Ты не в моем вкусе
Шрифт:
Он так и не разговаривал со мной с того дня, когда я уехала из ледового дворца с Рафальским и вот сейчас, он обошел стол и сел рядом. Ударил своим бокалом о мой стакан с коктейлем, улыбнулся и наклонился, чтобы сказать:
— Отлично выглядишь!
— Спасибо, — холодно благодарю
— Это правда, что ты работала у Рафа домработницей?
Кто бы сомневался! Было не трудно догадаться, что эта новость разлетелась по университету с подачи Светы Новожиловой. Кроме нее об этом знали только Машка и Рафальский, но подруге я доверяла, а Макс… Макс не мог, он обещал. Честно сказать, даже
— Правда, — признаюсь, не желая оправдываться
— Извини, я тогда подумал, что вы вместе, — Ваня продолжал громко кричать на ухо, перебивая громкое басы музыки, — если бы я знал, что это не так, то…. — он замолчал, а потом положил одну руку на мою талию, а другой будто невзначай, погладил мою коленку, — может потанцуем?
Я отрицательно качнула головой и с трудом удержалась от желания вскочить и убежать прочь, я бы так и сделала, но Ваня сам все понял и убрал руки.
— Значит, это правда, что ты устроилась к нему для того, чтобы он обратил на тебя внимание?
— Что? — от удивления я широко распахнула глаза и уставилась на Шабалина, — что за чушь? Мне срочно нужны были деньги
— Тогда не понимаю, — он снова двигается ближе и уже смелее притягивает меня за талию, — чем тебя я не устраиваю?
Близость одногруппника уже начала ощутимо раздражать, но я вдруг почувствовала запах знакомого парфюма и глубоко загнала в легкие воздух, но тут же отстранилась. Это был аромат Рафальского, только сидел передо мной не он и руки эти были чужие и холодные. Тихо застонала, прикрыв глаза, стараясь прогнать из головы образ парня, а сама злилась на себя за то, что пыталась его забыть. Хочу открыть глаза и увидеть перед собой не долговязого одногруппника, который пахнет чужим парфюмом, а черноглазого парня с насмешливым взглядом и едва уловимой улыбкой, лишь одним уголком губ.
Открыла и невольно поморщилась.
«Всем, Шабалин, потому что ты — не он!» — хочу сказать, но говорю совсем другое, не выдавая себя и свои чувства
— Шабалин, тебе алкоголь в мозг ударил? К чему эти вопросы?
— Лопушок, ты правда такая дура или только прикидываешься?
— С чего вдруг такое внимание к моей скромной персоне?
— Почему «вдруг»? Ты давно мне нравишься, — поддается вперёд и уже нагло скользит рукой по моей коленке, — просто раньше мне не хватало смелости тебе в этом признаться, а теперь я знаю где взять лекарство для храбрости
Я смотрю на парня и не понимаю, что не так с его глазами. Они странно темные, почти черные, несмотря на то, что сами они у него голубые, какие-то мутные и с огромными расширенными зрачками. Одного алкоголя мало для такого эффекта и меня это пугает
— Вань, не нужно меня трогать, это лишнее, — говорю спокойно и почему-то уверена, что он отступит, но он только сильнее сжимает пальцами мою ногу
— Что в этом такого, Лопушок? — настаивает на своём, — я здоровый парень и нам не по пятнадцать лет, какого черта ты тогда так вырядилась?
— Руки убери, я сказала — произношу уже тверже и с силой отпихиваю от себя парня, избавляясь от цепких пальцев, — побереги свою храбрость для
Он ухмыльнулся и поднял ладони верх, сдавая позицию, но я уже вскочила с дивана и двинулась прочь. Пробиралась сквозь толпу танцующих студентов и все время оглядывалась, чтобы убедиться, что сейчас передо мной сидел Ваня Шабалин, мой одногруппник, потому что тот парень, который сейчас вёл себя наглым образом, совсем на него не похож.
Сажусь за барную стойку, заказываю ещё один коктейль и просто смотрю на танцпол, но перед глазами совершенно другая картина.
Я не могу выбросить его из головы, даже здесь, среди шумного веселья. Эти мысли одолевают меня и пора уже признаться, что Рафальский нужен мне, очень нужен.
Можно было все свалить на алкоголь, но есть ли смысл обманывать себя?
Я помнила его руки, его прикосновения, которые в отличие от Шабалина, пронзали тело сотнями мурашек и приятной дрожью.
Я чувствую себя чужой в этой атмосфере праздника и думаю ехать домой, но когда смотрю на экран телефона, чтобы уточнить время, вижу уведомление:
«Ваше фото понравилось Максиму Рафальскому»
Смотрю в экран телефона и не понимаю, почему я не дала себе шанс, не дала нам шанс. Ведь он хотел, он сделал много шагов ко мне навстречу, а я все время отступала назад и это расстояние между нами теперь нестерпимо бесило.
— Валь, ты ведь из-за него себя так изводишь? — Машка появилась неожиданно и вместе со мной смотрела в экран телефона, на котором висело уведомление
Возможно подруга осудит меня сейчас за то, что я оказалась такая же, как все те девушки, которые попадали в его сети, но мне было плевать. Плевать, что в глазах других я потеряю свое женское достоинство, для меня сейчас важнее увидеть его и ощутить на себе его руки, это единственное лекарство от моей тоски и теперь я не боюсь боли, которая меня ждёт, потому что больнее быть уже просто не может, а если сейчас есть возможность эту боль облегчить, то глупо было бы отказывать себе в этом.
— Он нужен мне, Маш, очень, — признаюсь и вместе с этим запиваю признание коктейлем
— Тогда почему ты с ним даже не поговорила? — громко кричит в ухо подруга, а мне кажется, что мы разговариваем в абсолютной тишине, не замечая всю эту тусовку вокруг, — ты же уже все решила для себя, тогда действуй. Лучше сделать шаг и потом отступить, чем не сделать и всю жизнь об этом жалеть.
Подруга права, а я будто только и ждала ее одобрения, потому что сердце тут же послало к черту разум, взяв все действия в свои владения, руководствуясь лишь одним желанием.
К черту все сомнения, сейчас я просто хочу, чтобы Макас был рядом.
Трусливая рука открывает окно с сообщениями и на автомате пишет текст:
«Привет, Максим»
Поднимаю глаза на подругу и жду от нее хоть какое-то подтверждение того, что все делаю правильно. Отправляю смс и нервы берут верх, вытворяя со мной что-то необъяснимое. По позвоночнику ползёт холод, ладошки потеют, щеки горят, а сердце колотится как сумасшедше, выпрыгивая из груди. Кажется, что я сейчас умру от волнения.