Туристы

Евтушенко Анна

 — Внимание, говорит полиция, шеф Маттиас Вальтер! — згрохотали из кабины в хрипатый мегафон. — Да сколько можно их снимать отсюда, доннерветтер! — прибавили в мегафон, только потише.

 — Шеф, вы чертыхнулись в мегафон… — негромко подсказал шефу помощник.

 — Тойфель… — прогудел шеф полиции, так и не убрав мегафон.

 — Ура! Мы спасены! — подскочил Иоганн Риттенхоффер, размахивая своими кургузыми ручками.

 — Да сядь ты! — рыкнул Алекс Бурундуков, нутром чуя, что полиция не спасёт их, а просто арестует

за кражу проклятой чаши. Да и своего вертолёта он, кажется, больше не увидит…

Генрих Дитрихович Иванков с места не вставал: что толку суетиться, если полиция всё равно приземлит свой вертолёт — вон там, на нешироком плато, поодаль от них — и тогда они смогут забраться в его кабину и убраться от дурацкого замка подальше.

Иванков оказался прав: красно-синий вертолёт начал снижаться и вскоре опустился на то самое плато, создавая пропеллером ураганный ветер. Крышка люка, на котрой жёлтой краской изобразили полицейский значок, откинулась, из-за неё выглянул человек в шлеме и громко крикнул в тот же мегафон:

 — Садитесь!

Благодаря всех богов котрых знал, Генрих Дитрихович Иванков со всех своих замёрзших ног поскакал к этому спасительному люку, и с помощью полицейского вскарабкался внутрь. Устроившись в кресле, показавшимся набитым лебяжьим пухом после колючих твёрдых камней, Иванков глянул в иллюминатор и увидел, как к вертолёту угрюмо подходит пилот Алекс, подаёт руку тому же полицейскому… Алекс тяжело плюхнулся около Иванкова и прогудел мрачным голосом:

 — Ну, всё, отлетался ясный сокол, чёрт!

 — Риттенхоффер! — угрюмо буркнул шеф полиции, видя, что за пассажир последним неуклюже карабкается к нему в кабину. — Что, надоело отбрасывать письма для Санта-Клауса?

 — М-мы… заблудились… — пискнул Риттенхоффер, закутавшись в свою курточку поплотнее — чтобы шеф полиции не заметил украденную чашу.

 — Ну, да, как же! — хмуро огрызнулся шеф полиции — видимо, Иоганн Риттенхоффер не впервые застревает на этой скале.

Иоганн Риттенхоффер кротко промолчал: не желая потерять драгоценность, он не стал лишний раз пререкаться с полицией, а тихо застегнул на себе ремень безопасности и надвинул шлем.

 — Готовы? — осведомился полицейский за штурвалом вертолёта, на всякий случай проверяя данные о работе приборов.

 — Готовы! — ответил за всех Генрих Дитрихович, желая поскорее убраться с дурацкой скалы, выпить чашку горячего чая и съесть огромную порцию бифштекса со сложным гарниром.

 — Взлетаю! — сообщил полицейский-пилот, а шеф Маттиас Вальтер громко чихнул и выругался, вытирая нос рукавом куртки.

 — Доннерветтер… — пропыхтел он, шумно сморкаясь. — Гайморита не хватало мне с этими туристами!

Генрих Дитрихович задремал, несмотря на шум винта у себя над головой. Когда же Иванков приоткрыл сонный глаз — он увидел, что вертолёт уже приземляется на специальную круглую площадку перед двухэтажным

зданием с крупной вывеской, где толстыми белыми буквами значилось «Polizei». Разобравшись, что их привезли в полицейский участок, Генрих Дитрихович не расстроился: они всего лишь установят его личность и отпустят восвояси. Иванков спокойно может лететь домой: всё, что ему нужно он уже узнал. Пилоту Алексу придётся похуже: скорее всего, ему влепят штраф, а что будет с этим Риттенхоффером — Иванкову всё равно: он сам виноват в том, что попал в полицию, не нужно было хватать эту чашу!

Полозья вертолёта коснулись гравия, винт перестал вертеться и затих. Иванков видел, как пилот расстёгивает шлем и снимает его, за ним стащил свой шлем и шеф.

 — Всё, приехали! — фыркнул Маттиас Вальтер, неуклюже вываливаясь из кабины наружу и громко чихая — он уже раз двадцать чихнул.

 — Они нас в участок привезли! — недовольно фыркнул Алекс, освобождаясь от шлема. — Чёрт с тобой, Бешеный Ганс! — ругался он на Риттенхоффера. — Богом клянусь: как только выйду отсюда — намну тебе бока и заставлю покупать другой вертолёт!

 — Я теперь богат! — негромко огрызнулся Риттенхоффер, получше закутывая чашу в свою куртку. — Наконец-то я смогу выбраться из этого захолустья, купить нормальный дом и завести бизнес!

 — Чёрта лысого ты заведёшь, опёнок тупоголовый! — пробухтел Алекс, опять-таки по-русски и выпрыгнул из кабины под вечернее солнышко.

Тут внизу, среди живых людей, было гораздо теплее, чем на дьявольской скале Траурихлигенов и в их зловещем замке, населённом скелетами и «роботами-убийцами». Иванков с удовольствием покинул полицейский вертолёт и бодро зашагал по мощёной дорожке к участку, куда всем троим предписал шагать Маттиас Вальтер.

Генрих Дитрихович не выдал полиции, что оказался в замке Траурихлиген по заданию Теплицкого. На вопрос Маттиаса Вальтера он ответил так:

 — Я решил осмотреть достопримечательности, а в деревне мне сказали, что главная достопримечательность здесь — этот замок…

 — И кто же вам это сказал? — ехидно поинтересовался Маттиас Вальтер, не расставаясь с носовым платком. Беднягу мучил ужаснейший насморк — скорее всего, он простудился, снимая туристов со скалы Траурихлигенов…

Иванков вспомнил рыжебородого субъекта, который пугал его верволком, однако не выдал и его: Маттиас Вальтер наверняка, знает бородача и может надавать ему по шапке. А ещё — подумает, что тот незаконно берёт за экскурсии деньги, и вкатит ему штраф…

Генрих Дитрихович начал врать про каких-то двоих незнакомцев, которых сам же и выдумал только что, а Маттиас Вальтер наморщил нос, пробормотал:

 — Доннерветтер!

Затем — высморкался и недовольным голосом изрёк:

 — Угораздило же вас связаться с этими пройдохами! Чёрт, одно слово: туристы!