Твин Пикс: Следы в никуда
Шрифт:
– Хэнк сказал, что с тобой можно иметь дело. Но мне кажется, что у тебя несколько неправильный поход, Лео. У тебя есть возможность сделать карьеру в криминальном мире, а ты думаешь только о безвкусных тачках и приторговываешь наркотиками в школе. Кстати, отлично придумано – красная спортивная машина для тайной встречи.
Лео покосился на свой стоящий рядом «корвет»:
– Я зарабатываю деньги, как могу. Мне должны десять тысяч кусков – для тебя, может, это ежедневный расход, а для меня очень большая сумма.
–
– Я больше не работаю с братьями Рено. Берни ничего не расскажет, - Лео кивнул на неподвижное, связанное толстой веревкой по рукам и ногам, тело, которое лежало лицом вниз рядом с «корветом». – А Жак смотался в Канаду и никогда не вернется. У нас был долгий разговор.
– Это Бернард? – спросил Бен, глядя на связанного, который был либо без сознания, либо вообще мертв. Бену не хотелось об этом спрашивать.
– Он самый. Сегодня утром вышел под залог.
– Думаешь, он тебя предал?
– Я спросил у него. Он сказал, что нет, и я ему верю. Правда, это уже ничего не меняет.
– Ладно, Лео. Перейдем к моему делу.
– Лесопилка?
– Да, лесопилка. Тут все предельно просто: страховые агенты должны увидеть на месте пепелища слово “поджог”, огромными печатными буквами.
Бен достал из кармана пальто бумажный конверт и протянул Лео. Тот взял его, глянул внутрь и спрятал в свою куртку.
– Это только аванс. Остальное – после успешной работы, - пояснил Бен. – В три часа ночи со стороны лесопилки должно потянуть паленым.
Лео молча кивнул. Бен улыбнулся и, попыхивая сигарой, пошел вдоль берега.
Водосточная труба зашаталась, издавая мерзкий скрип, и Бобби опасливо оглянулся: не хватало еще, чтобы эти идиоты, которые решили поиграть в теннис поздним вечером, его заметили. В конце концов ему удалось подобраться по хлипкой трубе к окну квартиры Жака, которая находилась на втором этаже.
Ему не составило особого труда открыть снаружи окно и залезть внутрь. В квартире было темно, но Бобби не стал зажигать свет, потому что не собирался ничего искать. Ему надо было лишь подбросить на видное место окровавленную рубашку с инициалами «Л.Д.», которая лежала, скомканная, в кармане куртки.
Бобби приметил тумбочку с выдвижным ящиком, достал рубашку и сунул ее в ящик так, чтобы она оттуда высовывалась. Дело было сделано – рано или поздно копы нагрянут сюда и при обыске обнаружат эту вещицу, после чего у них возникнут вопросы к Лео, на которые он вряд ли сможет внятно ответить.
Подбросив улику, Бобби покинул квартиру Жака так же, как и забрался в нее. Теннисисты с корта напротив дома уже ушли, и поэтому его никто не заметил парня, выпрыгнувшего из окна и удирающего наутек.
Через пять минут в квартиру Жака Рено нагрянула
Спустя пять дней Джеймс и Донна вновь оказались на опушке леса за лесопилкой Пэккардов, где они в слезах пережили первый момент сближения. Здесь, под камнем, должна была лежать половинка медальона Лоры.
– Но откуда миссис Палмер могла знать про спрятанный медальон? – сказал Джеймс в недоумении, выискивая лучом фонарика то самое место.
– Это действительно странно, но Лора как-то рассказывала, что ее мать иногда видит вещие сны, - сказала Донна.
Они пришли сюда, чтобы убедиться в том, что услышанный Донной рассказ Сары Палмер о медальоне есть не более чем дурной сон. Когда они прятали медальон Лоры, никто не мог их видеть, но у Донны все-таки появилось какое-то беспокойное чувство, и она решила удостовериться в том, что половинка сердечка все еще лежит под камнем.
Джеймс нашел тот самый камень, опустился на корточки и отодвинул его. Он начал разрывать пальцами землю, но не нащупал медальона.
– Его здесь нет, - испуганно произнес парень.
Донна вздрогнула. Если бы медальон обнаружили полицейские, то они бы давно арестовали Джеймса. Значит, если кто-то действительно следил за ними в ту беспокойную ночь и потом забрал медальон, то это может быть только убийца!
– Это точно тот самый камень? – спросила она на всякий случай.
– Я в этом уверен, - сказал Джеймс. – Как и в том, то медальон исчез…
Над их головами раздалось издевательское совиное уханье. Они одновременно посмотрели вверх и увидели огромную сову, которая сидела на ветке дерева и смотрела на них то ли с любопытством, то ли с угрозой.
– Может, нам надо сообщить об этом в полицию? – неуверенно сказал Джеймс, глядя на Донну. – Ведь если медальон забрал убийца…
– Нет, мы не можем! Полиция не любила Лору, и ей, наверное, нет до этого никакого дела.
– Знаешь, мне кажется, что Лора все время рядом с нами, - сказал Джеймс, чувствуя, как по его спине пробежали мурашки – то ли от холода, то ли от жутковатых мыслей. – Мне кажется, что я могу даже увидеть ее, стоит только повернуться… Иногда я действительно ее вижу, - он вспомнил о сегодняшней поразительной встрече в кафе.
– Джеймс, мы обязательно узнаем, кто убил Лору, - сказала Донна. На ее глазах были слезы. – Не только ради нее, но и ради нас. Ради нас, Джеймс…
Их губы сомкнулись, как в тот вечер, но сейчас они не чувствовали стыда, потому что приняли свое право любить друг друга, несмотря ни на что.
– Я хочу быть с тобой, - прошептала Донна.
Сова смотрела на них сверху большими желтыми глазами.
Шериф постучал в дверь квартиры Жака Рено. Если внутри кто и находился, то никаких действий с его стороны не последовало.