Твари, в воде живущие (сборник)
Шрифт:
— Вы считаете, что у него есть версия, которой он не расположен поделиться?
— Пока не знаю. Но запросы из округов в федеральные органы идут через нас, через столицу штата. И я имел возможность проанализировать всё, чем интересовался Кайзерманн за минувшую неделю.
— Что-то интересное?
— Не то чтобы… Но один персонаж, вызвавший любопытство шерифа, связан с делом отца и сына Берковичей, — по крайней мере косвенно. Жил с ними в одном трейлервилле. Некий Дэвид Корнелиус, семьдесят седьмого года рождения. Кайзерманна интересовало, не светился
— И какой поступил ответ?
— Ничего особенного… Пару раз имел задержания за участие в акциях «зеленых» экстремистов — без особых последствий. Но два года назад отличился — застрелил влезшего к нему в дом грабителя. Довольно скверная случилась история.
— Почему? — удивился Кеннеди.
— Грабителем оказался семнадцатилетний сын его соседей. Наркоман в последней стадии. Этот Дэйв Корнелиус — здоровый атлетичный парень — мог скрутить его одной рукой. Мог продержать под дулом пистолета до приезда полиции. Но вместо этого всадил в парнишку пять пуль сорок пятого калибра в упор. Представляете?
Кеннеди представил и поморщился. Горе-грабителя наверняка собирали по кускам…
— Его не судили за превышение необходимой самообороны? — спросил Кеннеди.
— Судили. И оправдали. Когда Дэйв вошел в комнату, мальчишка как раз пытался взломать тумбочку — по-дилетантски, кухонным ножом. Корнелиус заявил, что нажал на спуск, когда этот нож был направлен ему в сердце — и стоял на такой версии до конца. Мало кто поверил, скорее имелись у них какие-то старые счеты, но доказать ничего не смогли. Однако из родных мест пришлось ему убраться — с тех пор и кочует по стране, нигде подолгу не задерживаясь, проживая деньги, вырученные от продажи унаследованного родительского дома.
— Да, персонаж малоприятный, — согласился Кеннеди. — Особенно в качестве соседа. Но связи с делом Берковичей, да и других пропавших, я пока здесь не вижу.
«Разве что Элис выяснит, что за раны от клыков на разложившемся трупе Берковича приняли следы разрывных пуль сорок пятого калибра» — подумал он про себя. А вслух произнес:
— По-моему, уже есть шанс узнать результаты экспертизы.
Хэммет согласно кивнул. Кеннеди вытащил из кармана телефонную трубку. Заговорил коротко и отрывисто.
— Элис? Что с Берковичем?.. Понял… Да… Понятно… Надо же… Говори самую суть… Да, вечером буду. Все, до связи.
Дал отбой и пояснил в ответ на вопросительный взгляд Хэммета:
— Окончательное заключение по Берковичу будет к вечеру. Но уже сейчас ясно: все повреждения на теле прижизненные. Всплывшее тело об острые камни не ударялось.
Хэммет удовлетворенно кивнул головой, словно ждал именно этого. Кеннеди подумал, что, пожалуй, не только у шерифа есть версия — и нежелание ею делиться. У Хэммета тоже. К тому же из разговора в офисе шерифа он вынес подспудное ощущение: Кайзерманн и детектив полиции штата были ранее знакомы, хоть сейчас ничем этого не проявили… И оба получили от того знакомства не самые приятные впечатления.
Они встали из-за столика, почти не притронувшись к бифштексам
Хэммет спросил:
— Каковы ваши дальнейшие планы, коллега Кеннеди?
Тот пожал плечами:
— У меня определенных планов нет… По крайней мере до тех пор, пока мы не узнаем, от чего погиб бедняга Беркович. А у вас?
— Хочу съездить на юго-западный берег Трэйклейна. Там имеется довольно известный аквапарк с океанариумом… Не желаете ли составить мне компанию?
Кеннеди отрицательно покачал головой — ему показалось, что Хэммет собирается совершить свою экскурсию отнюдь не с развлекательными целями. И в спутнике, вопреки приглашению, — не нуждается.
Расставшись с полицейским, Кеннеди направился в сторону гостиницы «Олд Саймон». Пошел пешком — Трэйк-Бич был невелик, а мысль о салоне раскалившейся под солнцем машины приводила Кеннеди в тоску.
Трэйк-Бич, 24 июля 2002 года, 14:29
Шагавшего навстречу пожилого джентльмена, одетого во все белое, Кеннеди заметил сразу. Было тому на вид лет семьдесят, а может и больше. Внимание привлекала походка и осанка джентльмена — двигался он прямо-таки церемониальным шагом гвардейца, несущего караул у Букингемского дворца. А подобную осанку, по убеждению Кеннеди, в таком возрасте могли сохранить лишь отставные адмиралы.
Экс-адмирал решительно направился прямо к нему.
Подошел, поклонился старомодным поклоном.
— Здравствуйте. Меня зовут Фрэнсис Косовски. Рад приветствовать вас в нашем городе.
— Здравствуйте, — с легким удивлением ответил Кеннеди.
— Скажите, ведь это вы обедали сейчас с Сэмом Хэмметом? И вы — агент ФБР?
Удивление Кеннеди сменилось подозрительностью. Его выезды на задания светской хроникой не освещались. Да и Хэммет, похоже, избегал ненужной рекламы.
— Откуда у вас такая информация?
— Помилуй Бог, в этом городе многие еще помнят сына старого Хэммета, хоть Сэм давненько уехал отсюда. А вам — если желаете сохранять инкогнито — не стоит носить удостоверение с огромными синими буквами FBI в том же бумажнике, что и деньги. Или, по меньшей мере, не распахивать его так широко, расплачиваясь с официантами.
Ай да адмирал… Отрицать очевидное глупо. Хотя и было это не проколом, а старым и проверенным способом сдерживать излишнюю тягу к чаевым коридорных, официантов и работников автозаправок.
— Да, я работаю в ФБР. Моя фамилия Кеннеди.
— Кеннеди? А вы…
— Нет, не родня, — не дал договорить ему Макс. И тут же проверил собственную наблюдательность:
— Зато среди моих родственников есть другой Кеннеди — герой арктических морских сражений…
Старик понял всё с полуслова. Широко улыбнулся и пропел хрипловатым баритоном:
Вызвал Джеймса адмирал Вы не трус, как я слыхал, Джеймс Кеннеди!Агент ФБР продолжил старую флотскую песенку: