Тройная игра афериста

Круковер Владимир Исаевич

Я заговорил. Заговорил тихо, чуть ли не шепотом. Потом я не вспомню строение

своей речи, изощренную феню, впитавшуюся в мой ум с детства, грозные

ругательства, которые ничего общего не имеют с вульгарным мужицким матом. Я

говорил, идя ему навстречу мелкими шажками, как в игре замри, и видел, как

белеет его смуглое лицо, как расширяются зрачки шоколадных глаз.

• ... и ты, сявка скверная, сам себе член отрежешь и съешь без соли. И меня,

Адвоката,

меня, законного вора, меня, Мертвого Зверя, просить о смерти будешь

как о милостыне. И тогда я, может, подарю тебе смерть, - закончил я почти

беззвучно, продолжая двигаться на отступающего насильника. И, подняв руку,

грубо провел по его ошеломленному лицу, выразив этой "шмазью всеобщей" свое к

нему отношение.

Продолжая пятиться и вовсе не пытаясь защититься насильник споткнулся о

какую-то палку и упал на спину, продолжая пятиться в полусидячем положении.

Он был по-настоящему испуган, он явно слышал мою грозную кликуху. Его товарищ

непонимающе ворочал головой и я с наслаждением врезал сгибом локтя ему в

толстое пузо. Советы Шмеля не прошли даром, толстяк согнулся и я смачно

добавил ему по затылку сомкнутыми в замок руками, не забыв подставить колено.

Что-то хрястнуло, по колену потекло теплое, а пузан, не разгибаясь, завалился

на бок и скорчился, как девочка у ног негодяя. И мне опять пришла на память

книжная фраза о том, что человек в моменты растерянности принимает позу

эмбриона.

Я вернулся к сетям и поднял телефон. Какой же я все-таки идиот. Рисковал,

хотя мог давно позвонить и решить все проблемы. Я, как никак, могущественный

член воровского клана. И не просто член, а один из руководителей. Генерал.

Почти маршал, если маршалом можно считать Пахана.

Я разговаривал с Филином, постепенно переходя на привычную ироническую речь,

а тот парень все смотрел на меня, не вставая. В глазах его стыл абсолютный

ужас, похоже - трубка сотового его окончательно доконала.

• Нет, похоже они полностью деморализованы, - сказал я в ответ на вопрос

Филина. Но на всякий случай могу дать трубку. Иди, тебя.

Черножопый подполз, так и не встав на ноги, подошел на коленях и взял трубку

только со второй попытки, придержав одну руку другой. ОН слушал и мычал,

пытаясь в чем-то клясться. Потом все же прорвался и сказал громко:

• Мамой клянусь! Я же не знал!! И мыслей не было. Все исполню, мамой

клянусь!!!

Я присел около девочки и накинул ей на печи свою рубашку.

• Давай, малыш, накинь пока. Твоя одежда в лодке?

• Да, сказала она, продолжая судорожно всхлипывать,

как всхлипывают маленькие

дети после рыданий.
– Я покататься села, я думала они дяденьки, а не

мальчишки. Я только покататься чуток, так хотелось. Я на море впервый раз.

• С кем?
– спросил я.

• С мамой, она путевку получила почти бесплатную. Мы на Севере живем, я так

радовалась, что море увижу.

• Еще увидишь. И на лодке покатаешься. Я тебя лично покатаю, на смаой лучшей

лодке. И на планере, если не побоишься. Вы еще сколько тут пробудете?

Еще десять дней. У нас на три недели путевка.

• Вот и не плач. Это здорово, что мы с тобой встретились. У меня дочка твоего

возраста. Тебе четырнадцать, я не ошибся?

• Тринадцать. Четырнадцать через два месяца исполниться. И я вовсе уже не

плачу. Я напугалась сильно.

• Конечно ты не плачешь. Это я по глупости сказал, что ты плачешь. Я же вижу,

что ты девочка мужественная. Вообщем, благодаря этому твоему приключению мы

теперь с тобой познакомились. И я сделаю так, что ты свою поездку на море

запомнишь на всю жизнь. Представь себе, что я Старик Хоттаббыч или золотая

рыбка. Эй, я не шучу - любое твое желание будет тут исполняться, честное

слово.

Девчонка смотрела на меня заворожено, а я недовольно подумал, что становлюсь

сентиментальным. Впрочем, из шока я ее своими сладкими речами вывел. И врать

не вру, исполнить ее девчоночьи желания мне в моем нынешнем статусе совсем не

трудно. Я сказал, не оборачиваясь:

• Эй, сявка, притащи-ка одежду ее на скороту. Яволь?

• Слушаюсь, - рванул к лодке парень.

• Не вздумай попытаться сбежать, - повысил я голос ему вслед, - найдем на дне

моря.

• Что вы, - крикнул он на бегу, - я не дурак, два срока мотал. Как скажите -

так и будет. Я - ваш раб.

Он вернулся мгновенно, бережно подал девочке ее нехитрые тряпки. В это время

очнулся толстяк. Он трудно встал и непонимающе огляделся, протирая залитые

кровью глаза. Нос я ему переребил капитально!

Зажужжала очередная пчела - моторка. Глиссер выпорхнул из морской глади, как

белая чайка.

• Ну, Верт, - сказал Фили, сходя на берег, - тебя на минуту одного оставить

нельзя. Что ты за человек такой?

На насильников он не смотрел, ими уже занялись мои телохранители. Они умело

уложили их на песок вниз лицом, не приступая пока к силовым действиям, и

вопросительно посмотрели на меня.

• Тебя как зовут, - спросил я у девочки.