Ты маньячка, я маньяк или А пес его знает

Милевская Людмила Ивановна

— Я правду о нем сказал. Леонид Павлович добрый и отзывчивый человек, но страшный зануда и не пара тебе. Я вообще не пойму как получилось, что ты, такая красавица, вышла замуж за черствого человека, — брякнул он и подумал: «Черт возьми, что я говорю? Начал за здравие, кончил за упокой».

На этот раз Евдокия не просто обиделась — она оскорбилась.

— Черствого? — закричала она, переходя на «вы». — Вам ли так говоритить? Вы бессовестный и неблагодарный! А я, дура, хотела вам, свинье, помогать! Вы просто хам! И маньяк!

— Ах

вот вы как заговорили! — воскликнул Кириллов и его понесло. — Если бы ваш муж оставил меня в покое, если бы он меня не лечил, все эти зверски убитые девушки были бы живы! Я сто раз хотел сдаться милиции, но он всякий раз меня уговаривал, обещая, что вылечит. Что толку меня лечить? Меня давно пора убивать! А Лагутин все в тайне держал. По-вашему, он делал это по доброте?

Евдокия подперла руками бока:

— А по чему же еще?

— Из жадности и из амбиций. Не стану рассказывать, сколько денег он из меня потянул, но о том, какой он гордец я скажу. Ваш Лагутин мечтал с моим горем, с моей болезнью сделать переворот в науке. Он пичкал меня таблетками, уколы колол, гипнотизировал, а мне становилось все хуже и хуже. Когда я узнал, чем заболел, первым делом в петлю пытался залезть, так нет же, Лагутин вытащил меня из петли и так загипнотизировал, что о смерти я даже думать боюсь. Вот и судите кто убийца: он или я?

Евдокия правильно рассудила — она схватилась за голову и, ужасаясь, воскликнула:

— Мама моя дорогая! Что я услышала! И это мой муж! Да-аа, бабуля была права!

Кириллов с интересом взгляннул на нее и спросил:

— А что утверждала ваша бабуля и по какому поводу?

Евдокия смутилась и буркнула:

— Не скажу. Да и не время теперь. Вы столько всего рассказали. Меня разрывает на части шквал разных мыслей, я совершенно запуталась… Нет, вы же не все еще мне рассказали, — спохватилась она. — Господи, просто голова идет кругом! Говорите сейчас же, что у вас было с Евой?

Он горестно усмехнулся:

— Теперь вас это интересует?

— Только в связи с вашим чудовищным утверждением, — нахмурилась Евдокия. — Или прикажете безропотно слушать поклеп на подругу? Признавайтесь сейчас же, с чего вы взяли, что Заю, Мишу и Трифонова убила Ева?

— С чего я взял? Да я за нею следил. В ту роковую ночь она ездила к Зае. Там они долго о чем-то болтали, спорили. Пока я их ждал, до нитки промок.

— Там — это где?

— Да в карьере, что рядом с мотелем. Я выполз оттуда весь в глине, как собака продрог, но парочку дождаться так и не смог.

«Откуда он знает про мотель и про глину? — подумала Евдокия и тут же нашла ответ: — Ева-болтушка ему рассказала, а теперь он ее же и топит».

— И чем закончилась ваша слежка? — надменно спросила она.

Кириллов пожал плечами:

— В конце концов я простудился, начал кашлять, чихать… Короче, мне надоело, я плюнул и поехал домой, а ранним утром Ева мне сообщила, что Иринин Зая убит.

Евдокия

заметила:

— Как она могла вам сообщить то, чего утром даже Ирина не знала.

— У меня есть доказательства, — рассердился Кириллов. — Я трубку не поднял. Еве ответил автоответчик, а я не стер ее слов. Между прочим, Еву за язык никто не тянул, точное время она сама назвала. Она сказала: «Сергей, извини, что беспокою тебя в пять утра, но случилась беда: погиб Иркин Зая. В связи с этим мне срочно деньги нужны. Ты не мог бы к полудню подкинуть мне тысячу долларов. Я буду дома».

Заметив сомнение в глазах Евдокии, Кириллов добавил:

— Вы сами убедитесь, что я не лгу, как только вернемся из Нузы.

— Каким образом?

— Я дам вам послушать кассету с голосом Евы.

— Ага, дадите, если раньше меня не пришьете, — фыркнула Евдокия.

Кириллов на этот раз разъярился:

— Опять вы не верите?! Сколько раз говорить, я не лгу! Я лгать не умею! Да я сейчас докажу! — вдруг крикнул он, хватая телефонную трубку.

— Кому вы собрались звонить? — подскочила к нему Евдокия.

— Другу.

— Зачем?

— Он мой сосед и у него есть ключи от моей квартиры. Он кассету найдет и через десять минут ее вам прокрутит. Голос Князевой, надеюсь, еще не забыли?

Евдокия наконец поняла, что Кириллов ее не обманывает: Ева действительно в тот роковой день звонила ему в пять утра и просила денег.

«Грохнула Заю и, вернувшись домой, позвонила Сергею, — растерянно подумала она. — А перед этим вошла в квартиру Ирины и испачкала туфли глиной. И письмо Ева подбросила, уже после гибели Заи. На Ирину хотела стрелки перевести. В это трудно поверить, но, похоже, все было именно так».

Евдокия устало провела рукой по глазам и попросила:

— Не надо другу звонить. Я вам верю.

— Ну спасибо, — без всякой иронии ответил Кириллов. — Я не ангел, но и чужих грехов мне не надо.

— Допустим, Ева маньячка и убивает мужчин, но зачем ей так срочно понадобились деньги?

— Сам гадаю. Она не в первый раз так много брала взаймы. У нас интрижка была. Похоже, она влюбилась в меня, а я отношения с ней порвал. Теперь, пользуясь моим чувством вины, она постоянно, под любым благовидным предлогом у меня занимает. И ни разу не отдавала. Уверен, на похороны не перепало и сотой части того, что я дал.

— Конечно нет, — заверила Евдокия, — уж я-то знаю. Все оплатил Михаил Казьмин. Похороны — очередной предлог. Но зачем Евке столько денег? Куда она их девает?

— Остается предположить лишь одно: она тратит их на лечение. У нее рецедив. Убила мужа Ирины и, испугавшись, помчалась лечиться. Думаю, ей не легче, чем мне.

У Евдокии мелькнула догадка.

— Помчалась лечиться куда? — испуганно взглянув на Кириллова, спросила она.

Сергей виновато развел руками:

— К вашему мужу, к Лагутину. Я уже говорил: за лечение он немало берет.