Тропой легенды
Шрифт:
* * *
Решение возникло сразу и бесповоротно. Только подготовиться! Сомневаться в успехе не приходилось.
Без колебаний Федя спрятал в карман «Зоркий» и сказал бабушке, что идет на каток. Но, оказавшись на улице, направился к комиссионному магазину, что у Покровских ворот. С оглядкой, боясь встретить знакомых, проник в скупочное отделение,
— Что у вас, молодой человек? — прервал сбивчивое течение мыслей мальчика пожилой работник магазина.
Федя, пыхтя, положил на прилавок свою драгоценность.
— Ого, новенький еще! — воскликнул приемщик. — Где взял?
Он пристально посмотрел на юного клиента и вложил аппарат обратно в футляр. Щелкнули застежки.
— Это мой, мой! — забеспокоился Федя. — Подарок за пятый класс. Одни пятерки были…
— Вот и видно, что «были»! — усмехнулся приемщик. Считая инцидент исчерпанным, обратился к очереди: — Следующий!
Федя упрямо вцепился в прилавок:
— Денег дома нет, вот бабушка и говорит…
— Кричать не надо и волноваться тоже. Есть выход из положения: пусть придет бабушка. Я ее приму без очереди. Договорились?
Федя нехотя отошел от прилавка, буркнул:
— Формалисты вы тут все!
В очереди засмеялись, какой-то старик сердито толкнул мальчика к дверям:
— Какой отпетый растет! Никакого воспитания…
Вдруг Федя увидел Виктора Шапиро. В его взгляде была поддержка.
— Отпевают людей исключительно вашего возраста, папаша, — с наглой улыбкой сказал Виктор старику.
Впервые Федя увидел, что очередь может взорваться, как бомба мгновенного действия. Ее волной и он и Виктор с шумом были выброшены за дверь.
— Так вот, — начал Виктор небрежно, когда они на улице смешались с толпой, — сколько ты хотел бы получить за свою вещичку? Говори прямо.
Федя облегченно вздохнул. Он продаст Виктору, а тот уж никому не скажет о сделке.
— Тысячу, — выпалил он.
— Пардон, — осклабился Виктор. — «Зоркому» красная цена восемьсот.
— Бабушка заплатила…
— Знаю, — согласился Виктор. — Но это было год назад, и то благодаря тиражу трехпроцентного займа, по которому Анна Петровна выиграла. За это время на товары широкого потребления дважды снизились цены. Ты отстаешь от событий. Итак, окончательно?
Федя потер ногу об ногу, задумался. Он не знал, было ли снижение цен на товары и сколько раз, а сейчас деньги ему требовались до зарезу. Дорога туда и обратно, питание, клади по пятерке в день, и другие
— Я даю шестьсот рублей, — предложил Виктор. — Больше ни гроша. Все. Я жду.
Он и в самом деле повернулся спиной. Федя заторопился, сказал: «Согласен». В подъезде старого дома, считая деньги, мальчик обнаружил, что в пачке было всего пятьсот рублей.
— Сотенную я буду тебе должен, — объяснил Виктор и направился прочь.
Оскорбленный до глубины души предательством, Федя с досадой плюнул ему вслед.
— Спекулянт, плесень несчастная!
— За оскорбление — штраф в размере ста рублей, — остановившись, усмехнулся Виктор.
Федя не стал переругиваться. У него были дела поважнее.
* * *
Снимая в коридоре пальто, Федя старался придать лицу спокойное выражение.
— Где ты катался? — встретила внука бабушка. — Ведь льда-то в Москве нигде нет.
— А искусственный! — удивляясь собственной находчивости, воскликнул Федя и порозовел от удовольствия, что удачно опроверг какие бы то ни было подозрения. — Готовь мне, пожалуйста, белье. Пару рубашек, трусы и прочее там… Мыло тоже.
Анна Петровна всплеснула руками:
— Да куда тебе?
— В зимний лагерь, — объявил Федя. — На все каникулы. На автобусе поедем. Лучшие ученики школы и я, конечно. «И почему я не записался в драматический кружок в школе или при домоуправлении? — удивлялся он, ловко расправляясь с подогретым бабушкой обедом. — Здорова у меня все получается, как у настоящего артиста!»
Несмотря на эти легкие мысли, Федя был сильно озабочен. Бросить бабушку на целых десять дней, не знать, как она тут будет жить, — не так-то просто. И Федя стал перебирать своих друзей, кому из них можно было бы передать заботы о бабушке на время его отсутствия. И что же оказалось? Настоящим, самым первым другом была Инка. Правда, в последние дни она «насолила» ему достаточно. Когда увозили ее на машине из школы, даже не кивнула. Потом разболтала о кладе Зойке. Иначе откуда та узнала? Жалко, что Ина не парень, с парнем всегда можно договориться, а тут как быть?
«Ну что ж, — решил, наконец, Федя, — попробую в последний раз!» Он смело подошел к Анне Петровне, хлопотливо собиравшей его нехитрые вещи в походный рюкзак, прильнул к ней:
— Бабуся, до моего приезда ты держи тут связь с Инкой, и больше ни с кем. Ладно?
— Ладно, ладно, — рассмеялась Анна Петровна. — Ох, и глуп ты еще у меня! И что с тобой делать — ума не приложу. Честное слово, отдам-ка я тебя с осени в школу-интернат.
— Ну что ж, — подумав, согласился Федя. — И там хороших людей воспитывают.
За два часа до отхода поезда Федя надел рюкзак, поцеловал бабушку и, не оглядываясь, торопливо юркнул в дверь. Но Анна Петровна успела крикнуть ему в форточку:
— Фотоаппарат свой не забыл?
— Не забыл, ба…
Ну вот, дорога свободна! Молодой путешественник вышел на середину двора. Оглянулся. Инки во дворе не было. Тогда он решительно вошел в подъезд напротив, поднялся на третий этаж. Перед дверью с дощечкой «Профессор И. Л. Шапиро» немного задержался, с силой нажал на звонок. Дверь открыла Серафима Марковна.