Тропинкой человека
Шрифт:
— Я советовал тебе бросать это дело. Ты завязал?
Он затрясся еще сильнее. Выдавил:
— Нет.
— Почему? — я спросил скорее из вежливости: не так уж тут и важна причина
— Д-деньги нужны. А куда еще я пойду?
— Ладно. Иди присядь.
Кое-как проковыляв по коридору, в комнате он повалился на диван. Я встал рядом, принимаясь искать в его памяти упоминании о боссе. Ну, страх нагонял телепатически. Но это уже по привычке.
Искомая информация нашлась быстро. Я подавил наркоторговцу волю:
— Закроешь за мной дверь и забудешь, что я здесь был. Понял?
— Закрою
Я вышел. За спиной провернулся замок; заскрежетал, двигаясь, засов.
Авторитет будет искать того, кто на него указал. Пусть ищет: никто меня даже не вспомнит.
Его квартира была в центре города. Комнат пять, не меньше. В одной из них три накачанных парня смотрели телевизор. Криминальный делец располагался в соседнем помещении, пересчитывая мятые купюры. Мелкая сошка, судя по всему. Ладно, это погоды не играет.
«Жарко, надо открыть окно». «Жарко, надо открыть окно».
Задумчиво шевеля губами, он подошел к окну и приоткрыл его. Шагнул назад, собираясь вернуться на свое место. Я опустился на подоконник и мягко спрыгнул на пол.
Глава 54
Ух, и удивился же он!
Нечасто, поди, в квартиру на четвертом этаже забираются таким образом. Что интересно, дерева рядом нет! И лестницы не видать…
Но все это делец подумал позже. Пока — он обалдело таращил круглые глазки на невесть откуда возникшего субъекта.
— Добрый вечер, — ехидно улыбаясь, заявил субъект.
Хозяин помещения отшатнулся. Завопил что было мочи. Воспылал любовью к жизни.
Я угостил авторитета оплеухой, бросившей его назад. Воротила криминального бизнеса примолк, изогнулся, помахал-помахал руками и, не удержавшись-таки на ногах, шмякнулся на пол.
Дверь распахнулась. В проеме возникла тройка здоровяков, которые, быстро уяснив ситуацию, бросились в мою сторону.
Ну что вы, как дети малые за конфеткой…
Эх! Ух! Казачок! На каждом слове я укладывал одного из парней: первого — открытой ладонью в лоб; от второго — отмахнулся, отправив парня в красивый, но недолгий полет до ближайшей стены. С третьим — пришлось повозится: противник оказался профессиональным борцом. Не греко-римская борьба, конечно: парень демонстрировал что-то восточное: не то джиу-джитсу, не то айкидо. Впору вернуться к извечному спору: что победит — мастерство или сила?
«Сила!» — скажут некоторые — и в большинстве случаев ошибутся; «Мастерство!» — крикнут другие — но что проку от мастерства, когда имеешь дело с противником вроде меня, который не то что не поддается на броски, а, похоже, врос в пол. «Долго ты будешь пудрить мозги?!» — возмутятся третьи, на что я, смиренно склонив голову, отвечу: «Никак нет! Победит скорость!»
Ухватив парня за руку, я дернул его к себе, подбросил вверх, закрутил-завертел и швырнул о пол. Осмотрелся.
Первый телохранитель лежал у телевизора с закрытыми глазками, лишней активности не проявлял; второй — подле стены — сидел с открытыми глазами, но лучился миролюбием и тягой к покою. К мудрецам я всегда относился с уважением, а потому не стал тревожить кандидата на роль нового Будды. Борец неподвижно
Кстати, о птичках! Пока я разбирался с телохранителями, делец успел очухаться и уже полез рукой под пиджак. Мне стало интересно, зачем он это делает. Решил подождать.
Он думал, что выхватывает оружие молниеносно, но когда пистолет выглянул из-под полы, я запросто вынул оружие из слишком медлительной для меня руки. Дернувшись, пальцы мафиози сомкнулись, хватая воздух.
Вздернув наркоторговца одной рукой, я швырнул его на диван. Подошел вплотную. Склонился, взглянул в глаза, начиная ритуал подчинения собственной воле. Дальнейшее описывалось не один раз и интереса для знатоков не представляет.
Делец подчинился настолько быстро, что я даже почувствовал некоторое разочаровние. Не из сильных мира сего человечек, ох, не из сильных. Заглянув в его память, нашел лишнее тому подтверждение. Не то что из средних, а как бы и не из низших представителей одной мафиозной группировки. Сбыт мелких партий наркотиков на реализацию; сбор и передача наверх заработанных денег. Однако комиссионные позволили ему купить квартиру в центре города… Я «всмотрелся» попристальней. Ах, простите, не купить, а всего лишь снять. Ну, а охрану-то… Кхм, охрана тоже не его: парни подчинялись вышестоящему начальству и играли скорее надзирающую роль.
— Передашь хозяину, — начал я, не слишком беспокоясь, кто там этот хозяин, — передашь хозяину: это теперь наша территория. Захочет воевать — умрет. Мы оставляем ему все связи, все источники дохода — исключительно из уважения к его первенству. Но за пребывание на нашей территории придется платить — немного. Нам тоже не нужна война, но если откажется платить — мы договоримся с приемником. Все запомнил?
Голова сидящего передо мной болванчика согласно дернулась вперед-вниз, вернулась в прежнее положение.
— Он будет платить мало, очень мало — нам нужны хорошие отношения. Сегодня я заберу только твою… — я еще раз заглянул в память дельца, — дневную выручку. Если мы с твоим хозяином достигнем взаимопонимания, потом этой суммой можно будет ограничиться.
Повинуясь мысленному приказу, мафиози поднялся, шагнул к журнальному столику. Подобрал лежавший там пакет с деньгами, передал мне.
Не чемодан с баксами, как показывают в фильмах. Я заглянул внутрь. И деньги — наши. Достаточно мелкие, но — в большом количестве. Подумав, я вытряс содержимое пакета на журнальный столик и принялся рассовывать купюры по карманам. Совесть меня не мучила.
Экспроприировать экспроприированное, — как сказал бы товарищ Ленин, — забрать присвоенное (понимай украденное). Конечно, отбирать собственность даже у бандитов — тоже грех, но, во-первых, деньги эти взращены на страданиях; во-вторых, я пущу их на благое дело, чтобы эти самые страдания не преумножились. Так что совесть молчала, и я был абсолютно согласен, что она поступает правильно.
Еще оставался открытым вопрос о грядущих страданиях дельца рядом, но тут — по делам вашим да воздастся!