Турухтанные острова
Шрифт:
Что ж, «опять, товарищ бабушка, садиться за букварь»?..
Задача из теории вероятностей
Постановка
Шел по улице прохожий. Сорвалась с крыши сосулька и стукнула по голове. Спрашивается: какова вероятность такого события?
Теория вероятностей на это отвечает однозначно: чрезвычайно мала.
Следовательно, ею можно пренебречь?.. Но тогда почему подобные события происходят?.. Может быть, для них существует какой-то свой, еще не установленный закон?! Но прежде чем закон установить, требуется сходные события описать.
Неделин находился в командировке первый раз в жизни. В НИИ начались стендовые испытания изделия, в котором он принимал участие, разрабатывал дисплей. Вышла из строя электронно-лучевая трубка опытной разработки. Неделина срочно направили в Москву к разработчикам трубки, чтобы выяснить, что могло произойти, получить на замену другую трубку. Надо сделать это как можно скорее, сегодня же, а еще лучше — вчера.
Весь день Неделин сидел на заводе с разработчиками трубки, совместно проверял ее в различных режимах, и вот проверка закончена. В восьмом часу вечера договариваются, что трубку он заберет завтра с утра, потому что сегодня в бухгалтерии все ушли домой, некому подписать накладную на вынос трубки. Воспользовавшись оставшимся временем, Неделин решил съездить куда-нибудь, хоть одним глазком взглянуть на Москву. А то был — и не видел.
Неделин доехал до центра, торопясь, бежал подземными запутанными переходами метро, выскочил на улицу Горького и оказался в одном из самых многолюдных мест ее, возле Главтелеграфа.
Неделин тоже прибыл вроде бы не из провинции, из Ленинграда. Но такое многолюдье, поток машин, в несколько рядов мчащихся на бешеной скорости, толпа на ступеньках у здания, как возле дверей ДЛТ за минуту до открытия, — все это поразило его.
И здесь-то, в этом шуме, в толкучке, в суете, в бестолковщине и столпотворении, его окликнули по фамилии. Он оглянулся. Через толпу, лавируя среди стоящих и высматривающих что-то мужчин в обширных клетчатых кепках, пробирался Журавлев.
— Здра-а-авствуйте!.. Какими судьбами?!
— В командировке.
— Я — тоже.
Они поздоровались. Кисть руки у Журавлева была узкая и длинная, словно пенал. И пришлось примериваться, как за нее взяться: если возьмешь за ладонь, то пальцы будут торчать как макаронины, или потрясешь только концы пальцев. Неделин замешкался, и получилось неловко.
— Да что ж мы стоим? Тут с ног собьют! Давайте отойдем.
Они отошли, где было поспокойнее.
— Давно приехали?
— Только вчера.
— Я здесь уже неделю. В главке. Ну, рассказывайте, что там нового? Как на стендах?
Журавлев так приветливо улыбался Неделину, словно встретил давнего друга, хотя их знакомство не назовешь даже шапочным.
Всего год назад Неделин по распределению пришел в НИИ после окончания ЛЭТИ, знал, что Журавлев — начальник лаборатории, в которую направили
Длинный, как развернутый складной метр, голова вобрана в узкие, сутулые плечи, брюки короткие. Про людей в таких брюках говорят, что они «спасаются от долгов». Рукава у пиджака такие, что на левой руке видны часы «баки» на кожаном ремешке. Обычно он брел по институтскому коридору о чем-то задумавшись. Поздороваешься с ним — молча кивнет в ответ. И только пройдя метра два, оглянется, кто это с ним поздоровался: «А-а, здравствуйте».
Несколько раз Неделин видел его, зайдя по каким-то делам к Лизе в комнату. Журавлев, тоже оказавшийся там, сидел за соседним столом, на полметра торчала из-под стола выставленная вперед нога. И Журавлев вроде бы заглядывал на нее через край стола. Лиза следом за Неделиным направлялась в коридор. Они останавливались в стороне у окна. Причем, если Журавлев выходил из комнаты, Лиза поспешно говорила: «Давай разбежимся!» — хотя Журавлев не видел, что его сотрудница с кем-то разговаривает. Оглядывался, если Неделин с ним здоровался, а кивал Лизе: «Здравствуйте».
Поэтому Неделин удивился, когда Журавлев окликнул его.
— Где вы остановились? — спросил Журавлев.
— В «Золотом колосе».
— А я в «Останкине». Вы куда сейчас идете?
— Да так, собственно…
— Знаете, я по вечерам сначала тоже ужасно скучал, а потом нашел одно такое местечко… — Журавлев потер руки. — И народу немного. Здесь совсем недалеко. Идемте со мной.
Хотя самому Неделину никогда прежде не доводилось бывать в командировках, но от многих более опытных сотрудников он слышал, что на «выездах» не обходится без «встряски». Поэтому сейчас лихорадочно прикидывал, сколько у него осталось денег.
Журавлев, кажется, уловил его замешательство.
— Ерунда! — сказал он. — Не беспокойтесь. Там в это время всегда мало народа. Здесь недалеко. Библиотека Ленина.
— Куда?!
— У них, знаете, есть специальный просмотровый зал, куда поступает вся новейшая литература по нашей области техники, не только отечественная, но и зарубежная.
— Да нет, — смутился Неделин. — Я завтра утром уезжаю. Хочется посмотреть город. А еще — всякие дела.
— Жаль! — сказал Журавлев. — Там столько всего.
Они расстались. Неделин шел по улице и все оглядывался, словно его чуть не сбило автомобилем.
На следующий день с утра Неделин получил на заводе трубку, направился в аэропорт, а примерно часа через два вышел из такси у проходной своего института.
У стендовой его встречал Шурик. Он словно знал, что Неделин вылетел из Москвы, и теперь поджидал его. Услужливо подбежал, подхватил коробку с трубкой, открывая перед Неделиным дверь.
Шурик — это не просто имя. А скорее, название профессиональной принадлежности. Как, скажем, токарь или пекарь. Такой Шурик имеется в любом НИИ, при руководителе каждого изделия. Его могут называть Толик, Витек, но все равно он — «Шурик». Обычно ему за сорок. Но никто не называет его по отчеству, не только те, кто старше его по возрасту, но даже зеленые «салажата» — недавно пришедшие из ПТУ регулировщики.