Твоя тайная дочь
Шрифт:
– А выбор отца для своего ребенка? Ты для чего тогда со мной пошла, Ари?
Я наступаю на нее. Арина вжимается в стену, а я заключаю ее в кольцо своих рук. Те же глаза… Как я мог не вспомнить? И девчонка та была пугливой девственницей… Черт… Птичка, что же ты натворила?
– Потому что хотела… тебя… Понравился. Такой ответ устроит?
Она стремительно бледнеет. Втягивает голову в плечи, но взгляда не отводит. Все, в ловушке… Из моих рук не выбраться, а под яростным, тяжелым взглядом можно сгореть дотла.
– Она… Маруся, она… – выдавливаю чуть слышно.
– Послушай, это ничего не меняет. Ни
– И когда ты планировала сказать мне о ребенке?
– Никогда. Не знаю…
– Почему?
– Потому что тебе не нужен ребенок от девки из бара. Это естественно и…
– Ты не девка из бара! Ари, почему?
– Прости… Мне нечего сказать, – обреченно выдыхает она. – Не думаю, что у тебя внезапно вспыхнули к нам чувства. Фил, тебе не я нужна, а…
– Я не оставлю дочь, поняла? Плевать на чувства.
– А мне нет… Ты меня не любишь, зачем себя мучить? Потому я и молчала. Хотела уехать после развода. Вернуться к прежней жизни.
– Будем жить пока… И растить Марусю.
– Пока это сколько? Раз ты узнал, я не стану препятствовать вашему общению, – деловито протягивает Ари. – Но мучить себя браком с нелюбимой… Никто не заставляет тебя жениться на мне.
– Хорошо, уговорила. Я подумаю над твоими словами.
Глава 15.
Глава 15.
Фил.
С чего она взяла, что я мучаюсь? Мне никогда не было так спокойно… Может, так неправильно? С Натой я жил, словно на вулкане. Мы все время ссорились и страстно мирились, ревновали друг друга, обижали невольно сорвавшимися с губ словами – несправедливыми и жестокими… Я не мог с ней, а без нее тем более… Тосковал, как наркоман без дозы, а потом приходил снова к ее дверям, прося ласки и понимания. Как приблудный пес… Наверное, тогда я мучился… Казалось, любовь невозможна без страданий, надрыва или сладкого томления в сердце…
– Ари…
Подхожу ближе, сгорая от желания ее обнять. Малиновка срывается с места и набрасывает на плечи куртку.
– Пойду погуляю с Асланом. Скоро приду. Присмотришь за Машенькой? Если проснется, дай ей водички и попробуй успокоить… Господи, я не знаю… Ты ничего мне не должен, Фил. Просто позвони, и я прибегу, – вымученно вздыхает она.
– Погоди, Ари. А какое у нее отчество?
– Николаевна. И моя фамилия.
– Я присмотрю за ней, не волнуйся.
Я впервые остаюсь наедине с таким маленьким ребенком. Крадусь в комнату и сажусь на край детской кровати. Свет луны обливает пол и осторожно ползет по стенам. И свет фар проезжающих мимо машин расчерчивает обои причудливыми узорами. Замираю и смотрю на свою малышку. Она громко сопит, прижимая к груди плюшевого старенького медведя. Кажется, такой был у Даньки. Да-да, точно! Коричневый, с красными глазами и большой головой. Он его еще боялся. А Маша любит… Как я оставлю ее? Ну, как? Моего ребенка от… нелюбимой… Разве это так важно, что я испытываю? Я уважаю Арину, этого достаточно. Считаю ее умной и симпатичной, доверяю ей. Странно, ведь мы знакомы всего несколько недель… Но я доверяю. Сердцем чувствую, что можно.
А когда она возвращается
– Давай я помогу помыть Аслану лапы? Как он, покакал?
– Да, – улыбается она. – Такая умничка, я его похвалила.
Улыбаюсь в ответ. Мы склоняемся над ванной. Ари держит малыша, а я намыливаю его замерзшие лапки. Вытираю полотенцем и отпускаю. Сначала он бежит к своей лежанке, а потом тихонько прокрадывается в комнату, где спит Машуля.
– Маленький разбойник, – шепчет Ари. – Я хотела бы принять душ.
– Придешь ко мне?
– Фил, я… Может, пока нам не стоит, а я… Ведь ты…
– Я буду тебя ждать. Пожалуйста, – шепчу, касаясь ее прохладной с мороза щеки губами.
Ари скрывается в дверях ванной комнаты. В гостиную возвращается темнота. Она сворачивается по углам, заползает в каждую щель и мою душу… А вместе с ней приходят воспоминания – болезненные, странные и, как по мне, совершенно неуместные. У меня никогда не было ничего своего… Мама покупала мне игрушку, а я разглядывал ее с замиранием сердца, мечтая беречь, холить и лелеять. Из рук выпустить боялся… Однако, планы рушились на корню, стоило нам прийти домой. Ее видел Данька и тотчас требовал себе. Он орал и топал ногами, и маме ничего не оставалось, как силой выцарапать ее из моих рук и подарить младшему брату. Она успокаивала меня, ласково объясняла, что Даня поиграет и «вернет ее тебе как новенькую», но и эти обещания рассыпались прахом… Данька возвращал мои вещи изрядно потрёпанными… Будь то кроссовки, майки или… девушки. Например, Ната…
А тут Арина… Невеста, которую подарили мне. Навязали в комплекте с должностью. Но она моя сейчас, понимаете? Ее сделали моей… Я получил ее. Я! Не Даня, хоть он и смотрел на малиновку совсем не по-братски… Не другой мужик, а я! Никто ее не отберет… Странное сравнение, даже циничное… Все же Арина не вещь. Не игрушка, и не моя собственность.
Сбрасываю с себя дурацкие мысли и становлюсь под душ. Легче не становится… Вытираю влажные волосы полотенцем, заслышав ее тихие шаги по коридору.
– Я пришла, – произносит чуть слышно.
– Что это на тебе? – улыбаюсь, протягивая к ней руки.
На Ари огромная фланелевая пижама. Скорее, смешная и практичная, нежели сексуальная.
– Извини, я подумала, что для тебя все это неважно… Белье, наряды и… Черт… Фил, я не стану тебя добиваться. Корчить из себя что-то, наряжаться, соблазнять…
– Не надо, Арина. И, да… Мне плевать на пижаму. Кстати, она милая.
Я торопливо расстегиваю пуговицы и стаскиваю кофту с ее хрупких плеч. Забираюсь ладонями под резинку штанов, с наслаждением отмечая, что она без трусиков.
– А вот это правильно, – шепчу хрипловато, сжимая ее ягодицы.
Ари молчит. Обвивает мои плечи руками и целует в губы. Толкаюсь в ее рот языком, посасываю сладкие губы, пью ее, как воду… Моя невеста, блять… Мой подарок, только мой.
Арина гладит мою грудь, плечи, ползет пальчиками ниже… Обхватывает напряженный ствол, слегка царапая его ноготками. У меня перед глазами мелькают разноцветные круги… Не хочу думать… Мысли приносят только боль. Будят позабытые обиды, неволят душу… Не хочу думать… Только не сейчас.