Тропы зазеркалья

Шарапов Кирилл Юрьевич

— Двигай вперед, — приказал Радим к вызвавшемуся в сопровождение красному.

Тот кивнул и пошел на пару метров впереди.

За ворота вышли вчетвером. Радим убрал от горла женщины лезвие, чтобы ненароком ее не зарезать, даже если красный задумает глупость, он все равно успеет раньше.

— Кудья ми идем?

— Туда, — ткнул рукой в висящий почти совсем рядом остров с единственным низеньким строением. — Там зеркало.

— Никьёму не удавьялось покиньють разбитый мирь.

— А мы попробуем, — весело усмехнулся Вяземский. — Иди, давай. Сколько туда переходов?

— Трьи, поэтому тебья не сразью догнали.

— А что бы изменилось? — развеселился Радим. — Не в замке, так в другом месте твои охотники бы легли. Теперь помолчи. Надоел.

Красный заткнулся и оставшийся до перехода путь шагал

молча. Он шагнул в зеркало первым, за ним Фабер, потом ведьма с Вяземским, который держал ее под локоть, на всякий случай, чтобы не рванула вперед. Честно говоря, он ожидал от лягушатника какой-нибудь глупости, типа взять за горло антиквара и устроить торг с обменом на свою госпожу. Но тот оказался вполне себе благоразумным. Когда они вышли на другом острове, тот стоял на коленях и развязывал сопляка охранника, про которого Радим уже успел подзабыть. А него на скуле слева был вполне приличный синяк, точно такой же украшал лицо маркизы. Радиму даже на секунду стало стыдно, нехорошо бить женщин, но он тут же унял свою совесть, вспомнив, что это не женщина, а боевая ведьма, которая за секунду до удара в челюсть послала в него две внушительные сосульки. Причем своего мертвого подручного она била насквозь без каких-либо колебаний, только чтобы зацепить Дикого.

— Спасьибо, что не убьил его, — закончив возиться с ремнем, стягивающим запястья пацана, поблагодарил Радима лягушатник.

— Я же сказал, крови достаточно. Пацан пусть домой топает, нечего ему с нами шляться. А ты веди дальше, думаю, дорогу знаешь.

— Коньечно, — и красный направился направо, и через тридцать метров почти на самом краю буквально в двух шагах от пропасти прошел через очередной переход. Следующий остров был обитаем, сразу три черные тени, причем один здоровяк вылезли из каких-то руин напоминающие греческие, но им было бежать далеко, а переход находился в полусотне метров, так что они ушли раньше чем те проделали половину пути.

Остров с подземельем встретил их привычной пустотой.

— Так, спускаемся по лестнице, поворачиваем направо, идем до комнаты с зеркалом. Ты ждешь снаружи, за дверью, маркизу я не трону. Мы уходим, ты ее освобождаешь. Любая попытка помешать нам, и будет два трупа. Все ясно?

— Дья, — кивнул лягушатник. — Ты чьеловек слёва, я вьерю тебье.

— Тогда топаем, — поторопил красного Радим, — устал я от вашего мира, домой пора, меня там женщина ждет.

До комнаты с зеркалом добрались без приключений, правда, пришлось вешать световой шарик крохотный, чтобы просто видеть, куда ноги ставить.

Дошли быстро, даже маркиза бодро шевелила ногами, стараясь, как можно быстрее, избавиться от неприятных гостей. А еще Радим чувствовал ее любопытство, ей было очень интересно посмотреть, как чужаки полезут в зеркало.

— Ты снаружи, и дверь прикрой, — приказал Радим красному и слегка подтолкнул госпожу де ля Валет внутрь.

Тот выполнил приказ, и дверь действительно закрылась, не плотно, но все же будет слышно, если он решит сунуться внутрь. А слышимость в подземелье была отличная.

До зеркала добрались быстро. Радим усадил маркизу у стены и проверил резерв, тот был почти полным, что внушало оптимизм.

Руна дальнего взгляда, и вот в зеркале отображается пустой кабинет антиквара. Фабер так обрадовался, что ринулся вперед, но тут же врезался в стекло, которое от удара его могучего тела загудело.

Радим развеял руну, чтобы не жрала энергию, и посмотрел на сидящего на каменном полу Фабера, укоризненно покачал головой.

— Все будет немного сложнее, Дмитрий Семенович. И границу между мирами вы будете пересекать в бессознательном состоянии, иначе мы оба погибнем. Кстати, это вполне вероятный вариант, поскольку я один, без вас, сюда едва дошел, а когда придется тащить ваше немаленькое тело, не уверен, что силенок хватит. Правда теперь у меня есть карта козырная, но не знаю, хватит ли ее. И прошу, не создавайте мне проблем, я говорю, вы делаете, никто без моего разрешения никуда не идет, не бежит и даже не дышит.

— Я понял, Радик, — закивал антиквар, — только вытащи меня отсюда.

— Сделаю все возможное. А теперь не мешайте.

И Радим принялся вычерчивать на зеркале руну пути, даже рисовка руны жрала силы, что же будет, когда он начнет напитывать ее из резерва?

Все оказалось плохо,

половина резерва исчезло почти мгновенно, словно плотину прорвало. Знак налился силой всего за несколько секунд, потом, правда, интенсивность сильно снизилась, но Радим уже чувствовал, что его запаса не хватит. Ошибся, хватило, зеркало привычно пошло рябью, потом успокоилось, открыв проход. Вот только на дорогу энергии не осталось, даже на примитивные сон и паралич, чтобы вывести из игры Фабера, не говоря уж на более затратную ментальную защиту. Радим пошатнулся, но устоял, резко его опустошило, впервые он словил настолько сильный откат. Бросив взгляд на стоящего рядом антиквара и не сводящую с него глаз маркизу, которые сверкали завистью и злостью на то, что эта сила не ее, Радим достал пакет с рунами и, раскрыв его, нашел взглядом ту самую по раскачке и восполнению энергии. Если сейчас не сработает, придется выдумывать иной способ. Сунув руку внутрь, он коснулся ее пальцем, та мгновенно рассыпалась в серую пыль, и фиолетовая насыщенная большая искра вошла в его руку, заставив ее светиться неожиданно ярко. И тут ему прилетело от души, сначала был резкий подъем, он ощутил, что может все, а потом его скрючило, да так, что он рухнул на каменный пол. В глазах потемнело. Но, к счастью, его быстро отпустило. Поднявшись, Радим уставился на валяющуюся в отрубе маркизу и стоящего над ней Фабера.

— Приласкал, — произнес антиквар виновато. — Ты как рухнул, она сразу наручники порвала и вскочила. Ну, я ей и зарядил, я же в молодости боксировал, даже кандидата в мастера спорта получил. Так что, она ушла, и вернется не скоро. Удар, конечно, уже не тот, но минут десять точно валяться будет.

— Ну, я чего-то такого ждал, — потирая виски, прокомментировал Вяземский. — Только не думал, что меня нахлобучит так.

Он прислушался к себе и удовлетворенно кивнул, резерв был заполнен на половину, хватит и на руну ментальной защиты и на то, чтобы волочь Фабера. Жаль только, что руну нельзя заранее использовать, в отличие от других, зеркало при прохождении ее стирает и приходится ставить заново. Так что, если он не увяжется, снова будет плохо. Но пора сваливать.

— Ладно, Дмитрий Семенович пора либо умереть, либо вернуться домой. Сейчас садитесь на пол, я вас погружу в сон, потом затащу в зеркало, и если все будет хорошо, проснетесь вы уже в своем кабинете.

— А если я сам, ножками? Я мужик крепкий, — поинтересовался антиквар.

— Скорее, крупный, — улыбнулся Радим. — Там, с той стороны, не поможет никакая крепость, так что, придется вам мне довериться. А теперь все, ша, кворуму, садимся на пол и желаем всем спокойной ночи.

Фабер кивнул и выполнил команду. Раз — и вот он спит, два — и паралич, три — подготовить руну ментальной защиты уже для себя. Все, погнали наших, городских. Бросив взгляд на маркизу, Радим целую секунду прикидывал, а не наказать ли ее, например, оставить без одежды, пусть тащится голой или в тунике своего пса. Но возиться было лень, да и ребячество это, либо убивать, либо пошла она на хрен. Так что, пусть живет. Может, еще сгодится знакомство.

— Аревуар, мон ами, — выдал он еще одно скудное знание языка лягушатников, хотя «ами», вроде, как друг, а к женщине это применимо? А, да и черт с ним.

Ухватив правой рукой Фабера за шкирку, швырнул его в зеркало, шагнув следом, и тут же активируя руну ментальной защиты. И ведь успел до того, как накрыло атакой, голоса были навязчивыми, но тихими, главное, обошлось без обмороков.

— Прости, Дмитрий Семёнович, но я тебя не унесу, придется волоком, так что, без обид.

И, ухватив антиквара за руку, Радим потащил его по едва видимой светящейся дорожке. Поначалу было ничего, потом все хуже и хуже, он слабел, Фабер с каждым шагом становился все тяжелей, голоса все громче. Это уже не гул, они шептали и нашептывали, бросить его, добить, швырнуть в туман. Голова раскалывалась, но Радим пер антиквара, сцепив зубы. Десять минут, еще столько же, а зеркала все не было. Он упал на колени, защита почти не справлялась, в сознании стали возникать образы. Вот на мгновение промелькнула покойная Матильда Шмидт с трупными пятнами и следами разложения, вот пожаловала ведьма Анея в своей боевой ипостаси, пошла череда убитых им двойников. Все они появлялись на секунду, но их было так много, что они шли сплошным потоком, подавляя его сознание, уничтожая ментальную защиту.