Тройная игра афериста
Шрифт:
Нынешние посельчане подрабатывали вольнонаемными в зоне: заработок скудный и не постоянный. Горе они топили в самогоне. Их дети росли в разноцветном болоте зековского и ментовского быта, настоянного на том же самогоне. Купить их было проще, чем городских оборванцев. И Момот привадил девчушку мелкими подачками.
Девчонка быстро освоила технику ласк, требуемых майору. Тайну хранила крепко - деревенские позора боятся пуще пожара. Первый месяц она еще пыталась беречь невинность, но хитрый Момот все же убедил ее согласиться "на все". Разоблачил их девчоночий ухажер - малолетка:
Тогда Момот спасся от тюрьмы чудом. Руководство управления, дабы не марать честь мундира, не стало разбираться в деталях "интимной близости" четырнадцатилетней замарашки и развратного офицера, а перевело Олега Панфиловича в соседней лагерь. Тем более, что Момот был хорошим администратором и умел поддерживать в медпункте идеальный порядок.
Воспоминания разожгли майора, он вновь приглушил телевизор, чтоб на звук не сунулся какой-нибудь сосед за спичками или еще чем, скинул халат и подступил к кровати.
***
Проснулся майор поздно. Майское солнце вовсю поливало маленькую комнату. Он сразу посмотрел на соседнюю кровать. Даша еще дремала.
Майор окончательно обессилил уже под утро. Он тщательно подмыл девчонку в ванной, положил ее временно на свою кровать, снял простыню, перевернул матрац заляпанной стороной к пружинам, вновь застелил постель гостиничным бельем и уложил девчонку под одеяло. И только тогда прилег сам, предвкушая целую неделю блаженства.
Сейчас, проснувшись, неторопливо совершая утренний туалет, майор подумал, что, гуляя с девчонкой по городу, он может наткнуться на ее знакомых или родственников. Не мог же он всю неделю продержать ее в гостинице - это наверняка вызовет подозрение у обслуги.
Майор мог решить эту проблему, увезя девочку в какой-нибудь загородный Дом отдыха, но жадность была в Олеге Панфиловиче родной сестрой похоти. Он разрывался между острым желанием трахаться и нежеланием тратиться.
Тоненький голосок прервал его размышленья.
– Дядя Олег, я уже проснулась. Мы пойдем в Детский мир?
"Вот, шмакодявка, - подумал Момот, вытираясь, - не успела проснуться, как подавай ей магазин. Как же, буду я еще на эти иностранный куклы деньги разводить, они, небось, дорогие."
– Посмотрим, - сказал он строго, - я еще не знаю, как у меня со временем. У меня же всякие дела в городе имеются, не только магазины.
– Вы обеща-а-али!
– капризно отозвался голосок.
Майор вышел из ванной.
– Потом решим, чуть позже. Я зря не обещаю. Только куклу тебе еще заработать надо. Я и так тебя балую бесплатно. Кормлю, пою. Вот, колечко тебе купил золотое.
Момот показал колечко. Девчонка села в кровати, свесив худенькие ноги.
– Ой, а дайте его мне.
– Только примерить. Давай договоримся, я
– Я согласная, - беззаботно сказала девочка, надевая колечко на средний палец, - а что надо работать?
– Ну, во первых, я должен убедиться, что ты умеешь хранить тайну.
– Это секрет? Умею. Я много секретов знаю.
– И ни кому не рассказываешь?
– Кто ж секреты рассказывает?
– Нет, я тебе не верю. Доказать можешь?
– А как доказывать?
Даша встала, ее слегка шатнуло.
– Вот, кулема, - ругнулась она сама на себя, - так заспалась, что ходить разучилась.
Она подсела к столу, налила стакан фанты, отломила хлеб. Видно было, что в ее семье умываться по утрам не принято. Майор посмотрел сверху на девчонку, на растрепанные короткие волосы, на шустрые глазенки под белесыми ресницами, на пухлые губки, на тоненькие ключицы, рядом с которыми билась синенькая жилка, на маленькие грудки, слегка прикрытые распахнутым воротом его рубахи.
– Как доказывать?
– переспросил майор, будто раздумывая.
– Я придумаю для тебя испытание и, если ты его пройдешь, то поверю, что ты умеешь хранить тайну. И тогда отдам золотое колечко насовсем.
– А куклу?
– Ну, может быть. Тогда два испытания будет: одно сейчас, а второе - вечером. Согласна?
– Я сейчас, пописаю.
Даша опять, пошатнулась, вставая и неуверенно пошла в ванную. Момот задумался. Он, собственно, был педиатром, он специально избрал эту профессию, чтоб иметь легальный доступ к детям. Еще в мединституте экспериментировал с разными снотворными, испытывая их на самом себе. У детей был слишком быстрый обмен веществ, взрослые дозы могли или не подействовать, или оказаться опасными для жизни. После защиты диплома кайфовал в детской поликлинике, заслужил своей добросовестностью несколько благодарностей. И охотно соглашался на ночные дежурства... Из-за этих ночных дежурств и пришлось уйти в зэковскую больничку.
"Не переборщил ли я с дозой?
– думал он.
– Впрочем, вряд ли. Это психотропный препарат, он может остаточно действовать, как мышечный релаксат. Да, кажется в рецептурном справочнике так и сказано: возможно побочное действие, проявляющееся в расслабление мышц и нарушении координации движений. Легко снимается любым анальгетиком."
– Ну-ка, прими эту таблетку, - дал он Даше баральгин, - а то тебя качает, как матроса на палубе в шторм.
– Ты спрашиваешь, какое испытание? Я придумал, ты сама выберешь свое испытание. Я возьму три бумажки, - майор достал из кителя блокнот, вырвал листик, аккуратно сложил его и оторвал по сгибам три полоски бумаги, - и на каждой напишу одно испытание. Потом мы свернем их, перемешаем. То испытание, которое ты сама вытянешь, и будет твоим. Как в лотерею.