Творцы
Шрифт:
— Может и так, — серьезно ответил Дэн. — Но лучше же подстраховаться, правда?
Мила кивнула и даже чуть-чуть разозлилась. Строит из себя взрослого и ответственного. Аж не по себе. Она долгое время не хотела никак соприкасаться с делом о мертвых моделях. Даже после того, как стало известно о смерти Ингрид, Мила не могла до конца в это поверить. Казалось, что это все просто недоразумение. Но реальность настойчиво прорывалась из всех щелей, как бы Мила ни пыталась скрыться в мире картин и иллюзий.
«Долбанная бессердечная реальность… Никуда от тебя
И реальность, словно желая щелкнуть Милу по носу за пренебрежительное отношение к себе, отозвалась самым дерзким образом — перед Милой на развороте, выведенный до мелочей, красовался искомый символ.
— Дэн… — не веря своим глазам, прошептала она, — оно…
Она перевела взгляд с распечатки в книгу, затем обратно.
— Дэн, — громче позвала она и протянула руку, чтобы схватить его за рукав.
— Что? — не глядя спросил он, перелистывая очередную страницу.
— Это символ Врат! Я нашла! Нашла!
— Что? — теперь он оторвался от книги, но, все еще не веря, рассеянно посмотрел на нее.
— Символ, говорю, нашла! Это символ Врат, — начала зачитывать Мила, — его может активировать только Ключ.
Дэн пододвинулся ближе и заглянул в разворот.
— Точно оно! — вырвал книгу у нее из рук. — Врата между мирами. Поэтому мы никак не могли найти его. Об этом не так много информации. Да даже тут! Всего ничего.
Теперь Мила заглянула ему через руку и продолжила читать, но уже про себя. Только отрывок последнего предложения, заставивший ее нервно поежиться, произнесла шепотом себе под нос:
—… активация будет стоить жизни закрывшему Врата.
Глава 25. День сурка
Выход из квартиры Лана так и не нашла: плутала по коридору, пытаясь открывать каждую дверь, что не всегда получалось, пока за одной из них не оказалась кухня. Седая мексиканка, разбиравшая пакеты с продуктами, увидев незваную гостью, всплеснула руками и принялась причитать на ломанном английском. Получалось, что Дэн снова не предупредил ее о гостье.
— Вот каждый раз так! Да вы проходите, сеньорита Лана, сейчас вам мате сделаю. Сеньор-то как обычно по делам убежал?
Лана непонимающе захлопала ресницами, совершенно обалдев от происходящего. Старушка не просто ее знала — обращалась так, будто Лана тут частый гость, если вообще не живет здесь. Завидев ее замешательство, старушка расстроенно покачала головой.
— Опять забыли Чолиту, да? Ну ничего, зато Чолита вас помнит. Идемте, сеньорита, идемте. Вон и в животе у вас бурчит. Я вас сейчас покормлю.
Итог был очевиден: Лану усадили за стол, который под причитания «и чего сеньор никогда не предупредит?» тут же накрыли множеством разнообразных блюд. Потом Чолита, возможно не в первый раз, рассказала о том, что Лана регулярно оказывается у Дэна в квартире. Он еще Чолиту не нанял, а Лана уже была. А уж память у сеньориты дырявая, это да. Но добрая Чолита, конечно же, поделилась всем, что знала, а знала она не так уж и мало.
Лана и не представляла, что с воспоминаниями
— Уж скорей бы нашел сеньор избавление от этого колдовства, а то ж и вы, и он намаялись совсем. Смотрю на вас — сердце от боли сжимается. А вы ж еще такая бледненькая да худенькая!
— Нашел, — поспешила успокоить сердобольную старушку Лана.
— Так вы же Чолиту не вспомнили!
— Оно не сразу срабатывает, — девушка махнула рукой. — Тут помню, там не помню… — она с трудом подавила зевок и добавила: — Может, потому, что Дэн не все нитки снял. Я тогда проснулась, и он продолжить не смог. Теперь, говорит, надо подождать. Оно вредно, вроде бы, если сразу.
От Чолиты попытка зевнуть не укрылась, как и постоянные потирания глаз. Она ненавязчиво стала убирать со стола, а когда Лана все-таки зевнула, настойчиво выгнала ее спать. Конечно же, проводила до комнаты, поняв, что без ее помощи девушка просто заблудится. Комната оказалась все та же, что и в тот день, когда Лана очнулась после нападения маньяка. Решив, что это специально отведенные для нее апартаменты, она разделась и нырнула под одеяло. Уснула почти сразу, стоило лишь закрыть глаза.
Дневной сон, особенно прерванный на несколько часов, редко дарил бодрость, сколько бы ни длился. Немного помогал прохладный душ и крепкий кофе, но чтобы принять первый и выпить второй, надо было ещё и заставить себя открыть глаза, чего совершенно не хотелось делать. Лана скинула со спины чужие горячие руки и перевернулась на другой бок. Руки тут же вернулись обратно: одна легла на живот, вторая по-хозяйски схватила ее за грудь. К спине прижалось чье-то голое тело, и Лана почувствовала чужое дыхание на своей шее.
Она резко оттолкнулась и, откатившись на край кровати, села, потянув на себя одеяло, чтобы прикрыться. Разбуженный Дэн недоуменно посмотрел на нее, открыл было рот, но тут же закрыл, так ничего и не спросив.
«Как глупо, — подумала Лана. — И его незаданный вопрос, и мое желание скрыть наготу, как будто только что сама не прижималась к нему».
Все это и впрямь было бессмысленно, и потому она вернулась на свое место и снова легла, использовав плечо Дэна, как подушку. Он обнял ее в ответ и поцеловал в макушку.
«Молчи, — подумала она. — Только молчи. Умоляю!»
И словно наперекор ее мыслям Дэн сказал:
— Прости. Знаю, это не честно — просить у тебя прощения до того, как ты все вспомнишь, но я больше не могу держать дистанцию.
Она умирала. Врачи больше ничего не могли сделать, потому предложили матери единственный для них выход — эвтаназию. Лана хотела, чтобы та согласилась — за восемь месяцев она устала от этой бессмысленной войны за ее жизнь. И потому, когда засыпала в последний раз, надеялась, что уже не проснется.