Ты маньячка, я маньяк или А пес его знает
Шрифт:
— Зачем? — удивилась Евдокия.
— Я его потеряла.
— Опять?
— Да, я все время его теряю, — с какой-то неясной гордостью пожаловалась Майя. — Понимаешь, я тут не одна, ну он, конечно, отпадный мужчина.
— И ты звонишь среди ночи, чтобы сообщить потрясающую весть, что у тебя завелся новый любовник, — раздраженно констатировала Евдокия. — Что может быть банальней?
— Нет, я звоню, чтобы ты помогла мне найти мой мобильный, а любовник совсем не новый, а даже наоборот, — с обидой ответила
— Сама себе и звони, — отрезала Евдокия, — совсем у тебя совести нет.
— Совесть есть, ума маловато, — самокритично заметила Майя. — И почему я не догадалась, что и без тебя обойтись могу? Ну прости, Дусенок. Пока! Целую-целую! Завтра все тебе расскажу!
— Смотри не забудь, — буркнула Евдокия.
После бестолкового разговора с подругой внутренний нервный накал упал, и она успокоилась.
«Я же знаю теперь кто маньяк, — рассудила она, — значит буду сверхосторожной. Ленечку не надо будить. Он мне не поверит. И не отпустит из дома. И сам не пойдет, а мне ничего не грозит до тех пор, пока Ирина на Еву охотится».
С этой мыслью она из квартиры и выскользнула. Чтобы охрану гаража не будить, решила пешком добежать до подруги — благо недалеко. Уже подходя к подъезду Евы, Евдокия заметила пса. Не решаясь идти с ней рядом, Бродяга плелся позади, но дистанцию сохранял аккуратно.
— Как ты выскочил, глупый? — удивилась она и тут же порадовалась: — Это даже и хорошо. Какая ни есть, а охрана.
Пес важно задрал облезлую морду.
«Знай наших», — прочитала Евдокия в его глазах и приказала:
— Не вздумай в подъезд заходить. Здесь, на крылечке сиди. Я скоро.
Однако, скоро не получилось. Долго, долго жала она на кнопку звонка — Ева не открывала. Евдокия даже себе позволила робко (слегка) ногой постучать — бесполезно.
— Умерли они что ли? — прошептала она и, ужаснувшись, захотела кричать, звать на помощь соседей, но передумала, потому что мелькнула мысль:
«А что если Евка Боба моего собой так упахала, что спят теперь оба без задних ног. У них сон мертвецкий, а я панику зря подниму. Вот будет позорище!
Но что же делать?»
И Евдокия выход нашла: надо бежать к Ирине!
Если дома она, значит Боб и Ева в порядке. Времени немного прошло, авось зла совершить не успела.
Ирина была дома — нервная, всклокоченная и растерянная. Увидев в четыре утра на пороге своем Евдокию, она закричала:
— Что случилось?
Та спокойно пожала плечами:
— Ничего, просто мимо тебя проходила и решила зайти.
Ирина, не в силах сказанного постичь, молчала.
«Ну ты даешь!» — говорили ее глаза.
С деланым равнодушием Евдокия спросила:
— Ты, кажется, чем-то взволнована?
Ирина кивнула:
— Да.
— Чем?
В
— Ты меня не поймешь, — прошептала она.
Евдокия взяла ее за руку и ласково попросила:
— Говори, обещаю: я все пойму.
— Нет!
Ирина неловко оттолкнула подругу: ее рука угодила в грудь Евдокие, но вместо мягкой упругой плоти наткнулась на нечто твердое, торчащее из кармана.
— Дося, что там? — спросила она.
Евдокия не стала лгать:
— Твое письмо.
— Мое письмо? — поразилась Ирина. — Я сто лет никому не писала.
— Зато писали тебе.
— Мне?
Несмотря на то, что изумление подруги казалось совершенно искренним, Евдокия ей не поверила.
— Да, тебе, — сказала она, — и не притворяйся, пожалуйста. Это письмо я нашла у тебя в квартире. Точнее, не я, а Бродяга.
— Бродяга? Ничего не пойму, какой бродяга? Откуда в моей квартире бродяга? — растерянно пролепетала Ирина.
— Хватит ваньку валять, — прикрикнула Евдокия. — Бродяга — мой пес!
— Ах, да, пес Бродяга, и что он?
— Он умыкнул письмо во время поминок.
— У кого-нибудь из гостей, — предположила Ирина. — Письмо не мое.
— Но письмо тебе адресовано, — глядя подруге в глаза, воскликнула Евдокия и с удивлением прочитала не только растерянность, но и смятение, и ошеломление в ее лице.
Все эти чувства говорили о том, что Ирина совсем не играет, (так притвориться нельзя) она натурально потрясена.
— Мне письмо? — закричала Ирина. — Что там? Дай я прочту!
Не веря своим глазам, но доверяя фактам, Евдокия ядовито спросила:
— Не хочешь ли ты сказать, что не читала это письмо?
— Как я могла прочитать, когда оно у тебя? — удивилась Ирина.
Евдокия подумала: «Одно из двух: или Ирка актриса сверхгениальная, или не помнит совсем ничего, потому что крыша поехала».
— Что ж, — сказала она, — возьми, почитай.
Ирина долго читала короткий текст, а потом тупо уставилась на Евдокию:
— Дося, что это?
— Там же написано.
— Но я понять не могу. Кто написал?
— Какая разница, — рассердилась Евдокия. — Дело не в том, кто писал, а в том, что было после письма.
— А что было после письма?
— Умер Зая! В связи с этим ты ничего рассказать мне не хочешь? Кажется, ты собиралась.
— Да-да, — затрясла головой Ирина. — Конечно же я расскажу, только с духом вот соберусь. Дай мне минуту, и все расскажу. Ничего не скрою. Только тебе. Никому другому.
Бессмысленный ее взгляд блуждал, но глаза горели каким-то странным шальным огнем, от которого у Евдокие холодело за пазухой.
— Да-да, сейчас, подожди, — рассеянно лепетала Ирина, перебирая пиджак дрожащей рукой.