Тщетная предосторожность
Шрифт:
– В понедельник! – ахнула Синтия. – О нет, Микаэла! Неужели так скоро?
– В понедельник, – твердо повторила девушка.
Она повернулась, чтобы уйти, но Синтия остановила ее:
– Микаэла, вы сообщили обо всем Хью?
Она едва осмелилась произнести это имя.
Микаэла замерла.
– Нет, – ответила она, помолчав. – К чему? Если я принимаю решение, я его выполняю. И потом, я даже не знаю, где сейчас Хью.
– Вы правы, поступив решительно и бесповоротно, – сказала Синтия. – Однако сейчас,
– К чему? – холодно отозвалась Микаэла.
Синтия ответила ей совершенно искренне:
– Быть может, хоть он сумеет остановить вас, не позволит вам сделать эту глупость. Вашему отцу и мне не удалось. Надеюсь, к мнению Мартена вы прислушаетесь.
– Я всегда буду слушаться Хью.
У Микаэлы изменился голос – исчез резкий вызывающий тон. Впервые за много недель она заговорила по-человечески.
– Так сообщите ему, – настаивала Синтия.
Микаэла отрицательно покачала головой.
– Вы перехитрили сами себя, Синтия, – проговорила она еле слышно. – Перехитрили, когда приехали к Хью домой и уговорили меня с ним расстаться. Я повторила ему ваши слова, убедила его, что вы правы. Он решил, что мы будем поступать как порядочные люди. Ни встреч, никаких контактов, пока обстоятельства не изменятся. Хью связан браком, выходит, это я должна изменить свои обстоятельства. Не так ли?
– Но я убеждена, Хью не предполагал, что вы поступите так дурно, противоестественно – выйдете замуж без любви! – воскликнула Синтия.
– Откуда вам известно, что он мог предполагать? – спросила Микаэла чуть хрипло. В голосе ее звучало глубокое страдание. – Кому это может быть известно?
Она быстро отвернулась и бросилась бегом к дому, оставив Синтию одну, подавленную, обескураженную.
Некоторое время Синтия бродила по саду, затем вернулась в гостиную.
К ее удивлению, ни Роберта, ни Сары там не было, однако очень скоро та появилась.
– Пойдем, Синтия, нам пора! – резко сказала она.
– Роберту, значит, я не понадоблюсь? – удивилась Синтия.
– Нет, Роберт занят, – отвечала Сара. – Пошли.
Она почти силой вытолкнула Синтию в парадную дверь. Они пошли вдоль аллеи, и когда их нельзя было услышать из дома, Сара выпалила в возбуждении:
– Держись, я тебе скажу нечто сногсшибательное!
– Что случилось? – забеспокоилась Синтия.
– Перед тем, как все тебе рассказать, хочу чтобы ты услышала мое мнение о твоем друге Роберте Шелфорде. Он ничтожество! Я восхищалась им, считала его, по крайней мере, человеком щедрым, но либо он изменился, либо я ошибалась.
– Что ты имеешь в виду? – сказала Синтия. – И почему о моем друге? Скорее он твой друг, ведь вы знакомы много лет.
– Да, это так, – вынуждена была признать Сара. – Но должна сказать тебе, Синтия, – в «Березах» творится
Синтия словно прозрела.
– То есть денег? – спросила она.
– А почему бы и нет? – сказала Сара. – У него их куры не клюют.
– Ты шантажируешь его?
– К чему такие абсурдные выражения? – послышался недовольный ответ. В глазах Сары сверкнул злобный огонек. – Я тебе кое-что скажу: Роберт делает вид, будто влюблен в тебя, а на самом деле у него в «Березах» живет содержанка.
Синтия застыла на месте.
– Что ты имеешь в виду?
– То, что сказала, – ответила Сара. – Он прячет там какую-то свою подружку.
– Ты сошла с ума! – ахнула Синтия, но естественное любопытство взяло верх, и она тут же добавила: – Откуда тебе известно?
– Знаю! Только что, когда мы с ним разговаривали, негритянка – Зелли, или как ее там, – вошла и шепнула что-то ему на ухо. Всего я не расслышала, но кое-что разобрала, и у меня сразу возникли подозрения. И повел себя Роберт престранно – вскочил и бросился вон из комнаты без извинений и объяснений. Он словно забыл о моем присутствии! Он помчался наверх, следом за негритянкой, и они оба свернули в Южное крыло.
– Но это невозможно! – воскликнула Синтия. – Ты ошиблась.
– Ты не знаешь Роберта Шелфорда, для него невозможного нет, – злобно прошипела Сара. – Особенно, если речь идет о женщинах.
– Какие женщины? Нет там никого! Это ошибка, плод твоего воображения.
Сара улыбнулась снисходительной улыбкой человека, которому известно гораздо больше, чем другим.
– Я по выражению лица Роберта поняла: здесь творится неладное, – подождала немного, постояла минутку и пошла следом. Если, думаю, обернется и увидит, скажу, что хотела попрощаться. Как ты знаешь, Южное крыло – нежилое, оно всегда было на замке. Он и мне, и другим – сама слышала – говорил, что там пусто, это нежилая часть дома. Он затворил за собой дверь, но я ее приоткрыла и заглянула внутрь. Ты, наверно, помнишь, там длинный коридор упирается в окно с витражом?
– Да, – отозвалась Синтия, – конечно!
– Ну, так вот – в коридоре роскошная мебель, ковры, вазы с цветами. Роберт лгал! Там явно кто-то живет! Богатая обстановка! Дверь в комнату в дальнем конце была открыта, и Роберт, наверно, был там. Послышались голоса. Я подождала еще. Негритянка вышла. Она несла поднос, а через руку у нее был дамский халат – розовый атлас с гипюром! Я успела все рассмотреть, она меня не заметила. Потом я тихонько выскользнула и спустилась вниз. Теперь ты мне веришь?