Тварь

Завизион Виктор

— Я вижу, что ты обрел целостность, цель в жизни и сейчас спокоен. Ты уже не тот, что очнулся больше двух лет назад — потерянный и беспомощный. Прошло все это. И… лишения тебя лишь закалили, сделали тверже. Но и некоторая безрассудность появилась. Не совершай опрометчивых поступков. Миру ты больше нужен живым, чем мертвым. Послушай старика.

Что-то кольнуло в сердце при его словах, но подавил усилием воли это воспоминание. Взглянул на Бергема и понял, что он сильно постарел. Когда он в последний раз проводил процедуру регенерации? По его лицу пролегли глубокие морщины, сам он стал как будто меньше ростом и в глазах просматривается тяжелая

тоска. Все мы никогда не будем прежними после того, что случилось.

Глава 14

Глава 14

Владислав просматривал записи и отчеты по обучению Кристофера Иванова, бывшим пациентом номер один в резервации Бергема и таинственным выжившим в спасательной капсуле. Человек из прошлого, к которому проявлял (проявляет?) особое внимание Паразит. Что их связывает? Очевидно, что между ними есть какая-то связь. Но почему она возникла?

Он встал, прошелся по кабинету. Большое помещение от стены до стены показывало различные данные и сводки с полей. Одним движением пальца он мог связаться с любой резервацией или со всеми сразу. У каждого члена Совета есть возможность оборудовать так кабинет, но когда-то давно его выбрали председателем. Поэтому координатором всей борьбы человечества с Паразитом оставался он один. Остальные предпочли разделить менее значимые, чем его, зоны ответственности. На Совете часто обсуждаются различные ситуации, но конечное решение остается всегда за ним. Если бы простые люди узнали, что их судьба зависит от решения практически одного человека, им наверняка это не понравилось. Но оказалось, что далеко не каждый способен принять решение об уничтожении зараженной резервации ядерным зарядом. Пусть даже и другого выхода нет.

Он вспомнил, когда Совет передал ему все полномочия по принятию решений. Видит Бог он этого не хотел.

— Это единственный выход в этой ситуации, — голос прозвучал устало и почти равнодушно. Владислав удивился своему видимому безразличию, но потом понял, что давно все взвесил, каждого оплакал и принял решение. Поэтому сейчас говорит с такой отрешенностью. Сердце и так уже порвано в клочья.

Члены Совета с удивлением и недоверием смотрели на него. Минуту назад утих шум по поводу его предложения. Его обвиняли в бесчеловечности и безразличии к судьбам миллионов людей. Обзывали.

— Генерал Макаров! Вы понимаете, что вы предлагаете?!

— А вы понимаете, ЧТО предлагаете? Своим бездействием вы лишь множите силы врага. Отправлять в пятимиллионный клубок хоть сколько-нибудь большие отряды — это самоубийство. Да, сейчас там еще не все заражены Паразитом. Но мы не успеем. Просто взгляните на цифры и динамику.

— Но…

— Я понимаю, что вы чувствуете, господа, — твердо перебил он кого-то. — Каждый проходит пять определенных стадий, когда нужно принять неизбежное. Отрицание, гнев, торг, депрессия и наконец — принятие. Давайте начинать мыслить трезво, выходить из депрессии и принимать необходимые решения.

— Я не готов отдать такой приказ.

— И я.

— Я тоже.

Голоса слились в общий гул. Макаров внутренне усмехнулся. К чему-то подобному он и готовился. Пусть так. Пусть этот груз лежит на нем. Главное сделать все, чтобы человечество выжило. Руководители такого уровня вынуждены принимать такие решения, жертвовать малым, чтобы большинство жило. Он вздохнул. Вывел на середину стола изображение оперативного центра.

— Оперативному управлению. Генерал Макаров. Код операции — ЛЧЯ00023-Р. Запуск

ядерных ракет по резервации разрешаю.

После того дня друзей у него практически не осталось. Их и так было немного, а после такого… Но с тех пор Совет и переложил ответственность за подобные решения на него. Вначале ему казалось, что они не понимают главного — ответственность лежит на всех. Если они согласны, но не могут отдать приказ, а он может — всё равно ответственны все. Только кто-то соглашается, а кто-то приказывает. Молчание и бездействие являются прямой поддержкой тех, кто что-то делает. Всегда так было. Если хочешь что-то изменить — действуй! Не действуешь, значит история будет писаться без тебя. Позже он пришел к выводу, что Совет всё прекрасно понимает. Они не хотят отдавать приказ. И не хотят признаваться себе, что всё же причастны к, пусть и вынужденному, но все же убийству миллионов людей. И это в ситуации, когда каждая человеческая жизнь на счету!

Он ослабил ворот рубашки. Так или иначе вряд ли для членов Совета будет возможна нормальная жизнь после того, как все закончится. Вернуться к обычной счастливой жизни после таких решений… В общем, пусть сперва кончится этот период в истории человечества, а затем закончится и их роль во всем этом. Но до тех пор, пока Паразит жив, нужно делать все необходимое для выживания рода людского. Даже то, что остальные не могут или считают неприемлемым. Усмехнулся, подумав, что так лишь успокаивает и оправдывает себя, но быстро прогнал мысль, вернулся к размышлениям о природе связи Кристофера и Паразита.

Генерал попробовал представить себя на месте Иванова. Штатские, ученые, исследователи-энтузиасты, которые вряд ли сталкивались со смертью в столь ужасающих формах. Погибают один за другим на исследовательском судне от рук… Мда. От щупалец? В общем, от действий неведомой твари, которую они на беду (свою и человечества) подняли с большой глубины. Плавал и плавал там себе спокойно Паразит, нет же — оказался на поверхности. Там, на глубине, он жил относительно небольшим организмом, а с учетом гораздо меньшего давления на поверхности увеличился в размерах пятикратно. Интересно, но ничего необычного в этом нет. Такие особенности некоторых организмов та же группа Дженингса описала в избытке, благодаря своим экспедициям. Да и не первый это глубоководный организм, поднятый на поверхность. Так почему именно этот начал атаку на человечество?

Они часто вели разговоры с Бергемом на эту тему. До того, как ему пришлось отдать приказ об уничтожении его исследовательского центра. После этого ни у него, ни у Бергема не находилось причин встретиться и поговорить. Ученый долгое время оставался одним из немногих его друзей. А после первой разрушенной ядерными зарядами резервации — единственный. Владислав испытывал чувство вины перед светилом научной мысли. Хотя и понимал что это глупо, но ничего с собой поделать не мог. Причины Бергема ему доподлинно неизвестны, но он догадывался о них и понимал его чувства.

— Александер, что ты думаешь о происхождении Паразита? — спросил как-то Макаров у Бергема в один из визитов к нему, — Причем, я хочу услышать твое личное мнение, а не то которое ты выдаешь за официальную версию.

— Согласно официальной версии, как ты знаешь, Владислав, Паразит — это природное образование, которое появилось в силу различных случайных мутаций. Вероятность череды таких мутаций составляет миллионные доли процента, но тем не менее, теоретически, это возможно.

Бергем усмехнулся и продолжил.