Туристы
Шрифт:
Чёрт, как же Иванков забыл-то? Ведь его фонарик вдребезги разнёс паршивый топор! Делать нечего — Иванкову пришлось пролезть за дверь, ведь он всё-таки, человек, а не филин, и видеть в темноте не умел…
Пространство за этой увесистой дверью оказалось обширным, наполненным странно холодным и сырым воздухом. Генрих Дитрихович дышал, и из его носа вылетал лёгкий пар. Ещё Иванков видел нескладную фигуру Иоганна Риттенхоффера, курсирующую из стороны в сторону с фонарём. И луч его мощного геологического фонаря не в силах был достать ни потолка, ни стен, свет рассеивался и терялся в липком мраке. Риттенхофферу удалось осветить лишь небольшой кусочек
Генрих Дитрихович заметил свет лишь одного фонаря — фонаря Риттенхоффера… А куда же девался Алекс?
Иванков поглазел на невысокие борта колодца, так же, как и пол, украшенные мозаикой — изображениями каких-то чудищ с длинными щупальцами. Изнутри борта обуглены — света фонаря Иоганна Риттенхоффера хватало для того, чтобы переводчик смог разглядеть на камне пятна копоти. Значит, в этом колодце нет воды — из него когда-то вырывалось пламя…
— А где Алекс? — дрожащим голосом проблеял Иванков, пятясь подальше от неуклюжего Риттенхоффера, который здесь, в этом зловещем зале, тоже казался зловещим, словно демон.
— Алекс первым пошёл смотреть на машину дедушки Эриха! — елейным голоском пропел Иоганн Риттенхоффер и кивнул в сторону колодца. — Дедушка спрятал своё изобретение там!
— Я… боюсь высоты! — выкрикнул Иванков, догадываясь, что Риттенхоффер уже успел сбросить Алекса в проклятый колодец, а сейчас — наступила очередь его, Иванкова.
— Там совсем невысоко, — настаивал Риттенхоффер, подходя всё ближе и ближе. Его улыбка превратилась в оскал настоящего вервольфа, в глазках за толстыми стёклами очков сверкал огонь безумия… Ещё чуть-чуть — и потомок Траурихлигенов обрастёт серой шестью и превратиться в волка…
Генрих Дитрихович Иванков содрогнулся, ему показалось, что Риттенхоффер собрался слопать его живьём. И тут же у переводчика родилась идея: отобрать у «монстра» фонарик и бежать, пока не загремел в колодец, или в верволчий желудок…
— Хорошо, я посмотрю, — Иванков сделал вид, что согласен заглянуть в колодец и двинулся вперёд, стараясь ничем не выдать своего плана «врагу».
Риттенхоффер хохотнул (а может быть, просто издал отрыжку?). Генрих Дитрихович поравнялся с ним и тут же — прыгнул так быстро и так неожиданно, как только мог, нацелившись на фонарик. Иоганн Риттенхоффер не ожидал, что переводчик вздумает на него напасть, поэтому никак не защитился. Генрих Дитрихович сбил «вервольфа» с коротеньких ножек и выбил у него фонарик. Фонарик со звоном покатился по полу, выхватывая у вечной темноты некие обломки и камни.
— Пустите! Пустите! Вы чего? — ныл, вырываясь Риттенхоффер, но Иванков не выпускал. Он уткнул Риттенхоффера лицом во влажный, заплесневелый пол и уселся ему на спину.
— Вы с ума сошли! Вы меня задавите!! — кряхтел Риттенхоффер, и вяло ворочался, прижатый весом переводчика.
— Я понял, что это вы запустили ловушки, — сказал ему Иванков, переводя дух после непривычной для него драки. — И пытались заманить меня в западню. К тому же — вы сбросили лётчика в колодец, и меня тоже хотели сбросить. Машина вашего дедушки не могла стоять здесь, потому что вы ни за что бы не открыли эту дверь в одиночку.
— Да вы спятили! Какая западня?! — запротестовал Риттенхоффер и заворочался интенсивнее, задёргался, пытаясь сбросить Генриха Дитриховича со своей спины. — Лётчик слез в колодец по лестнице! Из колодца — единственный путь к изобретению
Иванков не слезал со спины Риттенхоффера и не верил ни его визгу, ни его шёпоту, ни его сокрушённому блеянию. Специально, бандит, мозги пудрит, чтобы Иванков потерял бдительность! Тогда он сможет вскочить на ноги и… Генрих Дитрихович не удивится, если этот «фашист» выхватит пистолет из-за пазухи!
— Хорошо, — сказал Иванков, не двигаясь с места. — Допустим, я вам поверил. Но откуда вы знаете про ходы в колодце, когда вы здесь всего лишь второй раз? Не наугад же вы их нашли?
Иванков уже решил, что припёр Риттенхоффера к стенке, но тот всё равно нашёл, как выкрутиться и промямлил следующее:
— Бабушка Эльза дала мне карту! — он сипел, потому что начинал задыхаться под Иванковым. — Она лежит у меня в кармане куртки… Я не могу дотянуться до неё, потому что вы на мне сидите! Да слезьте вы, наконец! — взбунтовался «граф» и снова задёргался, словно дикий рысак, на которого навалили сразу и седло, и седока. — Вы точно меня задавите! У вас с головой что-то не так… Да и весите вы, как Берлинская стена!
Иванков не слезал. Он разыскал у себя в кармане мобильный телефон и гадал над тем, сможет ли он отсюда вызвать полицию? На телефоне Генриха Дитриховича работал роуминг… вот только на замок Траурихлиген не распространялось покрытие телефонной сети. «Только 112» — возвещал с экрана мобильный телефон. Всё, Генрих Дитрихович никуда не дозвонится. Придётся ему справляться с «фашистом» в одиночку…
— Ну, чего вы? — возмущался Риттенхоффер и колотил кулаками в пол. — Выпустите меня, наконец!! Я скоро умру, вы переломаете мне все рёбра!!
— Бра! Бра! Бра!.. — под невидимыми во мгле сводами зала носилось дьявольское визгливое эхо, казалось, что от него дрожали высокие стены и где-то сыпался мокрый песок.
Иванков ещё не придумал, как ему выпутаться из неприятной ситуации, в которую он угодил. Нужно и Риттенхоффера обезвредить, и назад как-то вернуться… А как он вернётся, когда единственный человек, умеющий двигать штурвал вертолёта, покоится сейчас, бездыханный, на дне ужасного колодца?! Генрих Дитрихович, кстати, вспомнил, для чего нужны были подобные колодцы: адепты деструктивных культов средневековья сжигали в них людей, принося в жертву ненасытным божествам… Кстати, тамплиеры тоже не гнушались приносить человеческие жертвы…
— Вы угробили пилота, чёрт бы вас подрал! — разозлился Иванков и в сердцах пришпорил Риттенхоффера каблуками ботинок.
— Ай!! — взвизгнул тот и снова заворочался. — Больно! Что вы творите? Я никого не гробил, не клевещите!! Пилот живёхонек, я же вам говорил! Он уже спустился и стоит на дне колодца, ждёт, пока мы с вами слезем! А мы с вами тут, извините, дерёмся!
Иванков старался удерживать Риттенхоффера на полу. Он прекрасно понимал, что всё, несчастного Алекса Бурундукова можно теперь только помянуть. «Тамплиер» Риттенхоффер принёс его в жертву, определив на дно колодца… Скорее всего, обманом…