Творец счастья
Шрифт:
— Точно он, — подтверждаю я. — И был взят учительницей танцев с поличным, за что меня пропесочили сегодня в школе. Так что, думай, Катерина Андреевна, как поддержать наше молодое дарование, чтобы его не арестовывали за тягу к прекрасному.
— Это здорово!!! — совсем не проникнувшись трагизмом ситуации со школьными разборками, радостно восклицает она. — Слушай, Кир,
— А что? Это — идея, — хохотнув, кошусь я на нашего отпрыска. — Я даже не удивлюсь, если сбацает нам сразу что-нибудь в стиле хип-хоп.
— Кстати, про барабаны — ты купил подарок для Мишкиной Машки? Она что-то у тебя по секрету просила, помнишь?
— Конечно купил. Еле в багажник поместился.
— А что там? — заинтересованно оборачивается жена, чтобы, видимо, просканировать содержимое багажника.
— Автомобиль, конечно.
— Кир, какой автомобиль? Она же девочка, — упрекает Катя.
— Покажи мне хоть одну девочку, которая не любит автомобили, — парирую я и хитро улыбаюсь.
— О-о, да, ты, Котяра, у нас знатный даритель автомобилей, — насмешливо хвалит она меня. — Думаешь, папа не догадался, откуда прибыл этот Фольксваген? Папа же следователь, Кир, он сразу просек, что машинка от тебя.
— А ты ему, главное, открытым текстом это не говори. Так, вроде, догадывается, но сомнения еще есть. Принял же и ездит. А если скажешь — заартачится. Ты же своего папаню знаешь — горазд рубить с горяча. А мне надоело смотреть, как любимая теща трясется в электричках.
Так за разговорами и не замечаем, как подъезжаем уже к воротам Дубравушки. Из открытого шатра ресторана до нас доносится музыка, а когда паркуемся, вижу Мишу, на руках которого гусеницей выворачивается его маленькая дочка Машка. Ей не терпится получить подарок.
Вы ходим из машины и я ловлю бегущую ко мне голубоглазую светловолосую мелкую копию Миши, подбрасываю ее, поздравляю с Днем Рождения. Она радостно визжит и хохочет, а Катя открывает багажник нашего внедорожника и ошалело восклицает:
— Точно, автомобиль!
Да, Мишкина Машка — вертолет еще тот и в ее пять лет уже затребовала средство передвижения. А я, как самый любимый ее волшебный дядя Киил, с радостью выполняю все ее желания. Разбалываю, конечно. Но разве можно отказать этому прекрасному «чудовищу»? Тем более, что я давно слыву, как «знатный даритель автомобилей».
На шум и визг счастливой именинницы к нам сбегаются гости. Света с Пашей, который уже подрос и косит под тинэйджера, шоркая по-модному драными кедами. За ними Варя с Герасимом, на руках которого трехлетние мальчишки близнецы. Ну и, конечно, генерал с моей любимой тещей. Кстати, генерал зарыл-таки топор войны и радуется вот таким праздникам вместе с нами, но иногда все-таки настороженно поглядывает на меня, не иначе, как саблю точит в подвале.
И все эти родные мне люди радостно встречают меня. Моя любимая Катюша со мной, смеется, обнимает и целует в щеку. Мой шалопай сын, хоть и охламон, но я им горжусь и обожаю его. Вот оно, счастье, о котором мечталось. Вот ради чего стОит жить, волноваться, трудиться бессонными ночами, принимать на себя ответственность и мужественно переносить невзгоды.
И нет ничего прекраснее в Мире, чем дарить этим людям счастье. И они благодарят меня теплом своих сердец, радостными улыбками и объятиями. И не было бы этого ничего, не случись однажды Мухтару расплатиться за свой карточный долг таким необычным и диким способом…
А я, когда наобнимался со всеми, вдруг думаю о том, что надо бы поблагодарить как-нибудь того, джигита, едрён-батон, за то, что однажды взбрела ему в голову дикая мысль привезти в мой номер «…сладкую Конфетку для Кирилл-джан…» Хотя… нет, перебьется, о долге его я уже семь лет, как не вспоминаю — вот и пусть радуется.
И если уж кого-то благодарить, то…
В этот момент чувствую, что кто-то улыбчивый смотрит на меня откуда-то из облаков. Поднимаю глаза к небу.
— Благодарю тебя за наше счастье… — тихий шепот срывается с моих губ.