этих насекомых гораздо заметнее, чем у птиц или млекопитающих.

Нет ничего невозможного даже и в том, что такая зависимость остроты чувств от окраски тела оказала некоторое воздействие на развитие высших человеческих рас. Если светлая окраска сопровождалась, вообще говоря, менее изощренным обонянием, слухом и зрением, то, пока человек находился на низкой ступени развития, в диком состоянии, пока его существование всецело зависело от остроты его чувств, – светлые расы никогда не могли соперничать с темными. Когда же его духовные силы достигли надлежащего развития и сделались для его благоденствия важнее, чем простая острота чувств, – тогда светлый цвет кожи, волос и глаз перестал быть вредным, если только сопровождался более высокоразвитой силой мышления. Такие расы сохранялись, и, таким образом, образовалась светловолосая (ксантохройная) человеческая раса, обладающая по сравнению с темными расами более высоким развитием интеллекта наряду с некоторым упадком остроты чувств. [165]

165

В настоящее время хорошо изученным можно считать лишь сенсибилизирующее значение пигмента для органов зрения. До известной степени оно вероятно в случае химических органов чувств – вкуса и особенно обоняния, поскольку известно, что, например, липоиды, содержащиеся в липохромных пигментах, способны поглощать пахучие вещества; но для слуховых восприятий пигменты, несомненно, не могут иметь никакого значения. Что касается убеждения автора в какой-то особой остроте чувств темнопигментированных рас человека, то она, конечно, не доказана. Разумеется, охотничьи племена, веками изощряющие свое зрение, обоняние и слух, обладают более острым восприятием, чем цивилизованные народы земледельческой и индустриальной культуры, однако без всякого отношения к их расовым признакам, особенно к цвету волос и глаз. Что касается пресловутой белой расы, которая могла возникнуть лишь в холодном и туманном климате Европы ледникового и послеледникового времени, то ее «умственное превосходство» над темными расами – кажущееся, а слабая пигментация кожи и волос является недостатком, ощущаемым в условиях тропической зоны.

Взаимоотношения островных растений и насекомых

Я позволю себе теперь занять ваше внимание небольшой заметкой по вопросу особых взаимоотношений растений и насекомых, наблюдаемых на островах.

С тех пор как Дарвин впервые указал на огромное значение насекомых для опыления цветков, этот вопрос привлек всеобщее внимание, и теперь мы пришли к убеждению, что связь, существующая между этими двумя категориями живых существ, является гораздо более обширной и многосторонней, чем когда-либо предполагали. Целые семейства и многие роды растений изменились таким образом, что сперва приманивают представителей известных групп насекомых, а потом ими опыляются; такое приноровление, по-видимому, во многих случаях определило даже то или иное географическое распространение известных растительных форм. Известно, что многие виды растений могут опыляться лишь посредством определенных видов насекомых. Отсутствие в какой-нибудь местности таких видов неминуемо тем самым исключает длительное существование растений в данной области.

Здесь-то, я думаю, и надо искать ключ к пониманию большинства особенностей флоры океанических островов, так как способы заселения их растениями и насекомыми нередко совершенно различны. Семена, несомненно, часто переносятся морскими течениями; в других случаях перенос их обеспечивают морские птицы. М-р X. Н. Мозли сообщил мне, что альбатросы, чайки, буревестники, фаэтоны и многие другие гнездятся на суше, среди густых зарослей; он убежден, что они часто переносят на значительные расстояния с острова на остров семена, приставшие к их оперению. Под тропиками они нередко гнездятся и на горах, далеко в глубине суши и, таким образом, могут распространять и горные виды растений. С другой стороны, насекомые увлекаются главным образом воздушными течениями, особенно сильными бурями, и, таким образом, иногда могут встретиться совершенно друг другу несоответствующие растения и насекомые, причем первые нередко должны гибнуть вследствие недостатка пригодных для их опыления насекомых.