Ты – мое наказание

Юнина Наталья

– Да, я тоже хочу, чтобы ты съебас из моей кухни и дома.

– О, мы наконец-то перешли на ты. Это однозначно облегчает общение.

– Есть пирожки с ливером и кровянка. Готовить до утра я больше ничего не буду. Доставать?

– А с ливером это что? С печенью? А кровянка?

– Ливер – это почки, печень, сердце, легкие, желудок и другие внутренности. Кровянка – это колбаса на основе крови и гречки, – кровь мне еще есть не приходилось. От чего вероятность извергнуть содержимое желудка будет меньше?

–

Ясно.

Каюсь, скрыть брезгливость мне не удается. И все-таки Настя та еще Падловна. В этом я убеждаюсь, когда она достает из холодильника блины и ставит их в микроволновку. Зараза колхозная. Когда на столе появляется тарелка с нереальным запахом, у меня начинается активное слюноотделение.

– С мясом, – бурчит себе под нос и порывается уйти из кухни.

– Не могла бы ты остаться со мной и рассказать, например, о деревне. Какие у вас тут есть развлечения?

Был бы рядом нож, точно бы пырнула в меня. Злюка усаживается на стул напротив. Я же принимаюсь уминать блины. Несмотря на то, что мои пальцы все в масле, эта холестериновая бомба просто объеденье.

– В деревне работают, а не отдыхают. Если скучно, можно развлечься чисткой грибов, которые я из-за вас не успела ни почистить, ни отварить. Как вам такое развлечение?

– Так себе.

– Можно еще траву покосить. Или дрова нарубить. Но городские мужчины все рукожопые ведь, – вот ты удивишься, когда я тебе тут все разрублю. – Значит, вам такое развлечение не по вкусу. Для вас есть, разве что дискотека по выходным.

– Последнее прям замечательно. Давно не дрыгался. Пойдем вместе?

– Побегу.

– Замечательно. А расскажи мне о себе. Кто были твои родители?

– Мама и папа.

– А ты всегда такая прямая?

– Почему прямая? У меня очень даже хорошая талия, да и попа тоже. С грудью, правда, напряженка.

– Ясно.

Вот только ничего мне не ясно. Стоит ей взглянуть на телефон, как она меняется в лице.

– Вы ешьте, а мне…кур надо накормить.

С каких пор кур кормят в такое время? Хотя, эта может. Однако, я зачем-то поднимаюсь на второй этаж в выделенную мне комнату и подхожу к окну. Недалеко от Настиного забора стоит машина. Для деревенских жителей такая марка это что-то запредельное.

Да что уж там, далеко не каждый городской с приличной зарплатой позволит себе такую купить. И кто к тебе пожаловал, Настенька? Спасибо фарам, подсвечивающим номер. Вбиваю в мобильник и в этот момент Настя выходит из машины. В руках пакет.

И стоит ей только открыть калитку и пройти пару шагов на участок, как вслед за ней выходит парень. Настя резко оборачивается и в этот момент он присасывается к ее губам. Да вашу ж мать. Одну сестрицу профукал, теперь вторую? Ну уж нет, Настасья Падловна.

Глава 7

Глава 7

Выхожу из дома с колотящимся сердцем и подрагивающими руками.

Дурак. Сказала же, не приезжать. Сказала, не сказала, а все равно лечу на встречу, попутно вспоминая не ела ли сегодня чеснок или лук. И, черт возьми, наяривала на поминках только так, для смотрящего на меня городского козла! Стопорюсь, не доходя до машины пару шагов. Ну и что теперь? Сбегать? И сбежала бы, если бы Артем не вышел из машины.

Черт! Ну почему он такой красивый. И какого лешего у меня все внутренности сворачивает, когда я его вижу? Поддаться бы уже искушению и будь что будет. И тут же одергиваю себя. Окстись, Настя. Хочешь повторения истории?

Когда Артем тянется меня поцеловать, я уворачиваюсь. В итоге его губы едва касаются моего виска.

– Ты чего?

– Я сегодня ела лук и чеснок. Много, – выпаливаю не задумываясь. – Говорила же, не приезжай.

На мои слова Артем заливается смехом. Блин, у него и смех красивый. В нем вообще есть изъяны?

– Дурында. Я тоже, – тянет меня за руку и накрывает мои губы своими, уворачиваюсь, как только осознаю, что мы на улице.

– Давай, не здесь.

– Давно пора пригласить меня в дом.

– Нет. Стой. Я не одна дома.

– В смысле?

– Давай в машине поговорим.

Усаживаемся вместе на заднее сиденье и Артем отодвигает пакет из пекарни. Если он и дальше продолжит выкармливать меня пирожными, я все же растолстею.

– Мало того, что держишь на голодном пойке, теперь еще и в дом не зовешь. Кто там у тебя?

– Да один мужчина приехал на похороны. Ему негде остаться, ну я и сдала ему комнату.

– Ты сейчас серьезно? Впускать в дом незнакомого мужика?

– Ну он не совсем незнакомец. Его мой дедушка знал, так что все нормально, – щеки моментально розовеют от наглого вранья. Но говорить правду? Нет уж, увольте.

– И когда он свалит?

– Через несколько дней, может, даже раньше, – вот как сходит в уличный туалет, так простимулирую. – Не обижайся.

– У меня есть более весомый повод для обид, не находишь? – ответить я не успеваю, в следующий момент Артем тянет меня на себя, и я оказываюсь верхом на нем в абсолютно неудобной позе, с разведенными ногами. И ладно бы в штанах, так ведь в платье.

– Я скучал. Десять дней, как будто полгода, – шепчет мне на ухо, в то время как его ладони перемещаются на мои ягодицы.

– Я тоже, – шепчу в ответ.

Закрываю глаза, подставляя губы под поцелуй. Сладко и горько одновременно. Зачем я поперлась в город и встретила его? Это ведь ничем хорошим не закончится.

– Я по уши в тебя, – шепчет в шею, спускаясь ниже. Не сразу понимаю, что одна лямка платья уже спущена. Еще чуть-чуть и он спустит бретельки лифчика. Что я творю?

– Мы так не договаривались, – перехватываю его руку, как только пальцы касаются внутренней стороны бедра.