Турухтанные острова
Шрифт:
— Они у меня чистые. Я вытру их еще раз. Вот так.
Неделин терпеть не мог, когда ему предлагали снимать ботинки. Эта дурацкая мещанская мода появилась десяток лет назад. Прежде ее не было. В ней есть что-то унизительное. И уж совсем нелепо, когда снимает туфли женщина. Она специально подбирала их к платью и вдруг шлепает в больничных тапочках, сразу обезобразив себя, став коротконогой. Не у всех же женщин ноги как у Марики Рок.
Неделин чувствовал себя без ботинок как овчарка, которой отрубили хвост. Поэтому он сразу же «завелся»:
— У
Он впереди Франциски Федоровны прошел в комнату. Ботинки все же столкнул в коридоре, потопал в одних носках, хотя Франциска Федоровна и шла следом, предлагая:
— Вот тапочки.
Комната напоминала музей. На полированной мебели ни пылинки. Стулья расставлены в ряд вдоль стены. Не хватало только веревочки, натянутой вдоль них, и таблички с надписью: «Не садиться».
Неделин в эту минуту желал, чтобы телевизор испортился так, что его вообще невозможно было отремонтировать. Но неполадка, к сожалению, оказалась пустяковой. Неделин устранил ее за пару минут.
— Сейчас будем пить кофе! — сказала Франциска Федоровна.
— Уж увольте!..
— Нет, нет, пьем кофе!
Франциска Федоровна из коридора вдвинула в комнату полированный низкий столик, положила на него и под ноги фанерки, чтобы, не дай бог, не капнуть на столешницу или лакированный пол кофе. И этим окончательно вывела Неделина из себя.
— Нет уж! — сказал он, перешагнув через стол, иначе было не выбраться. У Франциски Федоровны от ужаса расширились зрачки. — Я тоже хочу посмотреть Калягина! Я с ним вместе ехал в автобусе, он передал в кассу мои пять копеек. Побегу домой!..
Неделин вышел, весь кипя неприязнью. Он шел не глядя по сторонам. Его остановили.
— Вы?! — перед ним стоял Журавлев. — Вы-то мне и нужны! То не встречаемся по нескольку месяцев, то в одну неделю две встречи. Вы куда? Домой?.. Знаете что, время еще детское. Идемте со мной. Здесь недалеко есть одно местечко… — Неделина аж передернуло: недалеко была Публичная библиотека. — Тут коктейль-бар. Выпьем по коктейлю.
Теперь Неделин стоял в полной растерянности.
Они вошли в коктейль-бар. Народу здесь было всего несколько человек. У высокой стойки напротив бармена сидел бородатый парень, дальше — две девушки и два парня справа и слева от них. Все остальные места свободны. Журавлев и Неделин сели рядом с бородатым парнем. Заказали два коктейля с экзотическим названием «Соловьиная трель». Бармен подал им удлиненные, узкие стаканчики, на дне которых лежало по вишне.
— Знаете, мне пришла идея, — сказал Журавлев Неделину. — Вот послушайте… Построить систему таким образом… Вы понимаете, что это даст?
Он принялся объяснять Неделину, как это технически можно осуществить. Говорил возбужденно, а Неделин слушал его и думал: какой же это сейчас счастливый человек! Идея-то ведь действительно оригинальная. И ему в душе было несколько завидно,
Бородатый парень рядом разговаривал с барменом и, достав блокнотик, талдычил одно и то же:
— Андрей не заходил?.. Патейтоу, патейтоу.
— Нет, не заходил.
— И ты ему не звонил?.. Патейтоу. Патейтоу.
— Слушайте, ну что вы заладили! — раздраженно повернулся к нему Журавлев. — Поговорить не даете! Патейтоу — это картошка. Картошка!
— Клиент с пятнадцатой линии Васильевского острова, — многозначительно сказал парень бармену, указав на Журавлева, но про картошку больше повторять не стал.
— Будет нужен дисплей с новым видом развертки. Вы понимаете? — Неделин и сам подумал об этом. — Сделаете такой? Приходите завтра ко мне. У меня есть картотека по дисплеям. Янки и японцы понаделали бог весть что. Но по-моему, и у них еще нет такой системы.
Неделину доводилось бывать в кабинете Журавлева. Он однажды зачем-то заходил к Лизе, ее не оказалось на месте. Сказали, что она работает в соседней комнате. Журавлева в тот день в институте не было. Лиза сидела за его столом, чертила схему.
Кабинет был обычным. Современная мебель. Шкаф, в нем на полках книги, в ящичках — картотека. Но поразил Неделина и запомнился ему диван — старый, обтянутый кожей, потрескавшейся, словно корка на дыне. На нем по углам навалом лежали книги, раскрытые журналы. Неделин сел на диван, и тот вынырнул из-под него, словно он сел на борт находящегося на плаву баркаса. Цокнул о стену, чуть не сбросив Неделина на пол.
— Осторожно, — сказала Лиза. — Я забыла тебя предупредить о его коварных свойствах.
И сейчас, вспомнив про этот диван, Неделин замешкался с ответом.
— Заходите. Вдруг найдется что-нибудь интересное для вас.
Все в лаборатории знали особенность Журавлева: когда он работал, сидел, задумавшись, к нему лучше не подходить. Он сразу раздражался.
Действительно, может, в это мгновение у него зарождается какая-то новая идея. И ты его собьешь с мысли. Она перескочит, как патефонная иголка, на другую дорожку и на эту не возвратится.
Однажды он прогнал секретаря начальника отдела Веру Васильевну.
Это была самоуверенная, решительная дама. Есть такие люди, которые полагают, что им все дозволено, можно не считаться ни с чем. И главное, все почему-то стесняются их одернуть и тем поощряют эту самоуверенность.
Вера Васильевна позволяла себе во время совещания войти в кабинет начальника, на полуслове оборвав выступавшего лишь потому, что она принесла какой-то документ второстепенной важности, который мог бы полежать, подождать. Все присутствующие ждали, когда Вера Васильевна перестанет шуровать документом на столе у начальника, выйдет, и только после этого выступавший продолжал говорить.