Ты моя судьба
Шрифт:
Артём лежал на койке, его лицо бледное, дыхание едва заметное. Капельница ритмично капала, подавая в его вены раствор, поддерживающий хрупкую жизнь. Я смотрела на брата, вглядываясь в каждую черту его лица, стараясь запомнить его таким, каким он был. В груди жгло отчаяние.
Я почти не спала. Всю ночь металась по больничному коридору, каждые полчаса заглядывая в палату, будто боялась, что он исчезнет, что этот день так и не наступит. В голове гремели тысячи мыслей. А вдруг он не выдержит? А вдруг что-то
— Всё будет хорошо, — произнесла я, беря его за холодную руку. — Ты справишься, ты сильный.
Артём слабо улыбнулся, его пальцы едва заметно сжали мои.
— Ты тоже сильная, Мила, — прошептал он. — Всё будет хорошо.
Но даже он не мог в это поверить до конца.
Вскоре в палату вошёл врач в голубом халате, поправляя маску на шее. Его лицо было серьёзным, но в глазах читалась усталость, привычка к чужим страхам и ожиданию чуда.
— Мы готовы, — сказал он, глядя на меня. — Операция займёт несколько часов. Вам лучше пока отдохнуть.
Я кивнула, но знала, что не смогу просто сидеть в стороне.
Медсестры закатили каталку, осторожно переложили Артёма, а я шагнула назад, давая им место. Мне не дали пойти с ним в операционную. Оставалось только смотреть, как его увозят, как дверь закрывается, отсекая его от меня.
Я опустилась на стул в коридоре, сцепив руки в замок. Вокруг сновали люди: медсёстры, пациенты, кто-то смеялся, кто-то шептался, а для меня этот день был самым важным в жизни. Я закрыла глаза, вдавливаясь в сиденье, надеясь, что время пролетит быстрее.
Минуты тянулись мучительно медленно. В голове всплывали воспоминания: как мы с Артёмом в детстве строили домики из подушек, как прятались от грозы, как он смеялся, толкая меня в сугроб зимой. Всё это казалось таким далёким, почти нереальным. Если бы можно было вернуть то время…
Прошло три часа. Я начала мерить шагами узкий коридор, надеясь, что вот-вот выйдет врач и скажет, что всё прошло успешно.
Прошло четыре часа.
На пятом часу дверь операционной наконец открылась. Я замерла, ожидая услышать долгожданное "всё прошло хорошо".
Но по выражению лица врача я уже знала ответ.
Он снял маску, устало провёл рукой по лбу, его глаза на секунду встретились с моими.
— Нам жаль… — сказал он тихо, но эти слова ударили меня сильнее, чем если бы он закричал.
Воздух исчез. Мир оборвался.
Я чувствовала, как что-то внутри меня разлетается на осколки, но звуки вокруг стали приглушёнными. В груди разрослась пустота, сменяющаяся невыносимой болью. Я медленно покачала головой, не веря, не понимая, не принимая.
— Нет… — прохрипела я, качаясь вперёд. — Нет…
Врач что-то говорил, но я уже не слышала. Всё потеряло смысл. Всё исчезло.
Артёма больше нет.
Глава 6
Всё,
В груди зияла дыра. Она не просто болела — она разрывалась изнутри, превращая меня в пустую оболочку.
Я не плакала сразу. Казалось, что слёз нет, что их украли вместе с братом. Я просто сидела и слушала тишину. Потом пришла боль — медленная, невыносимая, скручивающая меня в комок. Я задыхалась, вцепившись пальцами в волосы, раскачиваясь вперёд-назад, будто это могло заглушить крики внутри.
Мир стал серым, потерял запахи, краски, звуки. Еда вызывала отвращение, вода казалась горькой. Я не хотела выходить из квартиры, не хотела ни с кем говорить. Меня не существовало. Осталась только пустота.
Ночи были ещё хуже. Как только я закрывала глаза, передо мной вставал образ Артёма — его улыбка, его голос, его тёплые руки, когда он в детстве тянулся ко мне, прося поиграть. Я протягивала руку к темноте, пытаясь поймать его, но он исчезал.
Я кричала в подушку, задыхалась от рвущихся наружу рыданий, хватала воздух, но он не наполнял лёгкие.
Время не двигалось. Оно застыло в одной точке — в моменте, когда врач произнёс эти страшные слова.
"Нам жаль…"
Я говорила себе, что нужно жить дальше, что нужно вставать, но каждое движение было пыткой. В голове билась одна мысль: за что? Почему он? Почему не я?
Я хотела исчезнуть.
Я хотела забыться.
Но боль не позволяла.
Прошли дни, но я этого не чувствовала. Время текло мимо, не касаясь меня. Люди звонили — друзья, знакомые, но я не отвечала. Мир продолжал двигаться вперёд, а я застряла в той операционной, в тот момент, когда мой брат ушёл.
В какой-то момент я поняла, что ни разу не включила свет в квартире. Я сидела в темноте, питаясь только водой, не выходя за дверь. В голове звучал голос Артёма, и я боялась, что, если начну жить дальше, он исчезнет совсем.
Но разве это была жизнь?
Прошло несколько дней, наполненных болью, похоронами и формальностями. Я не помню, как подписывала бумаги, не помню, как стояла у могилы, смотрела на свежий холм земли. Всё происходило, как в кошмаре, из которого невозможно проснуться. Люди подходили, выражали соболезнования, но их лица были размыты. Я не слушала, не видела, не чувствовала.
Я вернулась в общежитие, всё ещё ощущая на себе запах церковных свечей и сырой земли. Комната встретила меня тишиной, но мне не было в ней спокойно. Здесь больше не было ни Артёма, ни его вещей, ни его голоса. Только пустота.