Тропой легенды
Шрифт:
— Дело в том, что ходят слухи о каком-то кладе, — вмешалась Зоя. — Для Феди это главное!
— Я буду записывать, — приготовилась Кама, извлекая из кармана школьного передника блокнот.
Степанчик немедленно оттеснил ее, поставил на стол магнитофон, включил ток. Он не разрешил Григорию Ивановичу рассказывать до тех пор, пока аппарат не прогрелся. Потом энергично махнул рукой: начали!
Удобно устроившись среди пионеров, Васютин с улыбкой наблюдал за манипуляциями юного техника.
— 25 мая 1920 года в город Умань, где сконцентрировалась наша Первая Конная, приехал Михаил Иванович
Построились мы на площади, а он ходит перед эскадронами и разговаривает с красноармейцами. А в армии, надо сказать, было много рабочих с Цинделевской мануфактуры и с других заводов Москвы. Вот подходит Михаил Иванович к разведчикам Прибыткова (они недалеко от нашего эскадрона выстроились) и спрашивает: «Никак москвич?» — «Москвич», — отвечает Игнат. «С „Михельсона?“» — «Так точно!» — «А много ли вас здесь?» — «Много», — говорит Прибытков. «Хорошо овладели кавалерийской рубкой, пешим боем?» Улыбнулся Прибытков: «Семен Михайлович Буденный научил!» Калинин заметил тогда: «Способен рабочий класс к военной науке, если нужда в этом имеется». Тут он берет привезенное с собой из столицы Красное знамя с портретом Владимира Ильича, подходит к Прибыткову и говорит: «Рабочие просили передать вам вот этот подарок. С честью воюйте за освобождение родной сестры нашей — Украины, прогоните с ее территории панов!»
Через несколько дней эскадрон под командой Прибыткова покинул полк.
Немного слышал я с тех пор об этом человеке. Никто точно не знал подробностей его гибели. Говорили, что он после закрытия границы остался на Западной Украине и еще долго бился там против панского господства.
В 1943 году мой сын Иван сообщил, что воюет вместе с сыном Игната и что на Западной Украине не забыли красного командира…
Ребята сидели тихо, боясь пошевелиться. Взгляды их были направлены на портрет Ивана Васютина, висевший на видном месте.
— А как же клад? — вдруг спросил Олег Пастухов. — Говорят люди, что он захоронен между двумя каштанами по ту сторону Збруча…
— Постойте! — спохватился старый буденновец. — В письмах Иван мне что-то писал об этом… насчет двух деревьев! В одном письме на черчен план местности: дорога, небольшая роща, около нее строение неопределенного типа. В стороне — овраг, на краю которого примостились два знака, обозначающие лиственные деревья. С левой стороны плана — две буквы: «ЗМ».
— Два дерева, — воскликнул Федя, поворачиваясь к Ине: — А ты говорила: срублены!
— А что означают «ЗМ»? — спросил Олег.
— Сейчас я вам все скажу.
И старик вышел в соседнюю комнату. Его долго не было. Вдруг раздался приглушенный вскрик. Ребята встрепенулись и, опрокидывая стулья, Побежали на помощь. Григорий Иванович стоял посреди беспорядочно выброшенных из старого комода вещей.
— Что с вами? — спросил Федя, подхватывая вдруг ослабевшего Григория Ивановича.
— Пакет с письмами… Выкрали! И часы — подарок Буденного.
Пионеры в сильном смущении переглянулись.
* * *
В двенадцатом
Но самой ловкой, как всегда, оказалась Кама. Кулачки-молоточки быстро расчистили ей дорогу, растолкали мальчишек и помогли первой завладеть указкой.
— Ох, какая большая дорога! — повизгивала она. — Это, пожалуй, дальше, чем от Москвы до Еревана.
— Но ближе, чем до Алма-Аты, — подзадорил ее Касым Тажибаев.
Начавшуюся было ссору предотвратил Сашко. Он сказал:
— Давайте перейдем к организационным вопросам. Предлагаю все имеющиеся материалы сдавать…
— Какие материалы? — засуетилась Зоя. — У нас еще ничего нет.
— Есть, есть! — возразил Коля. — Во-первых, записан рассказ Анны Петровны. Во-вторых, пленка с сообщением Григория Ивановича. В третьих, известны имена людей…
— Семь писем отца, — добавил Федя.
Кама в восторге закричала на весь класс:
— Федюк, милый!
— Вроде и незаметно, а документов все прибавляется и прибавляется, — заметила Таня Сосновская. — А это главное в исторических поисках.
— Понесла наша «историчка», — недовольно бросил Олег Пастухов.
Как только шум утих, Сашко предложил:
— Нам надо выбрать штаб. Штаб экспедиционного отряда.
— Вот это дело, — отозвался со своего места Касым Тажибаев. — Тогда и я играю…
— Тут уж не игрой пахнет, — возразил ему Олег. — При штабе отряда должна быть контрразведка: врагов вылавливать!
— Штаб будет сосредоточивать внимание на главном, — поправил Сашко, — чтоб не повторялось больше того, что случилось с вами на Зацепе.
Разговор перекинулся на события последних дней. Знакомство со старым буденновцем было так неожиданно испорчено! Расстроенные, не смея даже утешить старика, ребята по одному вышли тогда на улицу, недолго постояли около дома, а потом направились в ближайшее отделение милиции. Вчера вечером Ина и Кама ездили еще раз в милицию, но им там сказали, что результатов пока никаких нет, пакет с письмами не найден. Все терялись в догадках: кому и зачем понадобились старые письма партизанского разведчика?
— Наверняка орудует коварный враг, — предполагал Олег, известный своей страстью к приключениям. Недаром он зачитывался книжками о Шерлоке Холмсе и даже выменивал их на книги из библиотеки отца-юриста.
— Штаб нужен, ребята, — повторил Сашко. — Вы понимаете меня?
Ребята понимали. Предложение вожатого затронуло самые затаенные мальчишеские страсти. Ведь еще совсем недавно, может быть час назад, они тоже думали об этом, но не смогли сформулировать свои мысли в такую простую и понятную идею. Штаб! Такой же, какой был в каждом партизанском отряде, во всех известных подпольных молодежных группах в оккупированных врагом городах.