Тщетная предосторожность

Картленд Барбара

– Я запрещаю тебе! – вспылил Роберт.

– В таком случае я убегу с Артуром, – спокойно парировала Микаэла. – Поверьте, он готов принять меня на любых условиях – он, представьте, любит меня.

– Но Артур намного старше, – вмешалась Синтия. – Вы будете с ним несчастной. Он скучный педант, убежденный холостяк по натуре.

– Он будет очень разумным мужем, – невозмутимо отвечала Микаэла.

Синтия встряхнула головой, пытаясь убедиться, что это не сон.

Микаэла, – сказала она умоляюще, – не делай этого. Это дурно,

безнравственно!

– На вас не угодишь! – насмешливо воскликнула Микаэла, но на лице ее ясно читалась злость. – Вы не хотите, чтобы я сбежала с любовником, не хотите, чтобы я вышла замуж. Чего же вы хотите? Чтобы я осталась старой девой?

– Не выйдет! – отрезал Роберт. – Я сам поговорю с Марриоттом.

Он решительно направился к двери, но, когда взялся за ручку, Микаэла остановила его.

– Если ты намерен с ним разговаривать, – сказала она с притворной кротостью, – я тоже поговорю: поведаю правду о себе… и о тебе!

– Что ты имеешь в виду?

Синтии показалось, что Роберт, словно загнанный в угол зверь, приготовился к защите и оскалился.

– Думаю, мы понимаем друг друга, – отчеканила Микаэла. – Я намерена выйти замуж за Артура Марриотта, и лучше, если ты не будешь мне в этом мешать.

К удивлению Синтии, Роберт уступил. Он отошел к окну.

– Что же, ладно, – сказал он. – Выходи хоть за дьявола, если хочешь!

Микаэла недобро усмехнулась:

– Благодарю за позволение, сойдет пока и Артур. Свадьба через три недели. Медлить не к чему.

Выходя из комнаты, она обернулась и выпустила еще одну отравленную стрелу.

– Артур в гостиной. Я уверена, вы оба горите желанием поздравить его! – С этими словами она резко захлопнула дверь.

Синтия обернулась к Роберту. Видно было, что он невыносимо страдает. Она подумала, что лучше, пожалуй, оставить его одного, но чутье подсказало – сейчас она нужна ему больше, чем когда-либо прежде.

Синтия подошла. Он смотрел в окно невидящим взглядом, рука, лежащая на подоконнике, сжата так, что побелели суставы.

– Роберт, я глубоко вам сочувствую, – произнесла Синтия еле слышно.

Он обернулся.

– Наверно, я получил по заслугам, – ответил он. – Но я всей душой надеялся завоевать ее любовь и думал: она поверит мне. Но я проиграл. Проиграл там, где мог бы выиграть.

– Она еще так молода, – сказала Синтия, пытаясь его утешить.

Она села рядом на широкий подоконник и снова посмотрела на Роберта, на его хмурое, мрачное лицо.

– Она еще совсем юная, – повторила Синтия. – Вы должны отнестись к ней с сочувствием и пониманием. Наверно, она всю жизнь мечтала о любви, а мы у нее эту любовь отняли, и бедняжка в отчаянии, что с ней нет Хью, и ненавидит тех, кто ее разлучил с ним. Ненавидит нас.

Роберт кивнул.

– Да, меня она ненавидит. Теперь я это чувствую.

– Она так несчастна, – напомнила Синтия, – бесконечно несчастна. Понимаете, она похожа на вас – ею владеют

чувства, и если она о чем-то мечтает, то стремится к этому всем существом.

– Верно, она похожа на меня, – согласился Роберт и тихо добавил: – Я всегда мечтал о ребенке и вдруг узнаю, у меня есть дочь. Я был счастлив безмерно. Не знал, чем это может обернуться.

– Но она ведь еще не вышла замуж, – заметила Синтия. – Может быть, стоит поговорить с Артуром? Он должен понять, что Микаэла не любит его и пообещала стать его женой из совершенно других соображений. Конечно, тяжело будет разъяснить ему, как обстоит дело на самом деле.

Роберт отрицательно покачал головой:

– Вы слышали, что сказала Микаэла. Если мы вмешаемся, она расскажет Артуру всю правду о себе и… обо мне.

– Вы страшитесь этого?

Роберт безнадежно махнул рукой.

– В моей жизни есть тайны, которых вы не знаете, – сказал он. – И не должен знать никто. Иначе мне грозит беда.

Синтия не ожидала подобных откровений и не знала толком, как на это отвечать.

Она вопросительно посмотрела на Роберта, но тот отошел и встал у письменного стола.

– Что же, – сказал он, – видимо, необходимо побеседовать с Артуром. Если свадьба через три недели, очень многое следует продумать и обсудить.

Сказано это было без горечи. В его голосе слышалась лишь бесконечная усталость. Озадаченная, не зная, что ей ответить, Синтия молча последовала за ним в гостиную.

Глава девятнадцатая

Неприятностей было хоть отбавляй. Мало было Синтии надменной, вызывающей Микаэлы, самодовольно-напыщенного Артура, подавленного Роберта. Так появилась еще незадача: нагрянула Сара с визитом.

Получив за полчаса до прибытия поезда от нее телеграмму, Синтия невольно воскликнула:

– Только этого не хватало! Неужели она заявится в такое неподходящее время?

– Кто заявится, мисс? – поинтересовалась Грейс, которая принесла телеграмму и теперь ждала указаний.

– Миссис Иствуд едет, хочет у меня пожить, – объяснила она горничной. – Вот прочтите.

Грейс медленно читала, близоруко вглядываясь в неровные строчки:

«Прибываю в 3 часа. Надеюсь, ты будешь мне рада. Мечтаю о встрече.

Сара».

– Откладывать визит поздно, даже если бы нашлась уважительная причина, – недовольно подытожила Синтия.

– Может, миссис Иствуд ненадолго, мисс, – успокоила Грейс. – Еще вам забота. Я нынче утром Розе говорю, мисс Синтии надо отдохнуть. Опять у вас вид усталый, мисс, сразу заметно.

– Нет, я чувствую себя хорошо, – рассеянно отозвалась Синтия. – Приготовьте, пожалуйста, Саре комнату, Грейс, и предупредите Розу.

– Хорошо, мисс, – сказала горничная и вышла.