Тройная зачистка
Шрифт:
– Пиши так. Я устал говорить тебе правду. И понимаю, что мне никогда из обыкновенного честного опера не стать изощренным, как ты, следователем. Воображением не дорос...
Лысцов начал быстро работать ручкой, выводя первые строки.
– Вот, – сказал он, показывая. – Теперь у нас создается зримая картина происшествия. Твоя естественная реакция должна быть какой?
– Какой? Я уже не буду говорить, какой должна быть моя настоящая реакция. Я просто интересуюсь твоим видением моей реакции и тем, что приличнее написать в протоколе.
– Естественно, у тебя нет возможности выхватить свой пистолет.
6
Подразделение «А» – подразделение антитеррора «Альфа».
– Какие? – Басаргин всем лицом показал великий интерес.
– Ты думаешь о последствиях, о завтрашнем дне не только для себя, но и для общества. То есть ты думаешь только о том, что, расправившись с тобой, вооруженный преступник уйдет и продолжит свое черное дело. Понимаешь собственную обеспокоенность ситуацией?
– Понимаю. Ой как я ее понимаю... Только когда мне было это понять... Впрочем, о времени на размышление мы в протоколе писать, думаю, не будем.
Следак пропустил последние слова мимо ушей.
– Значит, ты должен в этом случае попытаться воспользоваться своим оружием. Каким образом? Вы слишком близко друг от друга, а незнакомец еще не должен понять, что его раскусили. Значит, ты сделал по лестнице несколько шагов, не подозревая еще, что человек кавказской внешности, с пистолетом, ждет именно тебя, чтобы убить. Незаметно для него достал пистолет, желая – запомни это твердо, это непременное и обязательное! – провести задержание вооруженного незнакомца, и только тогда обернулся. И увидел, что ствол уже наводится на тебя. Тогда ты выстрелил автоматически, не задумываясь. На опережение. Это следствие твоей растерянности, а не твое успешное вычисление киллера. Только так! Понимаешь – растерянность...
– А чем это лучше?
– Поверь мне, в растерянность поверят с большей охотой, потому что любой прокурор на твоем месте растерялся бы. Он считает тебя равным себе, если не считает себя выше. И против такой трактовки особых возражений иметь не будет, хотя для порядка, для поддержания собственного авторитета и строгости нравов среди следаков будет возвращать дело на доследование.
Силы к сопротивлению у Басаргина полностью кончились. Он отчаялся.
– Пиши, как знаешь. Я подпишу.
Майор, убедив оперативника в лучшем знании психологии прокурорских работников, принялся излагать
3
Рассвет поднимался красивый, стремительный и величавый. На востоке, откуда солнце приходит обогревать Таджикистан, высятся горы, с которых, собственно, и начинается «Крыша мира». И золотистый солнечный диск выкатывается из-за далеких вершин стремительно. Это закаты здесь медленные, потому что на западе равнина хотя и высокая, но постоянно понижающаяся и понижающаяся вплоть до узбекской границы. И там солнцу долго скатываться за горизонт. Но рассветные часы всегда красивее закатных, потому что в них больше не ушедшей еще ночной прохлады. И потом рассвет всегда вселяет новую надежду, тогда как закат несбывшуюся надежду уносит.
Назар вынес из сарая домкрат.
– Давайте его сюда, хозяин.
Рахим молод и силен. Назар тоже по молодости силой обижен не был, но во время войны две пули вошли в живот, и до сих пор желудок не может переварить их. Боли в желудке преследуют Назара постоянно, и из-за этого он часто бывает зол и ворчлив.
Рахим приладил домкрат и вставил в гнездо монтировку. Стал поднимать кузов, отрывая его от рамы. Овцы, для маскировки загруженные еще вечером, загодя, начали обеспокоенно блеять.
Работа много времени не заняла. Да и высоко поднимать кузов не было очевидной необходимости.
– Давайте, хозяин...
Содержимое рюкзака Абдулло быстро перекочевало в тайник. Заботливой рукой Рахим, всегда склонный к аккуратности, расположил пакеты ровно, по всей поверхности, чтобы не подпрыгивали и не трепыхались в дороге. А то, не дай Аллах, пакет порвется – не расплатишься потом.
Рахим повернул гайку регулировки. Так же, как поднимал, опустил кузов и вставил крепежный болт. Кто догадается, что под ровной, обитой жестью поверхностью кроется тайник?
– Едем, хозяин?
– Сейчас, я в дом схожу.
Он зашел в свой сравнительно небогатый дом, может быть, даже нарочито небогатый, открыл холодильник и достал оттуда бутылочку «Альмагеля» [7] . Сделал три маленьких глотка. И только после этого заглянул в комнату к жене. Гульбахор спала лицом к стене, распустив косы по непримятой подушке мужа. Он не стал будить ее.
Вышел и молча стал открывать ворота, чтобы выпустить машину. Рахим уже сел за руль. Двигатель работает неровно. Плохой бензин в последнее время возят из Узбекистана.
7
«Альмагель» – лекарство от язвы желудка.
Закрыв за машиной ворота, Назар сел в кабину:
– Поехали, что ли...
– Поехали, хозяин.
Дорога пыльная. Прямой стрелой идет через поле люцерны. Ветерок с рассветом не пришел, и пыль не уносится в сторону и не сразу осаживается на землю. Уже рассвело почти полностью. Рахим видит в зеркало заднего вида за спиной длиннющий пыльный шлейф.
Поле наконец закончилось. У поворота на асфальтированное шоссе стоит старенький милицейский мотоцикл. Рядом милиционер. Помахивает полосатой палочкой.