Ты нас променял

Гофман Кристина

— Пожалуйста, не плачь. Я не буду себя оправдывать. Злат, я виноват. Блядь, я чертовски виноват, — нервно взъерошиваю волосы. — Полина свое получит, не сомневайся.

— Не-е-е-ет, вина моя! Нельзя так доверять людям, быть такой дурой, — ее голос от слез начинает сипеть.

— Злата, даже не думай, дело не в тебе, проблема исключительно во мне, — пытаюсь приблизиться и обнять жену. — Ты не дура, идиот я. Мне так жаль, что я докатился до такого скотства. Прости меня, прошу. Дай мне шанс все исправить.

— Нет, — громко произносит, — не подходи ко мне, Платон. Не дотрагивайся

до меня. Я сейчас как оголенный провод и мне так плохо, что жить не хочется. Ты понимаешь, что растоптал весь мой мир? Может быть, я наивная дура, идиотка, но я искренне верила, что являюсь для тебя всем. Понимаешь? Что лучшая, как ты всегда утверждал, самая любимая, родная, единственная. ЕДИНСТВЕННАЯ! Платон! Ты же мне всегда шептал это. Как же так вышло, что передо мной оказалась нянька? В чем она выигрывает? Расскажи! Терять то нечего. Будь честным. Лицо красивее? Тело более упруго? Или дает тебе по углам, когда пожелаешь? Много для этого ума надо, да? Конечно! Легко быть порхающей бабочкой, когда никаких забот, кроме работы с малолетним ребенком в шикарном доме с удобствами. Это же не в чувствах копаться, не пытаться понять любимого человека, не жить им, не дорожить, не заботиться — раздвинула рогатки и вуаля! Все. Я не хочу ни о чем говорить. Получай дешевое удовольствие и наслаждайся ее вагиной, раз это важнее меня и той огромной любви, которую я тебе отдавала без остатка.

Ее слова можно было бы оспорить, привести кучу аргументов и проехаться по ушам, моего красноречия хватит заткнуть за пояс кого угодно, только вот не хочется этого делать. Злата во многом права. Да и что я могу сказать? Ты дура, поэтому я изменил? Это не так. Дебил я. И это факт.

— Ты оставишь дочку? — спрашиваю аккуратно.

— Я не знаю, не хочу потерять еще и ребенка, — неуверенно отвечает.

— Злата, я никогда не стану манипулировать Ритой. Оставь ее, поезжай в отель, попрошу Бориса он забронирует номер и поможет тебе расположиться, когда захочешь — привезет дочь. Категорически не желаю, чтобы ты покидала дом, но если примешь решение съехать — подберу для вас лучшее жилье. На этот счет даже не переживай. В плане финансов для вас ничего не изменится.

— Хорошо. Спасибо. Присмотри, пожалуйста, за Маргаритой. К счастью, в этом вопросе я все еще могу тебе доверять. Завтра я ее заберу, — отвечает Злата, и направляется к выходу.

— Борис! — указываю в сторону супруги, — позаботься о ее размещении.

— Все будет сделано, не переживайте, — отвечает охранник, нагоняя жену и забирая чемодан в свои руки.

Внутри меня дикая паника. Внешне я спокоен, как расслабленный лев, но внутри взрываются бомбы. Даже в страшном сне я не мог предположить, что загул с Полиной приведет к такому итогу. И, кажется, что последствия этого банкета мне еще хлебать и хлебать. Заплачу я за свое удовольствие так, что мало не покажется.

Выдыхаю и иду на кухню. Забираю Риту и отношу в детскую комнату.

— А где мама? А Поля? — спрашивает дочка.

— Наша мамуля уехала по делам, — глажу ее по волосам, — поспишь и будем собирать с тобой замок для принцесс. Хочешь?

— Хочу, — хлопает в ладоши. — А Поля где? —

снова задает вопрос.

— Полина заболела, теперь за тобой будут присматривать папочка и Лёля, — отвечаю ребенку с опаской, не хочется лишних вопросов о няньке.

— Ну ладно, — беспечно щебечет Рита и ложится отдохнуть.

Ужасно вымотанный я располагаюсь неподалеку на кушетке и отрубаюсь. Просыпаюсь от звонка Макса.

— Ты где? Я уже на месте.

Выглядываю в окно и вижу джип друга. Спускаюсь, и после приветствия, без лишних предисловий, произношу:

— Помнишь ты хотел лишить Оксану опеки над вашими детьми? Есть хороший человек, который в короткий срок поможет это сделать.

Лицо Макса начинает сиять. Раньше я не желал ввязываться в эти грязные семейные разборки, но теперь принципиально устрою Оксане ад на земле…

Глава 24. Платон

Десять месяцев назад

— Платон, входи поскорее, есть что отпраздновать, — торопит, и буквально впихивает в мою руку бокал с шампанским Злата.

— Ого, прямо у порога? И что же произошло? Твои глаза горят так, словно в лотерею выиграла, — улыбаюсь супруге.

— Лучше! Я нашла няню для нашей Риты, — торжественно произносит, — и теперь спокойно могу выходить на работу. Тем более, меня уже ждут.

Настроение слегка портится. Запрещать работать жене, как и договаривались, не стану, но я не слишком рад ее возвращению на службу. Все же хотелось, чтобы основное время Злата проводила с ребенком, а не рекламируя толстосумам элитный парфюм, и не втюхивая очередной крем за тысяч шестьдесят престарелым матронам.

— И кто она? — пытаюсь поддержать жену в ее радости. — Кастинг закончен? Как я помню было три претендентки. Кто победил? Та, что знает в идеале немецкий, или бывшая преподавательница в академии искусств? — интересуюсь, делая глоток игристого.

— Не угадал, — продолжает довольно. — Победила та, кто нашей Рите очень нравится. Кстати, даже спустя время дочка все так же хорошо идет к няне и открыта к общению. А это здорово! К тетушке из академии искусств Рита слишком уж присматривалась и не желала контактировать. Видимо, ее испугал ее надменный вид и менторский тон, — делится Злата. — Неудивительно, я и сама как-то не прониклась холодом Марии Константиновны.

— Хм, а кто нашей Рите очень нравится? Что-то я не совсем понимаю, учитывая, что нянек у дочки еще никогда не было, — смотрю удивленно на супругу.

— А вот и нет, была, — смеется жена. — Правда всего на разочек, но это уже и не особо важно. Кастинг окончен, няня найдена.

— Знакомь тогда, посмотрю хоть на это чудо из чудес, — сажусь в кресло и вытягиваю ноги. — Млять, столько сегодня работы было, думал никогда день не закончится. Давай пораньше уложим Марго и завалимся вместе в пенную ванну, а? — обращаюсь к жене. — Сейчас хряпнем шампусика и будет игривое настроение, завалю тебя как голодный лев и хорошенько посексимся, а потом, удовлетворенные, ляжем спать, — снова делаю глоток, — как тебе мой план, дорогая? — обращаюсь к Злате.