Туманный Антакаль
Шрифт:
Образно говоря, это как если представить работу швеи, когда она сначала накладывает смёточный шов для временного крепления деталей изделий, а когда изделие готово, швея убирает нитку. Так и тут, пока артефакт не закончен, над его работой могут трудиться несколько магов. Потом, починить его или уничтожить может только создатель. Мы вплетаем туда личную магию, кусочек своей ауры, получается что-то вроде магического подчерка. По которому знающие даже могут отследить создателя.
Лошадка упрямо трясла головой, но мне это мешало только на этапе, когда я пыталась связать
– Всё, – отрапортовала я. – Пробуйте усмирить.
Он мысленно отдал ей приказ, лошадка послушалась и замерла, закрыв глаза. Он с облегчением её отпустил и сел рядом с ней на пол.
– Уф-ф, ну и зверь! – мастер вытер пот со лба и выдохнул.
Перевёл взгляд на меня, и теперь мы могли спокойно разглядеть друг друга.
Глава 10.1
Мастером оказался молодой, не больше тридцати лет мужчина. Причём лицо было совсем молодое, с каким-то по-мальчишески открытым взглядом и улыбкой. Но в целом, атлетическое мужское тело, еле заметные первые морщинки под глазами выдавали возраст около тридцати. Полудлинные светлые волосы, спереди до мочек ушей, а сзади прикрывающие шею, дерзкий и весёлый взгляд голубых глаз через чёрные ресницы, очаровательные ямочки на щеках при улыбке – молодой человек обладал внешностью, вызывающей симпатию с первого взгляда.
– Привет, - улыбнулся он открытой улыбкой. И бесхитростно спросил: - А ты кто?
Я замешкалась, не зная, что ответить на простой такой, казалось бы, вопрос.
– Ты у нас работаешь? Что-то не встречал раньше.
– К сожалению, нет. Меня не взяли.
Мастер в это время поднялся, взял схему у меня из рук, отнёс на стол и склонился над ней, делая поправки. При моих словах поднял заинтересованный взгляд:
– Да? И почему же?
– М-м, - замялась я. – Я не могу подтвердить образование и опыт работы, потому что у меня теперь другое имя.
– Почему? – снова поинтересовался мастер.
На лице его было такое искреннее любопытство, что я продолжала отвечать на вопросы. Парень вызывал симпатию, и слова давались мне легко. Но при ответе я всё равно почувствовала, как краска заливает мне щёки.
– Я убежала из дома.
Теперь мастер полностью отвлёкся от своих дел и дружелюбно меня рассматривал. В глазах сверкал озорной огонёк.
– Полагаю, тебе бы могли дать шанс, чтобы проверить знания и умения.
– Я тоже так считаю, - сердито сказала я. – Но ваш хозяин посчитал, что риск того, что я воровка выше, чем взять на работу хорошего мастера.
Мои глаза гневно сверкали. Я радовалась, что могу выговориться и высказать возмущение.
– Где ты училась?
– В академии Адуака.
На его лице что-то такое отразилось, и я спросила:
– Постойте, вы тоже там учились? Почему тогда я вас не знаю?
Вряд ли бы я не заметила такого парня, встречаясь с ним в академии. Память на лица у меня была хорошая. Хотя… если он старше как минимум лет на пять…
Мастер прервал
– Не совсем. Я учился в столице, но в академии Адуака я проходил курс у Шляпника.
– Да, профессор Зилтарс – лучший преподаватель по артефактике. Учиться у него большая честь.
– Зато я теперь точно знаю, что ты там училась, - улыбнулся мастер.
– Это почему? – удивилась я.
– Кто кроме студента этой академии мог знать его прозвище? – лукаво подмигнул мне мастер.
– Ну, - смутилась я. – Это не такая уж тайна.
– Потому что кому она нужна, кроме студентов.
Закрытого и угрюмого профессора прозвали Шляпником за любовь к головным уборам. Ходили слухи, что в молодости при схватке с туманниками, он получил ранения, в том числе его голова обезображена ужасными шрамами. Волосы на этом месте не росли, и бывший маг стражник, подавшийся в учёные-артефакторы, прикрывал шрамы шляпами. Которые он не снимал даже в аудитории.
Он не был простым преподавателем, скорее учёным при академии со своей мастерской. Но чтобы отрабатывать полный пансион и спонсорские для мастерской, профессор проводил спецкурсы для самых одарённых. Попасть к нему было большой удачей. Я сама попала только с третьей попытки уже на последнем курсе. И получила у него знаний больше, чем за все годы учёбы. Которые были необходимы, чтобы воспринять информацию, которую он давал.
Я улыбнулась мастеру и подумала, что мне пора идти. Тем более что в кабинет вбежал парнишка, на которого переключился мастер.
– Морфидий! Ты очень вовремя, - с сарказмом встретил его мастер. – Где тебя носит?
– Так я ж это… вы же это… сами меня… того, как это… за проволокой послали. Вота, - парнишка выложил перед ним мот проволоки.
Мастер закатил глаза. А я фыркнула в кулак. Парень был ненамного младше меня, лет двадцати, но когда заговорил, стал выглядеть как большой ребёнок.
– Дурень. Я тебя за какой проволокой послал? 14-питровой, а ты принес 12-питровую. У нас и так её запас на два года вперёд.
– Ну, я пойду, - вежливо сказала я и попятилась к двери.
– Так что, мне бежать за 14-питровой проволокой? – спросил Морфидий, тоже пятясь к двери.
– Стоять! – грозно крикнул мастер, и замерли мы с Морфидием оба.
Потом я сообразила, что приказ относится не ко мне, и снова попятилась.
– Стоять оба! – уточнил мастер и улыбнулся.
Глава 10.2
– Стоять! – грозно крикнул мастер, и замерли мы с Морфидием оба.
Потом я сообразила, что приказ относится не ко мне, и снова попятилась.
– Стоять оба! – уточнил мастер и улыбнулся.
– Ты! – повернулся он к Морфидию.
– Иди к мастеру Николсону и приведи ко мне.
Морфидий кивнул и убежал.
– А ты расскажи мне свои успехи. Сколько у тебя опыта, над чем работала?
Я вкратце поведала ему то же, что и хозяину мастерской. О том, что два года назад я закончила академию в Адуаке факультет артефактики. Три года работала в мастерской, начиная с последнего курса академии. Два из них подмастерьем, в прошлом году прошла квалификацию и стала мастером.