Тропой легенды
Шрифт:
— Пришел все-таки? — спросила Зоя и заулыбалась. — А я что знаю!
— Ничего ты не знаешь, — отвернулся Федя.
— А вот и знаю, — дразнила Зоя. — Кладоискатель!
Федя вздрогнул, ссутулил плечи и шагнул к Зое.
— Кто сказал? Ну!
Не дождавшись ответа, отстранил девочку с дороги и бросился в гардероб за пальто. «Неужели Инка предала?» — думал он.
Возвращался из музея Федя в еще худшем настроении, чем ехал туда. Но, когда увидел на лавочке во дворе Ину, совсем расстроился. Ина еще издали заметила его и пошла навстречу, прихрамывая
— Завтра иду в школу, — весело сказала она. — Все прошло, даже новые ноготки начали отрастать. Знаешь, что я должна сообщить тебе…
Федя в упор глянул в наивные глаза Ины. Нет, он ни за что на свете не простит ей!
— Болтунья несчастная!
Ина встала против него. В глазах сверкнул гнев. В одно мгновение девочка стала похожа на разъяренную сибирскую кошку, какую Федя видел в квартире у Зои. Инка-кошка хотела что-то фыркнуть, но одумалась (это тебе не Колька Сергеев!) и захромала прочь.
Дома Федю ждала неожиданность. Посреди кухни была навалена груда одежды. Бабушка и тетя Паша стояли перед чемоданом на коленях и выкладывали из него вещи, а Катя тут же их впихивала обратно.
Федя все понял.
— Катя, возьми меня с собой в Сибирь! Немедленно! Долго я буду мучиться здесь? Все надоело, со всеми перессорился. И даже с Инкой!
Катя улыбнулась:
— Ничего, помиритесь…
Бабушка же укоризненно покачала головой:
— И зачем только я про деда рассказала?
Федя помогал Кате в сборах, сбегал в магазин за покупками и вместе с двумя старушками пошел провожать девушку на вокзал. На перроне было много людей, все пели комсомольские песни.
Вот кондуктор дал свисток. Это значило: счастливые уезжали, впереди у них были подвиги. Помахав фуражкой, Федя отвернулся. Чувство одиночества, преследующее его последние дни, еще больше усилилось. Было обидно за свою обыкновенную, лишенную больших дел жизнь.
ПАРТИЗАНСКИЕ ПИСЬМА
Дыхание Анны Петровны стало ровным. Федя зажег настольную лампу, сел за письменный стол. За этим столом, рассказывала бабушка, отец готовил уроки, когда был школьником; чертил разные приспособления, когда стал токарем. Вот даже пятно туши, застывшее много лет назад, — родное, отцовское пятно. Мама за этим столом выписывала рецепты больным, писала папе на фронт письма…
Осторожно, чтобы не разбудить бабушку, Федя открыл нижний ящик стола. На самом дне отыскал отцовскую планшетку, перевязанную черной лентой; в планшетке хранились письма. На первом конверте мальчик сразу увидел штамп полевой почты и дату: «1943».
«Дорогая моя Еленка!
В сводке Совинформбюро уже дважды упоминалось о нашем отряде. Гитлеровцы боятся нас, как огня „катюши“. На днях мы вели бой за местечко Р. и разгромили гарнизон украинских националистов-бандеровцев. Фашисты подослали им помощь, но мы и их уничтожили.
Елена,
А как мама? Справляется ли она с нашим малышом? Молодец старушка! Успокой ее ради бога — скажи, что я здесь в полной безопасности, что не фрицы за нами, а мы за ними охотимся.
Пиши!
Роман Прибытков».
«Милая Еленка!
Наш отряд несколько отклонился от основного рейда колонны, и теперь мы стоим на берегу реки З., где проходила граница 1939 года, и готовимся к переправе.
Да, передай маме: разведчик Васютин рассказал мне, что местные жители помнят рейд партизанского отряда в 1920 году во время панской оккупации. Украинцы называют отца комиссаром Прибыловым.
Помнишь, я рассказывал тебе о кладе, который отец мой будто бы зарыл где-то в Галиции? Так Васютин Ваня говорит, что это правда. Здорово он мою мальчишескую рану разбередил!
Здесь знают Прибытковых!
Р. П.»
«Елена!
Я очень заинтересовался сообщением Васютина. На днях добился связи с командиром колонны и подробно рассказал ему обо всем, что знал об отце. Командир разрешил мне с группой бойцов обойти ближайшие деревни.
Сегодня вернулись. Можно было подробно описать все, но времени у меня немного. Я тебе все расскажу, когда буду дома. Одним словом, мы идем сейчас почти по маршруту отряда отца в те далекие годы.
Весь ваш Р.»
«Елена!
Сегодня снимаемся с места — и снова вперед. Уходим дальше. А это значит — ближе к победе. Радуемся успехам наших войск, надеемся на них, но сами тоже не плошаем.
С первой же оказией пришлю вам еще весточку!
На днях похоронил я своего друга Васютина… Тяжелая для меня утрата. Еще одним талантом стало меньше.
Васютина схватили националисты, когда он возвращался с задания. Несколько дней назад он, переодевшись в мундир гитлеровца, встретился сначала с бандеровцами, а затем с шайкой мельниковцев, ярых врагов Советской Украины, и стравил их, как голодных псов. Частью перебив друг друга, они, наконец, поняли, что были обмануты, и бросились в погоню за смельчаком. Он отстреливался, но был схвачен.
Мы поклялись отомстить подлым выродкам! Елена, передай профессору Шапиро, что он может гордиться аспирантом Васютиным.
Мне разрешили осмотреть вещи Васютина. Я упаковал их для отправки родителям. Все-таки память о сыне…
Полевая почта наша теперь изменилась. Мы вливаемся в рейдовую колонну генерала К. Как только получим номер почты, сообщу, а ты уж напиши мне, как вы там все живете.
Ну, пока, дорогие!
Всегда любящий всех вас Прибытков». Федя долго сидел над разложенными листками, вдыхал струившийся в форточку прохладный воздух с густым запахом сырого тротуара и думал. Он думал об отце и деде, партизанские дороги которых так неожиданно сошлись на одной и той же земле.