Тропою снов
Шрифт:
И вот результат. Болезнь. Между прочим, даже обычная простуда, если ее не лечить и себя при том не беречь, способна погубить не хуже самой страшной моровой заразы!
Я сразу подумала о дорей-нданне Кемме. Она ж лучшая целительница нашего мира! Вот только в госпиталь к ней бежать едва ли не в другой конец города… слишком долго, могу не успеть. Я накрыла ладонью ралинз. Можно ведь и так вызвать… Только я никогда еще этого не делала. И как еще меня за это Верховный похвалит… не достаточно ли с меня на сегодня приключений в Храме? Я
Кемма пришла очень быстро.
— Растешь, дитя, — с изрядной долей насмешки заметила она мне.
Я поняла, что она знает о наших с Юлеськой утренних приключениях на вершине Храма. Нет, ну ничего от нее не скроешь! Все знает, совсем как Верховный. Но тому по должности знать положено, а ей просто любопытно, наверное.
А согласится ли она лечить Матахри? Если уж тогда, на площади, помогать ей не стала, то теперь-то с какой ей стати? А впрочем… разве целители не давали клятву сохранять жизнь?..
— Помогите Матахри, нданна Кемма, — сказала я. — А я вам заплачу…
— Взять бы тебя, — выразительно проговорила целительница, — перегнуть через колено и врезать по мягкому месту! Так, чтобы дней десять сидеть не могла!
— Исцелите ее, — упрямо сказала я. — А я заплачу вам, чем вы только пожела…
Хлесткая пощечина едва не сбила меня с ног. Я зажала руками разбитые губы, по щекам хлынуло. За что?!
— Идиотка, — с чувством выразилась Кемма. — Разве можно давать Тьме такие обещания? Тем более тебе, мастерице! Магу, умеющему артефакты творить!
Я молча утирала кровавую юшку, бегущую из носа.
— Тьма не может давать, не забирая ничего взамен, — наставительно выговорила Кемма. — Именно поэтому за мою работу приходится платить. Но ты заплатишь столько, сколько я сама тебе скажу, поняла? Эти все "дам, что пожелаешь" никогда еще добром не заканчивались, никогда, сколько помню себя!
Я молчала. Могла бы и сама догадаться…
— Где она там, веди, — велела целительница.
Матахри лежала, скорчившись под теплым одеялом. Ее трясло в лихорадке.
— Так, — проговорила Кемма, склонившись над нею.
— Что? — спросила я. — Ее можно вылечить? Вы ее вылечите?
— Эти штуки, — Кемма пальцем указала на браслеты, избегая, впрочем, дотрагиваться до них, — полностью блокируют любое магическое воздействие. С любой стороны, откуда ни возьмись.
— Это как? — спросила я, ничего не понимая.
— Как сама Матахри не может воспользоваться магией, так и никто другой не сможет воздействовать на нее. То есть, если ты, к примеру, вздумаешь освободить ее, у тебя ничего не выйдет. Только Силу даром потратишь.
— Но лечить, получается, тоже нельзя? — спросила я растерянно.
— Магией — да, не вылечишь.
— Значит, она умрет?
Кемма внимательно посмотрела на меня. Спросила ласково:
— А тебе так хочется, чтобы она выжила? Зачем?
Зачем? Хороший вопрос… Если б я сама это знала! Зато я знала другое: если Матахри
— Зачем аль-нданн Баирну сотворил с ней такое? — спросила я, — Зачем он не казнил ее? Уж лучше убить, чем заставлять вот так мучиться!
— А ты не понимаешь? — спросила она.
— Нет, — призналась я.
— Изначальный Свет сам по себе ничего не стоит, если его нет в душе, — непонятно объяснила целительница. — Так, все. Хватит болтать!
— Но как же вы собираетесь лечить ее? Если магией нельзя? — спросила я.
— Бабушкиными средствами, — хмыкнула Кемма и пояснила:- Травами. И алхимией.
Она раскрыла свой чемоданчик. Там, внутри, оказалось очень много странных и пугающих вещей. Какие-то пузыречки с жидкостью, полые прозрачные трубки, как стеклянные, так и гибкие, еще что-то, чему не вдруг и название-то подберешь. Кемма взяла одну стеклянную трубку, приладила к ней здоровенную иглу…
Матахри пришла в себя и долго всматривалась в нас мутным взглядом, пытаясь понять, кто мы такие и чего нам от нее нужно.
— Ты! — выдохнула она, узнав наконец-то Кемму.
— Я, — согласилась целительница, перебирая наполненные пузырьки.
— Ничего… не выйдет, — со злобной радостью выдохнула пленная нданна. — Я умру. Уже… умираю… Зря… возишься. Не поможет мне твоя магия!
— Магия, — фыркнула целительница. — Про антибиотики слыхала что-нибудь?
Матахри только головой покачала. Надо сказать, и я про такое чудо тоже ничего не слышала. Алхимия, должно быть. Больно уж слово заковыристое! Именно такие слова любят алхимики…
— Молодь бестолковая, — ворчливо выговорила Кемма, набирая в цилиндрик через иглу прозрачную жидкость из пузырька. — Все вам по Междумирью шастать, все письками мериться, у кого ралинз круче… А сами даже подтереться толком без магии не можете.
Матахри смотрела на нее огромными глазами. Вид иглы явно пугал ее больше, чем летящие в лицо камни.
— Подставляй зад! — велела ей целительница.
— Что-о?!
— А, чтоб тебя… — с чувством ругнулась Кемма.
Могучей дланью она легко перевернула больную на живот, оголила ей ягодицу и размаху всадила иглу на всю длину, по самое основание. Сразу резко и неприятно запахло больницей.
— Ой-ей-ей! — завизжала Матахри, дергаясь.
— Ничего, — безжалостно заявила Кемма. — Не помрешь. Лежи смирно, сейчас еще получишь…
Второй укол пленница вытерпела молча. Мы заставили ее выпить горячий отвар, сберегавшийся в маленьком термосе. Потом закутали в одеяло, уложили и велели лежать. Она не спорила.
Довольно скоро жар отпустил ее, и она забылась некрепким беспокойным сном.
— Неплохо было бы отправить ее ко мне в госпиталь, — задумчиво проговорила Кемма. — Там у меня возможностей больше. Но, учитывая обстоятельства, ей лучше остаться здесь. Присмотришь. Если что, вызовешь снова. У тебя хорошо получилось!