Твари в пути
Шрифт:
— Сразу видно, Ильдиар, что ты — чужак среди асаров, так мало проживший в этих землях, — и даже голос ее с легкой ноткой презрения остался прежним. — Ты так ничего и не узнал об ифритах? Ты убил одного — пусть. Но его тут же заменил другой. В тот момент, когда твой клинок оборвал жизнь этого исчадья песков, появился новый, подобный ему. Их ровно тысяча, и это не по силам изменить никому — даже великим заклинателям. Убивают одного — тут же появляется другой. Убьешь девятьсот девяносто девять — столько же возродится в песках…
Ветер шевелил
— Ну же… — яростно прошептала Валери. — Ну, давай же…
Уголок ковра вновь приподнялся, словно почуяв что-то, но тут же лег обратно, как и положено добропорядочному ковру.
— Что за… Что это такое? — Ильдиар отпрыгнул в сторону и едва не скатился вниз по ступеням, ведущим с площадки на стену, — ковер вдруг пошел волнами.
— Неужели тоже не знаешь? — усмехнулась Валери.
— Не знаю чего? — Ильдиар поднял меч, готовый изрубить невидимку, что дергает за края ткани.
— Это же волшебный, летающий ковер.
— Хм… как же, летающий. — Ильдиар продолжал оглядываться в поисках невидимки. Вдруг он встретился с немигающим взглядом девушки. — Такой, на каких летают дервиши? Ты это серьезно?
— Более чем, — вздохнула она, — и это единственная возможность выбраться из Ан-Хара, пока он не уничтожен полностью. Смотри, — она указала пальцем куда-то в пустыню.
Ильдиар поглядел в ту сторону и оцепенел. К городу шло огромное войско бергаров. Горизонт терялся за черными верблюдами, несущими своих не менее черных всадников. Дальних песков уже не было видно из-за смоляного прибоя.
— А теперь посмотри туда…
В противоположной стороне города мелькнул позолотой чей-то шлем. Ильдиар отчетливо увидел алый плащ — сотник Абдул-Ан-Гамри выводил своих людей из обреченного Ан-Хара.
— Что же делать? — спросил Ильдиар, покосившись на ковер. — Как им управлять?
— Он слушается приказа, — ответила девушка.
— Ну, так прикажи ему.
— Он не хочет повиноваться!
Ильдиар осторожно ступил на ковер — тот дернулся, как от змеи. Казалось, ступать по такой шикарной вещи, особенно пыльными и грязными ногами, изгаженными в людской крови и соке раздавленных персиков с улиц, — само кощунство. Пройдя еще два шага, паладин уже уверенно встал в центре ковра.
Валери безразлично глядела на Ильдиара.
— Ковер слушается того, кто четко знает, чего хочет, — сказала она.
— Так чего же ты хочешь? — спросил девушку северный граф, не отрывая взгляда от удивительного творения магии.
— Улететь из Ан-Хара и… — она запнулась.
— Понятно, — подытожил Ильдиар. — Значит, все нужно делать мне.
Он осторожно сел на мягкую ткань и скрестил ноги, как сидели на полу в рабском застенке
— Ковер, — громко произнес паладин, — неси нас к северо-восточной потайной решетке!
Ткань вздрогнула и в следующий миг оторвалась от башни, поднявшись на несколько дюймов. Ветер тут же перебрал своими невидимыми дрожащими пальцами волосы и одежду новоявленных воздушных путешественников. Валери вскрикнула и упала рядом с Ильдиаром. Рыцарь галантно протянул даме руку, и та, не прекращая дрожать всем телом, судорожно ухватилась за нее, будто птица за ветку. Похоже, она впервые летела по воздуху, что же до графа де Нота, то он искренне благодарил богов и желал долгих лет своему другу сэру Аэрту, Архонту ордена Серебряных Крыльев, который порой брал его с собой покататься на грифоне. Кроме того, в памяти встал и летающий корабль Дор-Тегли, на котором он летел к Дайкану перед знаменательной битвой. Так что, наверное, можно сказать, что граф де Нот был опытным воздухоплавателем. Через секунду ковер уже нес их по небу через весь город…
Вскоре он опустился в прекрасном саду, но глазеть по сторонам времени не было. Здесь Ильдиара уже ждали товарищи по несчастью. Рядом с гномом и геричем стояли три груженных тюками лошади.
— Значит, ты нашел ее! — радостно закричал Хвали, привыкший не удивляться ровным счетом ничему, а уж тем более парящим в небе тряпкам.
— И прихватил кое-что из сокровищницы самого султана, — добавил несколько более впечатлительный Джан.
— Самое время убраться из благословенного духами Ан-Хара, — сказал Ильдиар. — Кладите все припасы на ковер. Коней придется оставить.
— А выдержит ли? — Гном почесал плешивый подбородок. — Видал, сколько всего Джан, алчная крыса, с собой понатаскал?
И правда, лошади были немилосердно навьючены большими полосатыми мешками-хурджунами и тюками, там был даже бочонок.
— Я так понял, что это был сейчас комплимент, сэр гном? — белозубо улыбнулся чернокожий рыцарь.
— Конечно, — подмигнул графу де Ноту Дор-Тегли.
— Выдержит, — заверил Ильдиар, словно это он сам изобрел этот ковер и всю жизнь на нем летал. — Кстати, Хвали, — вспомнил вдруг паладин, помогая гному и геричу перетаскивать припасы, — а что ты в том доме делал, когда мы разделились?
— Покажи ему, Джан, — усмехнулся шире выбитых зубов гном.
Чернокожий достал из мешка чью-то отрезанную голову. Ильдиара едва не вывернуло на ковер.
— Кто это?
— Не узнал толстяка Гаума? — усмехнулся Джан. — Мы решили отплатить ему напоследок за гостеприимство…
— Что смотришь? — рыкнул гном в бесцветные мертвые глаза головы бывшего хозяина рабского рынка Ан-Хара. — Все по справедливости: ты мне — бороду, я тебе — голову…
Одна лишь Валери сидела тихо-тихо. Она отстраненно теребила пальцами бахрому ковра и печально думала о чем-то своем. Даже отрезанная голова не произвела на нее никакого впечатления.