Твоя Противоположность

Хиггинсон Рейчел

Я наклонилась и подняла свой ящик. Мне было легче говорить об этом, когда не приходилось смотреть на Киллиана или вообще признавать его существование. Я повела его в переулок к своей машине.

— Европа? — настаивал Киллиан, не давая мне возможности интерпретировать свой ответ.

— Он меня туда не возил. Я сама уехала. Охотно.

Ему, наверное, показалось, что это я вся такая взбалмошная. Я понятия не имела, почему до сих пор прикрывала Дерека. Четыре месяца назад, вернувшись домой, я убедила себя, что смогу говорить о моих с ним отношениях. Я самой себе пообещала,

что не буду всё хоронить. Но было так трудно произнести слова.

Мой стыд был слишком велик, чтобы признать его. Особенно такому человеку, как Киллиан, который никогда никому не позволит запугать или оскорбить себя. И конечно, он был мужчиной, так что шансы на то, что это произойдёт, были ничтожны. Но дело было не только в этом. Дело было в его личности. Он вообще никогда не мирился с чьим-либо дерьмом.

Через минуту напряжённого молчания мы добрались до моего "Тауруса". После множества ночей погрузки и разгрузки, я выработала несколько тонкостей по работе с ключами и багажником. Всё ещё балансируя с ящиком, набитым едой, я открыла багажник и уложила свой, а затем один из тех, что держал Киллиан.

— Другой придётся поставить на заднее сидение.

Он последовал за мной и погрузил ящик в машину. Всё это время он молчал.

Его молчание стало весьма осязаемым в воздухе, тяжёлым, опасным и сбивающим с толку. Как будто он злился на меня за то, что я связалась с Дереком. И ладно, я тоже злилась на себя, но я не понимала ему-то с чего злиться.

Я закрыла дверцу и отступила от него, не уверенная, что готова оказаться в замкнутом пространстве машины.

— Ты знаешь Дерека?

— Знаю ли я Дерека Гановера? — повторил он, вот только мой тон был откровенно любопытным, его же резким. — Да, я знаю Дерека Гановера.

Я скрестила руки на груди и зашаркала ногами, пиная небольшой камень. Ночной воздух остыл и в воздухе заплясал освежающий ветерок. Полумесяц на ясном небе светил довольно ярко, но всё равно было совершенно темно. Уличный фонарь на углу давал лишь немного света, отбрасывая тень на Киллиана и скрывая его черты от меня.

На его язвительные замечания было нелегко ответить. Я знала Дерека лучше, чем кто-либо другой. Киллиан был прав, что невзлюбил его. Но это была не одна из тех ситуаций, когда меня заботили причины этой неприязни. Меня не интересовали сплетни о моём бывшем.

Я просто хотела окончательно и бесповоротно забыть о нём.

— Ну что ж, спасибо, что помог мне закрыться, — скрытый за старыми страхами и новым потрясением, мой голос прозвучал тихо. — Я ценю всё, что ты сделал сегодня вечером.

Он пристально смотрел на меня с минуту, снова отказываясь признать мою благодарность. Он выставил руку вперёд, излучая нетерпение.

— Дай, я поведу машину.

— Что?

— Дай мне ключи. Я отвезу тебя домой.

Мои мысли столкнулись друг с другом в стремлении понять смысл его предложения.

— В этом нет необходимости, — заверила я его. — Дерек выбил меня из колеи, но я сама могу вести машину.

— Ты вся дрожишь, — заметил Киллиан. — И выглядишь испуганной. Позволь мне вести машину, Вера, для моего же спокойствия.

— Твой

мотоцикл здесь. Как же ты доберёшься домой?

— Вызову такси. Перестань беспокоиться обо мне.

Мои волосы встали дыбом в ответ на его настойчивость.

— Ты единственный, кто может волноваться? Всё потому что ты босс?

— Я единственный, кто достаточно собран, чтобы вести машину. Так что, да, я босс.

— Я в полном порядке, Киллиан, — и поскольку это прозвучало отнюдь неубедительно, я повторила свою мысль. — Я буду в порядке.

— Он сделал тебе больно?

Из-за темноты более тонкие черты его лица стали расплывчатыми, но ярость в глазах нельзя было не разглядеть, ни с чем нельзя было спутать. Как и резкую линию его рта, и жёсткое напряжение в плечах.

Всё ещё защищая своё прошлое, я попыталась найти простой ответ.

— Я бросила его, Киллиан. Как ты думаешь?

Он издал разочарованный гортанный звук.

— Не в столь обобщенном смысле, Вера. Не в том русле из-за чего заканчиваются все плохие отношения. Я имею в виду, он причинял тебе боль? Поднимал на тебя руку? Твою ж мать, он бил тебя?

Первая же моя мысль — откуда он знает? На мне не было никаких шрамов. По крайней мере, снаружи ничего такого не было. В этом мне повезло.

Я это и имела в виду. Как бы ни было неприятно связывать мои отношения с Дереком с удачей, я знала, что так оно и было. Есть женщины, которым пришлось гораздо хуже, чем мне. Женщины, которые просто не могли уйти. У которых не было сберегательного счёта, на который можно было бы опереться. Которые никак не смогли выбраться. Которых регулярно избивали до потери сознания или того хуже.

Когда я думала об огромном числе женщин, подвергшихся насилию, мой случай казался мягким по сравнению с некоторыми из психопатов.

Это никоим образом не делало то, что случилось со мной, нормальным. Но у меня была перспектива. И это было очень важно для меня.

— Он применял силу, — призналась я, мои слова были хрупкими и дрожащими и тянулись из самых глубоких тайников моей души, оттуда, куда я запрятала всё, о чём никогда не хотела говорить вслух. То, с чем я не была достаточно храбра, встретиться лицом к лицу. — Не то, чтобы он доводил меня до госпитализации, но он был груб.

— Грёбаный кусок дерьма, — прорычал Киллиан. Его руки сжимались и разжимались по бокам. Его грудь приподнялась в попытке дышать ровно. — Что за скользкий, подлый кусок дерьма.

Я сглотнула комок сожаления, застрявший в горле.

— А ты откуда знаешь? Я хочу сказать, как ты догадался, что он... что он...

— Некоторое время назад моя подруга Наташа встречалась с ним несколько месяцев. Она не придала этому серьёзного значения, но рассказала мне кое-что, что её крайне обеспокоило, — он повернул голову, демонстрируя мне всю суровость своего профиля. — И к тому же я работал с ним раньше. Мы вроде как, я не знаю, росли в этой отрасли одновременно. Я много думал о нём. У него не всё в порядке с головой, Вера. С ним действительно что-то не так.